государстве в свои руки.
Восемью сановниками были: великие князья первой степени Цзай Хуань и Дуань Хуа, заместитель председателя Государственного совета и глава налогового приказа Су Шунь, члены Государственного совета Цзин Шоу, My Инь, Куан Юань, Ду Хань, Цзяо Юин; реальная власть находилась в руках двух князей и Су Шуня, который был главным правителем. При императоре Сяньфэне Су Шунь получил особое признание своих способностей. Говорят, что он умел привлекать на государственную службу 'людей талантливых'. Такие крупные китайские помещики, как Цзэн Гофань, Цзо Цзунтан и им подобные, которые хорошо послужили Цинам, подавив движение тайпинов, как раз и были неоднократно рекомендованы и выдвинуты Су Шунем. Он продвигал по службе преимущественно китайцев, за что цинская знать его ненавидела. Некоторые говорят, что в период наибольших успехов тайпинов Су Шунь брал взятки и занимался вымогательством, но только по отношению к маньчжурам [7] . Другие утверждают, что к людям он относился грубо и жестоко, презирал инакомыслящих, был своевольным, надменным, злопамятным и всюду сеял зло. На самом же деле главной причиной его трагического конца послужила непримиримая вражда между его группировкой и возникшим в то время новым влиятельным течением. Иными словами, Су Шунь и его сторонники не разобрались в том, какой была к тому времени реальная сила у великого князя Гуна, который уже успел в Пекине установить связь с иностранцами. Великий князь Гун (по имени И Синь [8]) при жизни Сяньфэна не особенно преуспевал. Сяньфэн отправил его в Пекин для подписания мирного соглашения, и эта горькая миссия явилась для И Синя началом его карьеры. От имени цинского двора он подписал с союзными войсками Англии и Франции мирное соглашение, признав унизительный и бесправный для страны Пекинский договор, чем заслужил благосклонность иностранцев. 'Дядя императора', пользовавшийся поддержкой иностранцев, естественно, без особой радости ощущал свою зависимость от Су Шуня и других. К тому же на активные действия его подстрекали князья и сановники, которые всегда ненавидели Су Шуня. Как раз в это время неожиданно из провинции Жэхэ был секретно привезен указ от двух вдовствующих императриц.
Одна из них, жена Сяньфэна — Нюхулу, позднее получила почетный титул Цы Ань, ее также называли императрицей Восточного дворца. Второй была Цы Си, или императрица Западного дворца. Вначале Цы Си состояла в свите императора в качестве простой наложницы. Когда она оказалась в положении, ее возвели в императорские наложницы второго ранга. Ее сын Цзай Чунь был единственным сыном императора Сяньфэна, и когда первый позднее стал императором Тунчжи, Цы Си тут же стала вдовствующей императрицей. Не знаю, как это было организовано, но не успела Цы Си стать императрицей, как один из цензоров [9] стал просить обеих императриц принять на себя регентство. Это предложение вызвало яростное возражение Су Шуня и его единомышленников, ссылавшихся на беспрецедентность подобного случая в истории династии. Вдовствующей императрице Цы Ань, по характеру нечестолюбивой, это было безразлично, однако душу Цы Си жгла жажда мести. Прежде всего она убедила Цы Ань в том, что у этих сановников злые намерения и они замышляют заговор. Заручившись согласием Цы Ань, она тайно послала письмо великому князю Гуну, призывая его в Жэхэ для выработки контрплана. Су Шунь и его сторонники в целях упрочения своей власти всеми способами пытались помешать установлению связей между Пекином и вдовствующими императрицами, находившимися в провинции Жэхэ. Существует множество версий о том, как Цы Си удалось провести Су Шуня и связаться с великим князем Гуном. Одни говорят, что письмо было тайно доставлено в Пекин поваром; другие рассказывают, что Цы Си публично избила своего любимого евнуха Ань Дэхая и приказала отправить его в императорский двор для дальнейшего наказания. Письмо таким образом было доставлено в Пекин Ань Дэхаем. Так или иначе, оно попало в руки князя Гуна. Получив его, последний немедленно подал прошение о получении аудиенции у императора. Группировка Су Шуня пыталась воспрепятствовать этому, обратившись к 'высочайшему указу', в котором говорилось, что 'самым важным является служение на своем посту'. Однако ничего из этого не вышло. Безуспешной была и их попытка, руководствуясь старым правилом, по которому мужчина не должен был видеться со своими свояченицами, помешать встрече великого князя с вдовствующими императрицами. О встрече великого князя Гуна с вдовствующими императрицами впоследствии ходило много