Может быть, Вы не знаете, может быть, подозреваете, может быть, Вам об этом не говорят, но я хочу, чтобы Вы знали о том, как мы живем. Простые офицеры, простые милиционеры, которые раскрывают, расследуют, задерживают, оформляют. Которые работают.
Я живу на четырнадцать тысяч в месяц. Четырнадцать тысяч мне платит государство за то, что я работаю 30 дней из 31. Из 31 работаю все тридцать дней. Субботу у нас начальник УВД сделал рабочую. Которую никто нам не оплачивает. Нет такого приказа, чтобы работать по субботам. А мы все равно работаем. Если нам в два часа, в четырнадцать ноль-ноль дня, говорят, что у вас нет раскрытых преступлений за сегодня, за субботу, то будьте добры дорабатывать до двадцати ноль-ноль.
И я, когда, приехав на Кубань, в город Новороссийск, спросил: «А нам оплачивают эти часы?» Мне сказали: «Нет, это личное хотение начальника милиции». А недавно я обратился в поликлинику, в медучреждение, где врачи давали клятву Гиппократу. Обратился туда с насущной проблемой, о том, что у меня отнимается вот эта вот часть левой руки после полученной травмы.
Мне сказали, что я должен покинуть данное заведение в связи с тем, что с начальником милиции есть устная договоренность о том, чтобы не принимать милиционеров и не лечить их амбулаторно.
Я с этим был крайне не согласен. Я написал заявление в Министерство здравоохранения. На что мне ответили, что данный врач наказан. А этот врач до сих пор думает, что он прав. И мне мое начальство и мое руководство, а именно, передавая устные указания через отдел кадров и через начальников уголовного розыска, говорили, чтобы я шел извиняться к этому врачевателю. Так сказать, за то, что она является близкой знакомой Черноситова Владимира Александровича, который является моим посредственным начальником, который начальник УВД города, который присвоил мне звание майора милиции, которое я получил в мае, за счет того, что получил от меня обещание посадить невинного человека.
Я не боюсь это говорить. Я знаю, что это может быть наказуемо, но это было. Я борюсь за свою правду. Это моя правда, и я за нее борюсь. Мне немного страшно говорить перед вами и на всю страну, что мне страшно, я боюсь. У меня жена беременная. У нее шестой месяц беременности. Она в январе родит мне дочку. Первую дочку в моей жизни, которая будет моей кровинкой. Я боюсь за это, но я не могу по- другому.
Я уволюсь из милиции, меня увольняют сейчас из милиции. За то, что я болею. За то, что я десять лет отработал и заболел всего лишь на месяц, полтора, на два. И меня увольняют сейчас. А я не хочу. Я уволюсь.
Я люблю свою работу. И я буду на ней работать. Но такие люди, как полковники, которые обещают мне увольнение, угрожают увольнением, я не хочу с ними работать. Я думаю, те, кто меня сейчас услышат, и Вы, Владимир Владимирович, я думаю, меня поддержат.
А давайте уволимся все вместе. Нам нельзя бастовать. Нам нельзя устраивать демонстрации, потому что мы сотрудники. А чем мы хуже тех граждан, которые ходят по такой же земле, как и мы? Почему они попадают в ДТП, им помогают руководители, помогают директора, помогают их знакомые справиться с этой проблемой, даже психологически. А мы, попадая в ДТП или в какое-то административное правонарушение, нас увольняют.
Почему здесь, в Новороссийске, Медведев, начальник милиции, он судим. Он судим по уголовному преступлению. И ему вынесен приговор судом. Почему заменили его имя и фамилию, и он стал не судим? Но он работает начальником милиции. А почему мы, майоры, капитаны, старлеи, младшие лейтенанты, почему мы должны быть в этой связке? Почему мы должны страдать из-за них?
Владимир Владимирович, хочу обратиться к Вам сейчас. Я обращаюсь к Вам с просьбой. Давайте сделаем независимое расследование по всей нашей России. Я готов принять на себя обязательство провести это расследование по всей России. У меня много знакомых, которые радеют за правду. Именно за то, что честь, справедливость и достоинство. Давайте сделаем ударение именно на этих словах и проведем это. Я готов возместить то, что Вы, может быть (но я сомневаюсь в этом), может быть, Вы не знаете про нас, просто простых ментов. Которые живут, работают, которым нравится эта работа. Может быть, я вам возмещу это, так сказать, незнание. Я готов рассказать про все. Я не боюсь своей смерти, не боюсь гонения своей семьи. Я думаю, если такое случится, то я готов свою смерть положить рядом и жизнь. Рядом со своей семьей.
