Когда Магнус вернулся к своему рабочему столу, его поджидал Арни, едва скрывавший возбуждение.
— Ну, что такое? Совпали отпечатки пальцев Инкилейф?
— А вот и нет! Зато я получил ответный е-мейл из Австралии!
— От эксперта по эльфийскому?
Арни передал Магнусу распечатку.
«Уважаемый следователь Хольм!
Мне удалось перевести почти весь текст тех двух сообщений, которые Вы прислали. Они написаны на квенья, наиболее популярном из языков, созданных Толкином. Итак, в них говорится следующее:
1. «Завтра я встречаюсь с Харальдссоном. Должен ли он предъявить оригинал?»
2. «Виделся с Харальдссоном. У него есть (???). Требует значительно повысить цену. Пять миллионов. Нужно поговорить».
Примечание: Я не смог найти перевод слова «kallisarvoinen» и отметил это место вопросительными знаками.
Я очень рад тому, что наконец-то удалось на практике применить мое знание квенья и оказать реальную помощь!
С наилучшими пожеланиями,
— Что ж, первое сообщение вполне понятное. Второе, если не ошибаюсь, выслали в одиннадцать вечера того дня, когда произошло убийство? — спросил Магнус.
— Все правильно. То есть сразу после того, как Джабб вернулся в гостиницу.
— Неудивительно, что ему хотелось посоветоваться, если он только что спустил труп в озеро.
— А как вы полагаете, что может означать это… как его… kallisar…
Магнус призадумался.
— «Рукопись»? «У него есть рукопись»? По крайней мере это имеет смысл.
— Ну не знаю… — Арни пожал плечами.
— То есть?
— Что-то не похоже на правду. У меня такое впечатление, будто у Агнара было что-то еще. И вот почему он потребовал дополнительных денег. Это объясняет, зачем Джаббу понадобилось проконсультироваться с Исилдуром: дескать, следует ли платить?
Магнус вздохнул, чувствуя, что теряет терпение.
— Арни! Мы ведь знаем, что Агнар той ночью погиб. Второе сообщение говорит о том, что он уперся в надежде заработать еще больше. Вот Джабб его и пристукнул, а потом решил обговорить ситуацию с боссом. Просто и логично. Среди наркодилеров такие вещи случаются сплошь и рядом… Ладно, этот перевод надо показать Балдуру. Пусть выложит факты перед Джаббом.
Арни поплелся за Магнусом в кабинет инспектора. Нет, такое объяснение его не устраивало, однако он уже привык ошибаться в полицейских делах. Арни давно извлек для себе полезный урок: не надо слишком зацикливаться на собственных проколах, не то никакой работы не получится.
По извилистой дороге Вигдис ехала в Хруни. От Рейкьявика два часа в один конец; прямо скажем, немалый путь ради одной-единственной задачи — поставить галочку возле очередного названия в списке. Балдур, однако же, настаивал, что надо проверять каждый пункт в еженедельнике Агнара, вот и настало время разобраться с многозначным «Хруни».
За всю дорогу ей встретились две-три машины, а после съезда в долину глазам наконец-то открылся Хруни, затерянный среди скалистых утесов. Как и предупреждала Раднвейг, здесь не было ничего, кроме кирхи, дома приходского священника да панорамного вида на пажити в далеких горах.
Воскресная служба, надо полагать, только-только кончилась. На парковке возле церкви стояли три машины. Пока Вигдис заруливала, две из них успели отъехать. Перед входом задержались двое: крупный мужчина и крошечная старушка, глубоко погруженные в беседу. Похоже, хрунский пастор и одна из его прихожанок.
Вигдис держалась в стороне, пока разговор не завершился. Пожилая дама с пунцовым румянцем торопливо проковыляла к своему миниатюрному автомобилю и уехала.
Пастор обернулся к Вигдис. Вблизи он выглядел еще внушительнее, настоящий гигант с густой бородой и темной шевелюрой с проседью. На секунду она устрашилась его богатырской внешности, однако ее успокоил вид клерикального воротничка. Недоуменно приподнялись кустистые брови. Что ж, к такой реакции Вигдис уже привыкла.
— Детектив Вигдис Ойдарсдоттир, столичное полицейское управление, — представилась она.
— Неужели?
Вигдис вздохнула и достала удостоверение. Пастор внимательно ознакомился с документом.
— Мы могли бы поговорить?
— Конечно, — кивнул пастор. — Заходите. — Он пропустил Вигдис внутрь и провел ее в кабинет с множеством книг и рабочих бумаг. — Прошу вас, присаживайтесь. Не желаете ли чашку кофе, дитя мое?
— Я не дитя, — заявила Вигдис. — Я сотрудник полиции. Впрочем, спасибо, с удовольствием.
Она переложила стопку пожелтевших журналов на пол, освободив себе местечко на диване, и стала разглядывать кабинет пастора. На широком письменном столе беспорядочно разложены раскрытые тома, полки заставлены книгами. Все свободное место на стенах отведено под старинные гравюры и эстампы со сценками из исландской истории: мужчина на спине кита или колоссальной рыбины; обрушивающаяся церковь (надо полагать, та самая, из местного фольклора); три-четыре офорта с видами на извергающийся вулкан Гекла и тому подобное.
За окнами стояла современная хрунская кирха: красная с белым, без единого пятнышка, чуть ли не щегольская, зато в окружении древних могильных плит и корявых голых деревьев.
Вернулся пастор с двумя чашками кофе и уселся в убогое кресло, застонавшее под его весом.
— Итак, милочка, чем могу быть полезен? — спросил он низким звучным голосом.
Пастор улыбался, однако его глубоко посаженные темные глаза смотрели с вызовом.
— Мы расследуем смерть профессора Агнара Харальдссона, убитого в минувший четверг.
— Да, я читал об этом в газетах.
— Как мы понимаем, Агнар наведывался в Хруни совсем недавно. — Вигдис сверилась с блокнотом. — Двадцатого числа, то есть в прошлый понедельник. Он приезжал к вам?
— Совершенно верно. Во второй половине дня, если я правильно помню.
— Вы были с ним знакомы?
— Нет. Встретились впервые.
— И о чем же он хотел с вами поговорить?
— О Сэмунде Мудром.
Вигдис знала это имя, хотя в школьные годы недолюбливала историю. Речь шла о знаменитом средневековом историографе и писателе. Кстати, отметила Вигдис, на одной из гравюр в кабинете изображен как раз этот древний мыслитель.
— Так, и что там с Сэмундом?
Несколько секунд пастор отмалчивался, бросая на гостью критические взгляды. Вигдис невольно заерзала. Испытываемый ею дискомфорт не напоминал знакомое чувство, возникавшее всякий раз, когда исландцы оторопело разглядывали чернокожую женщину. Нет, здесь что-то иное. Вигдис запоздало сообразила, что следовало захватить с собой кого-то из коллег.
Впрочем, за свою карьеру она привыкла, что на нее пялятся самые разные типы, в том числе и весьма отталкивающие, так что пусть этот пастор и не надеется вогнать ее в краску.
