– Аделаида Сергеевна, у меня большая кооперативная квартира, есть своя машина, Георгий хорошо получает. У нас все есть. Вот и пришла посоветоваться...
Она умолкла, вновь подыскивая слова.
– О чем, милочка? – не выдержала хозяйка, так и не признав ее имени.
– Сама не знаю о чем.
– Ну, милочка, мои сеансы должны быть целенаправленны.
– Я объясню, – заторопилась Юлия. – Живем хорошо, а Георгий сидит как в воду опущенный. Все есть, и в то же время чего-то не хватает. Купили стереофонический магнитофон за семьсот рублей, и стоит зря. Какая-то промеж нас скука. Вчера спать легли в восемь часов. Я уж боюсь, как бы он с этой скуки не пошел искать приключений.
– Понятно, – сказала Аделаида Сергеевна, – вы, милочка, утратили доминанту.
– Что утратила?
– Женскую доминанту. Явление может прогрессировать, и тогда неминуемы эти... как вы их называете... приключения. Если желаете, я вам помогу.
– Конечно, желаю, – обрадовалась гостья.
– Сто рублей.
Юлия мгновенно склонилась к сумке, вытащила две пятидесятирублевые бумажки и замерла, вспомнив про собаку.
– Один умный человек, – философски заметила хозяйка, – сказал, что деньги не пахнут. А вот Рой считает, что пахнут. Не берет их, брезгует. Положите на торшер.
Столик, оказывается, был – маленький, приделанный к светильнику полированный овал. Юлия торопливо положила деньги и вернулась в кресло, усаживаясь основательнее, для сеанса. Ее лицо, взбухшее ранним жирком, розово засветилось, как и все в этой комнате. Она еще раз глянула по сторонам, обнаруживая все новые детали...
За хозяйкиным креслом высилось большое растение с узкими светло-бурыми листьями и корзиночками цветов, яркими, как раздавленные плоды граната. На ковре, у ног Аделаиды Сергеевны, стояла бордовая ваза чешского стекла с пирамидой оранжевых апельсинов. Книги, маленькие и большие, тонкие и толстые, но все красных оттенков, словно здесь собрались одноцветные переплеты всего мира. Юлия перевела взгляд на платье Аделаиды Сергеевны – на фоне раскаленной солнцем глины бежали вверх юркие золотые ящерицы с раздвоенными языками.
– Социальная проблема номер один, – заметила хозяйка, – люди умеют делать деньги и не умеют жить. Итак, милочка, начнем.
Юлия опять нырнула в сумку и достала блокнот, приготовившись конспектировать. Аделаида Сергеевна поморщилась:
– Милочка, женщина обязана жить, как разведчик, – все запоминать.
Клиентка спрятала блокнот.
– Муж какого генотипа?
Гостья пожала плечами. Ей показалось, что Аделаида Сергеевна усмехается.
– Милочка, вы, наверное, знаете размер его обуви и костюма. Знаете его любимый суп и обожаемые сигареты. А такой пустяк, как мужской генотип, не знаете.
Юлия смущенно заерзала и даже покраснела, сразу вписываясь в интерьер, потому что белое лицо тут не смотрелось, как пустая страница в альбоме.
– Женщины видят у мужчин рост, должность и всякие там характеры. По старинке, милочка, по серости. А смотреть нужно не на мужчину, а на его генотип. Запомните, милочка, существуют три мужских генотипа: карьерист, бабник и алкоголик. В чем призвание женщины? В распознании генотипа. Генотип не распознаешь – судьбы не угадаешь. Так к какому из названных генотипов относится ваш муж?
Клиентка замолчала, загипнотизированная вопросом хозяйки. Юлия шла сюда получить информацию, а тут спрашивали, да еще о таких вещах, о которых она ничего не знала и которые вроде бы не имели отношения к тому, зачем она пришла.
– Не знаю.
– Придется определять. Когда он приходит с работы?
– Вовремя.
– Что делает вечерами?
– Ест, смотрит телевизор, читает газеты...
– Он не карьерист, – заключила Аделаида Сергеевна. – Проверим на пьянство.
– Да что вы! – встрепенулась Юлия. – Только сухое по праздникам.
– Ясно. Проверим на секс. Посматривает ли он на женские ноги?
– Бывает... Иногда.
– Снится ли ему бокс, драка или война?
– Ни разу не говорил.
– Когда видит красивую женщину, что делает?
– Ну, отворачивается.
– Ага. И он любит мягкую белую булку, не так ли?
– Любит, – растерянно согласилась Юлия и хотела спросить, как это она узнала, но спросила другое: – Булка... к чему?
– Фрейд, милочка, свою сексуальную теорию строил на сновидениях. Я ее строю на вкусах. Ваш муж любит мягкую булку. Вы думаете, он действительно ее любит? Да плевал он на мягкую булку – это в нем проявляется подсознательное желание мять белое мягкое женское тело.
– Боже мой...
– Ничего не поделаешь. Ярко выраженный генотип бабника.
– Но он никуда не ходит.
– Выжидает, милочка, выжидает. Все мужчины чего-нибудь выжидают. Ведь не зря вы забеспокоились. Почувствовали, что он выжидает.
Теперь ее клиентка не беспокоилась, теперь она испугалась. Все поступки мужа, мелкие и покрупнее, которым она раньше не придавала значения, все его слова, сказанные прямо или брошенные вскользь, вдруг приобрели смысл, выстроились в четкую линию, как солдаты по команде, – выжидал. Иначе откуда бы в доме скука и брюзжание?
– Что же делать? – спросила она словами, которые, казалось, упали на мягкий ковер да там и заглохли.
– Найти, милочка, женскую доминанту, – потребовала Аделаида Сергеевна.
Юлия готова была ее найти, что и показала своим видом, скрестив руки на коленях и согнувшись.
– Ваша доминанта должна быть выше доминант тех женщин, которые окружают вашего мужа. Это достигается путем увеличения коэффициента современности. Я понятно говорю?
Юлия только кивнула, надеясь на последующие слова, более ясные. И они последовали:
– Во-первых, милочка, нужно иметь пару хобби, которые синхронизировались бы с интересами мужа. Чем он увлекается?
– Хоккеем.
– Милочка, я понимаю, это противно, но вам тоже придется полюбить хоккей, смотреть его по телевизору, ходить на стадион и кричать 'шайбу-шайбу'...
– Это нетрудно, – согласилась Юлия.
– Читайте спортивную литературу, выучите фамилии хоккеистов, обсуждайте, спорьте, переживайте. Неплохо бы вам познакомиться с живым нападающим или полузащищающим и ввести его в дом.
– А где его взять?
– Ну, это моя забота. Где-нибудь около стадиона. Что еще любит муж?
– Рыбалку.
– А у вас, наверное, и аквариума нет? Эх, милочка, вы должны не просто любить рыбу, а стать ихтиологом. Бредить мормышкой и всякой там уклейкой.
Юлия напряженно смотрела на советчицу, стараясь ничего не упустить. Все это она вроде бы