слухов. Некоторые утверждали, что князь проник во дворец, переодевшись шаманом [10]; другие считали, что князь сделал ход конем, предложив Су Шуню лично присутствовать и наблюдать за встречей его с вдовствующими императрицами. Су Шунь не нашелся что ответить и вынужден был отказаться от дальнейших попыток чинить препятствия. Существует еще одна версия: когда великий князь Гун совершал обряд жертвоприношения духу умершего Сяньфэна, Цы Си велела Ань Дэхаю подать князю чашку с лапшой. На дне чашки было спрятано написанное ею письмо. Как бы то ни было, встреча между ними состоялась, и они обо всем договорились. В конечном счете, когда вдовствующие императрицы возвратились в Пекин, то все восемь сановников — членов Регентского совета — были арестованы, а И Синь назначен князем- регентом. Двум великим князьям разрешили покончить с собой, Су Шунь был обезглавлен, а остальные члены старого Регентского совета — кто отправлен в ссылку, а кто в тюрьму. Девиз правления Цзай Чуня был изменен на Тунчжи, что означало 'общее правление' двух вдовствующих императриц. С этого момента начинается история сорокасемилетнего регентства императрицы Западного дворца. Заслуга моего деда в государственном перевороте заключалась в том, что он схватил в Баньбидяне Су Шуня, сопровождавшего на пути в столицу гроб покойного императора. За это моему деду и было пожаловано столько титулов, о которых говорилось выше.
В третий год правления Тунчжи И Хуань получил дополнительное почетное звание князя первой степени, а в одиннадцатый год правления был официально объявлен великим князем. На тринадцатом году правления скончался император Тунчжи и на престол вступил Гуансюй. При нем моему деду был пожалован титул великого князя вечного наследования, то есть титул великого князя, который потомки деда преемствовали без понижения на одну ступень, как это обычно полагалось для наследников. Во времена правления Гуансюя великий князь Гун несколько раз лишался благосклонности императора, в то время как моему деду продолжали оказывать все новые и новые почести, и он достиг вершин человеческой славы.
В резиденции князя Чуня я видел немало написанных им самим изречений и наставлений, традиционных парных каллиграфических надписей [11] и свитков, которые висели в комнатах его сыновей и внуков. Одна из надписей гласила: 'Счастье и благополучие порождают еще большее счастье и благополучие. Доброта и милость императора отзовутся в поколениях добротой и милостью'. Тогда мне казалось, что дед был удовлетворен своим положением и доволен собой, однако сейчас я расцениваю все иначе; даже его поведение во время спектакля, когда он накричал на расплакавшегося ребенка, было не лишено определенного подтекста.
Если в двадцать один год князю второй степени Чуню еще недоставало жизненного опыта, то прошедший через тринадцатилетнее правление Тунчжи великий князь Чунь был уже достаточно осведомленным и знающим человеком. Как член императорской семьи, он знал больше других о смерти императора Тунчжи и его жены, императрицы, и был глубоко потрясен этим.
Согласно неофициальной истории и популярным историческим романам, император Тунчжи умер от запущенной венерической болезни. Я же слышал, что он умер от оспы (в дневнике известного сановника Вэн Тунхэ, бывшего наставником императора, также имеется запись об этом). Заболевание оспой не обязательно приводит к смертельному исходу, однако Тунчжи во время болезни перенес сильный удар, от которого состояние его здоровья резко ухудшилось, и он умер. Говорят, что произошло это так: однажды императрица, жена Тунчжи, пришла проведать своего больного мужа и с плачем стала жаловаться ему на свекровь — вдовствующую императрицу Цы Си, которая устроила ей очередной скандал; Тунчжи просил ее потерпеть, говоря, что наступит и ее день. Цы Си, с первых же дней невзлюбив свою невестку, установила слежку за сыном и его женой. В тот день, узнав, что императрица отправилась навестить Тунчжи, Цы Си пришла в зал рядом с Малой тронной палатой и подслушала разговор императора с женой. Могли ли молодые супруги предугадать, что несколько слов, сказанных наедине, приведут к стольким бедствиям? Цы Си в ярости ворвалась в комнату, схватила императрицу за волосы и стала ее избивать, тут же велев приготовить плети. Но Тунчжи от испуга лишился чувств, и Цы Си не удалось расправиться с невесткой. Со смертью Тунчжи Цы Си всю вину возложила на императрицу и приказала ограничить последнюю в воде и пище. Два месяца спустя императрица умерла. После ее смерти гнев Цы Си не угас, и она лишила отца