Давайте я проведу расследование по всей России. Я подберу людей, которые проведут это расследование. И я Вам выверну наизнанку всю ментовскую жизнь по всей России, как она проводится. Вместе с коррупцией и со всем остальным. С невежеством, хамством и безрассудством. Когда люди честные, именно честные офицеры погибают. Из-за того, что у них тупые начальники.
Владимир Владимирович, я очень бы хотел с Вами переговорить. С глазу на глаз. Спасибо за внимание».
Один только штрих. Судя по всему, Дымовский почувствовал, что наговорил лишнего. Спустя пять дней на прессконференции он взял назад свои слова о том, что получил майорское звание за обещание посадить невиновного человека.
На следующее утро майор проснулся знаменитым. Twitter и Yandexблоги, Google News подхватили тему. Только за четверо суток видео в новом для страны правдорубском жанре набрало свыше 170 тысяч просмотров. Майора обильно цитировали газеты, информагентства, радиостанции. Телевизионщики, надо думать, не получив соответствующую санкцию, промолчали про восставшего милиционера. Исключением стали НТВ, РЕНТВ и Russia Today, выдавшие в эфир сюжеты об исповеди Дымовского.
Интернет, как водится, разразился валом комментариев. Спектр мнений – от «молодец, но ничего нового не сказал» до «не раскачивай лодку, будь офицером, застрелись».
По признанию Дымовского, на этот раз ему было не страшно. Страшно, надо полагать, было, когда он звонил на прямую линию с Путиным. «Пусть увольняют, я устал терпеть. Коллеги рассказали, что в отделе уже работает УСБ, копают чтото на меня. Мне звонили, уговаривали убрать ролики. Но я не буду», – сказал майор. Прокомментировать демарш майора корреспонденту Газеты.Ru в первые дни согласился только исполняющий обязанности главы УВД Новороссийска Владимир Гребенюк. «Мое личное мнение – он поступил бессовестно». Гребенюк опроверг заявление Дымовского о том, что в отношении него уже готовятся возбуждать уголовное дело. «Да вы что, – сказал он, – мы только вчера это обращение увидели, посмотрели, доложили в главк в Краснодар, провели собрание личного состава».
Новороссийское милицейское руководство, естественно, сразу дезавуировало сказанное майором. Дескать, все ложь. Зарплата милиционерам выплачивается, предоставляются отгулы, оплачивается переработка. Ну а сверхурочная работа – «судьба у нас такая». «Мы не говорим «клевета» – в этом пусть вышестоящие органы разбираются, прокуратура, например. Но на месте Черноситова и Медведева я бы обратился в частном порядке в суд», – сказал Гребенюк. По его словам, критикующего систему майора никто из коллег не поддержал. «Личный состав и ветераны органов внутренних дел, которым мы сообщили о его поступке, выступили с однозначной отрицательной оценкой», – отрапортовал милицейский начальник. И добавил: «Ничего себе подарочек ко Дню милиции».
7–8 ноября, несмотря на то, что это были выходные дни, ГУВД по Краснодарскому краю провело в УВД г. Новороссийска служебную проверку. Ее итогом стало увольнение Дымовского из органов внутренних дел за клевету.
За выносом сора из милицейской избы в исполнении мятежного майора его министерские начальники разглядели руку Запада и неправительственных организаций. В частности, в МВД России в этой связи упомянули «Агентство США по международному развитию» (USAID). «Выбранный способ, форма и время публикации видеообращения свидетельствуют о том, что Дымовский пользуется поддержкой со стороны третьих сил», – заявил 9 ноября «Интерфаксу» источник в Департаменте собственной безопасности (ДСБ) МВД РФ. По его словам, «активное участие в данном деле принимают руководители нескольких так называемых региональных «правозащитных» организаций, спонсируемых, в том числе, изза рубежа». Так, был назван «Новороссийский городской комитет по правам человека», получивший грант от «Южного регионального ресурсного центра». А издательская деятельность последнего финансируется в том числе USAID.
