— Потому что он волшебный, — поясняю я.
— Серьезно?
— Ну, по крайней мере, был… Сыну Александра сейчас явно хуже, чем всем остальным. Может это чучело поможет ему…
— Заботишься о чужих детях? Это так благородно… Знаешь, Марша, я тут подумала…
Все, больше не могу, мое тело требует заслуженного сна, и оно его получит. Я закрываю глаза, легкое головокружение вперемешку с ощущением того, что вот-вот заснешь….
Когда я просыпаюсь, то первым делом хватаюсь за голову. Такое чувство, что там разыгрывается сражение, в котором используют пороховые пушки. И еще какой-то стук с ума сводит. Встаю с постели, иду к окну, по пути прихватываю пробирку с красной жидкостью и выпиваю ее. Шефин сказал, что мне нужно пить одну красную утром и одну перед обедом.
— Кто там стучит!? — грозно кричу я, открывая ставни.
Возле моей двери вертится Александр. Он смотрит наверх, машет мне рукой.
— Только тебя мне не хватало, — громко возмущаюсь я и тут же расплачиваюсь за повышенный тон усилением головной боли.
— Доброе утро, Марша! — Александр продолжает махать мне рукой. — Я хотел узнать, ты любишь цветы?
— Что?
— Ты цветы любишь?
— Дурак, ты приперся в такую рань, чтобы спросить, люблю ли я цветы?
— Да!
— Допустим.
— А какие цветы ты любишь?
— Слушай, отстань, а? Мне и без тебя тошно.
— Можно я зайду?
— Зачем?
— Ну, я могу сделать так, чтобы тебя перестало тошнить.
Этот проныра не уйдет отсюда, пока полностью не изничтожит мои нервы, коих у меня осталось совсем чуть-чуть.
— Заходи…
— Я сейчас!
Большинство людей в деревне знают, что я не запираю дверь на замок, и думаю, для господина алхимика Александра тоже не составит труда выяснить это методом поворота дверной ручки. Вскоре на лестнице раздается шум шагов, каждый из которых отдается в моей голове настоящим взрывом. О боги, я больше не буду пить… Знаю, что каждый раз я обещаю им одно и то же, а потом, как только завижу бутылку вина, сразу же нарушаю данное слово, в надежде, что на утро не будет так плохо, да и богам-то, на самом деле, плевать на мои обещания.
В дверь моей комнаты стучат.
— Входи, давай, — хрипло отвечаю я, усаживаясь на кровать.
— Плохо выглядишь. Тебя, случаем, не тошнит?..
— А ты доктор что ли? Нет, Шефин доктор, а ты, — я пытаюсь найти самое подходящее описание, которое могло бы оскорбить Александра до глубины его души, но не придумав ничего лучше, говорю — Алхимик!
— Вот именно! Скажи, а ты вчера много выпила?
— Ой… — только одно воспоминание о вчерашнем вине вызывает смуту в желудке.
— Понятно, — быстро отвечает Александр. — А это что? — кивая на мои разноцветные лекарства в пробирках, интересуется он.
— Шефин дал, сказал, что нужно принимать.
— Не возражаешь, если я посмотрю?
— Делай что хочешь, только не шуми.
Александр принимается изучать мои лекарства. Он внимательно осматривает каждую пробирку, капает себе на палец чуть-чуть каждого вещества, чтобы попробовать его на вкус, и приходит к какому-то заключению, ясному только ему. Доставая из кармана своих штанов спичечный коробок, алхимик отсыпает из него в пробирку с синей жидкостью порошок, который напоминает мне костную муку. Идет какая-то алхимическая реакция, и цвет жидкости меняется с синего на голубовато-зеленый.
— Вот, выпей, — Александр протягивает мне пробирку с жидкостью.
— Не, — я отодвигаю ее рукой, — я не знаю, что ты туда подмешал, и пить я это не буду.
— Тебе станет легче, поверь.
— Ладно, — я выхватываю пробирку из рук алхимика, — если я умру, то моя смерть будет на твоей совести, понял?
— Угу.
Я закрываю глаза и, мысленно попрощавшись со всеми, кого я знаю, и, на всякий случай, в который раз предав проклятиям своих врагов, залпом выпиваю жидкость. На вкус она сладковата, но кажется, что там присутствует и некая горчинка. Затем то самое похмелье, которое выбрало в качестве поля битвы мою голову, проигрывает и отступает. Сознание проясняется, мутность в глазах сходит на нет.
— Ох, — выдыхаю я. — Что это было?
— Ну, — судя по лицу Александра, он доволен результатом своей работы, — я же алхимик, я многое умею…
— Ладно, моя ненависть по отношению к тебе слегка поубавилась. Продолжай в том же духе, и когда-нибудь, может быть, я смогу смотреть на тебя и даже говорить с тобой без рвотных рефлексов.
— Хе, понял, — улыбаясь, отвечает Александр.
— Слушай, мне сообщили, что перед тем как Гросс исчез, вы о чем-то говорили…
— Да…
— И о чем же?
— Если у тебя есть время, я могу подробно рассказать все, включая и историю моей жизни.
— Ну, — я кошусь в сторону пустой бутылки вина. — Наверное, это займет много времени…
— В принципе да…
— Может, тогда сходишь в лавку и прикупишь чего-нибудь пожевать? А?
— Эм-м… — Александр удивленно смотрит на меня. — То есть ты выслушаешь меня, если я куплю тебе что-нибудь поесть?
— Да, и еще выпить прихвати. Думаю, наши глубокоуважаемые старосты отвалили тебе не один мешок золота, чтобы ты стал деревенским алхимиком.
— Ладно, сейчас все сделаю…
— Стой… а как же твой сын?
— Он сейчас в больнице, господин Шефин решил, что ему нужно отлежаться еще дня два-три, прийти в себя.
— А, ну тогда понятно.
— Колбаса, колбаска, колбасочка моя, — припеваю я, разглядывая принесенную Александром провизию.
— С тобой все в порядке? — с опаской спрашивает тот.
— Ага, — я продолжаю осматривать ряды всяких вкусностей. — И… всего одна бутылка вина?
— Ну, не думаю, что тебе стоит пить, да и…
— Эх, — я машу рукой, — ладно, и на том спасибо. Ну что ж, начинай свою историю.
— Только вот сначала ответь мне на один вопрос, — лицо Александра принимает серьезное выражение, — у тебя есть или была мечта?
— Выйти замуж.
— Это твоя мечта? — насмешливо переспрашивает алхимик.
— Сейчас как дам в глаз, — для пущей угрозы я трясу кулаком.
