— Налей. На кофе у меня денег хватит.
А через четверть часа в бар влетел Харрис и, ткнув пальцем в сторону Билла, коротко спросил:
— Где?
— Вот, — ответил бармен, кивая на Фокси.
— Ага! — сказал Харрис.
— Эй, вы о чем? — поинтересовалась она.
— Говорю прямо, по-солдатски. Тебе работа нужна?
— Работа? Кому-то понадобился проштрафившийся телохранитель?
— Нет. Мне понадобилась секретарша — менеджер со специальными знаниями.
— А я-то тут причем? — холодно спросила она, — разве в окрестностях бляди исчезли?
— Фокси, остынь, — сказал Харрис, — говоря «секретарша — менеджер», я имею в виду не персону женского пола, которая спит с боссом. Я имею в виду аккуратного, толкового человек, все равно какого пола, понимающий толк во всяких таких штуках…
Он взял нож для колки льда и изобразил в воздухе пару фехтовальных выпадов.
— Зачем? — поинтересовалась Фокси.
— Вот зачем! — он вытащил из кармана четыре визитки и бросил на стойку.
«Explosive-Extreme Inc (ExEx), Харри Харрис, директор».
«Iron-Star Pictures — Харри Харрис, генеральный консультант по спецэффектам».
«Международный профсоюз каскадеров. Харри Харрис, сопредседатель правления».
«Всемирный клуб технологов игрового кино. Харри Харрис, вице-президент».
— Ты же говорил, что ты просто киношник, — заметила она.
— Ну, да. Так оно и есть. Я просто киношник. Занимаюсь постановкой трюков. Но так получилось, что у меня в этом деле кое-какой авторитет.
— Значит, так, Харрис, — Фокси вздохнула, — Ты хороший парень, и все такое. Но я не нуждаюсь в подачках. Не привыкла, понимаешь?
Он повернулся к Биллу.
— Нет, ты слышал? «Подачка»! Надо же! Да я самый жуткий работодатель на свете. В древности от меня сбегали на греческие галеры и в египетские каменоломни! В Колизее перспективой работы в моей фирме пугали римских гладиаторов — и эти суровые парни плакали, как дети!
— У него учился граф Дракула, — шепнул Доннел, перегнувшись через стойку, — но потом раскаялся и стал гуманно сдирать со своих жертв кожу заживо.
— Нет, серьезно, Харрис, чем ты мне предлагаешь заниматься?
— Деловой перепиской, заметками на киносъемках, решением неформальных проблем и конфликтов, разбором жалоб и критикой предложений, ну и разумеется, каскадерской работой. У нас играют все. Главное, я хочу, наконец, сделать работу каскадеров чем-то нормальным, без киношной суеты и постоянного бардака, свойственного бомонду.
— И сколько ты за это готов платить? — спросила Фокси.
Харрис написал на салфетке число и пододвинул к ней, пояснив:
— Это в неделю.
— Ладно, — сказала она, — где расписаться?
Эпизод-2. Эксклюзивное средневековье
Гавайи. Городок Ваимеа.
В свои 75 лет, Берген Фарриган (известный под ласковым прозвищем «Большой Бонго»), основатель и бессменный президент кинокомпании «Iron Star», был в очень неплохой физической форме. Конечно, репортеры, писавшие, что «Большой Бонго выглядит на полтинник», льстили любимому продюсеру кино- иллюзий, но не слишком сильно. По словам Фарригана, секрет его хорошей формы состоял всего из двух частей: Первая — находиться, в основном, в обществе людей, у которых хорошее настроение, и которые говорят о спорте и сексе чаще, чем об адвокатах и врачах. Вторая — два раза в неделю на целые сутки посылать все дела в задницу. Вообще все, без исключения.
Известный киносценарист Колин Рамсвуд, прилетевший из Сиэтла специально, чтобы поговорить с Фарриганом по серьезному делу, попал ровно на середину таких суток, и Джоан Лайти, секретарша Большого Бонго, проинформировала его об этом сразу по прибытии, встретив в аэропорту.
— Это судьба, мистер Рамсвуд, — молодая гавайская американка картинно подняла брови, выпучила глаза и развела руками, — Или даже карма. Представьте: вдруг, кто-то свыше решил дать вам несколько часов на то, чтобы подумать о чем-то важном.
— Я уже две недели думаю об этом важном, — проворчал Колин.
— Ну, — Джоан пожала плечами, — а вдруг вам не хватало вот этих нескольких часов?
— Может быть, — согласился сценарист, поскольку спорить явно не имело смысла, — а вы могли бы подсказать мне, где тут лучше всего посидеть и спокойно подумать?
— Так-так-так… — секретарша Большого Бонго наморщила лоб, — Вот что! Я отвезу вас в отличный паб рядом с любительским ипподромом. Зеленые холмы. Красивые лошадки. Отличное домашнее пиво. Демократичная обстановка. Но не шумно. Идет?
— Идет, — снова согласился Колин, и менее, чем через полчаса был высажен в довольно симпатичном месте, напоминающем большое ранчо.
Здесь горожане приобщались к любительскому конному спорту. Кто-то приезжал сюда всей семьей, чтобы учиться ездить на лошади (а если страшновато, то на пони). Кто-то приезжал просто посмотреть на лошадок, и погулять по живописным холмам. Кого-то, видимо, привлекал паб с маленькой пивоварней в старом валлийском стиле. Колин, по ситуации, оказался именно в третьей категории, и постарался соответствовать. Бармен, распознав свежего человека, мгновенно выдал набор рекомендаций: какое пиво в какой последовательности пробовать, и чем закусывать, так что думать над выбором не было необходимости, и появлялась возможность сосредоточиться на главной теме…
…Зеленые холмы гавайского острова, как бы, уплыли на второй план, став фоном, а на первый план воображение Колина Рамсвуда вытащило другой остров: Долак в глухой индонезийской провинции Ириан- Папуа. Дикие джунгли и топкие болота, как будто из доисторических времен. В околонаучных журналах про остров Долак сообщалось, что, возможно, там сохранились динозавры. Что-то вроде Парка Юрского Периода…Таким Рамсвуд впервые увидел Долак в самом начале проекта «Авалон». Это было чертовски давно, в те времена, когда молодой сценарист отчаянно нуждался в деньгах для своей только что созданной кинокомпании и, в неком пароксизме креатива, породил идею киносъемочной площадки, как самостоятельного товарного продукта.
Вообще-то, идея витала в воздухе. Множество сценариев уже было написано о героях, попавших в пространство фильма, или в виртуальную кино-реальность! На форумах в Интернет уже в прошлом веке начали обсуждать медиа-приставки к компьютеру для создания «эффекта присутствия» в интерактивном стереофильме. Но это еще мечты, фантастика, а потребитель готов платить уже сегодня! Так почему бы не создать для потребителя кино-реальность непосредственно в ландшафте? Конечно, возможности физического мира скромны по сравнению с полноценным миром «фабрики грез» (как называют Голливуд — в широком, переносном смысле). Но, ведь потребитель пока не требует огнедышащих драконов и инопланетных красавиц. Ему (потребителю) нужно только погрузиться в массовку определенного исторического периода… точнее, кино-исторического. Дайте потребителю войти в королевство Камелот, почувствовать себя рыцарем Круглого стола короля Артура, и насладиться героическим статусом. Именно этого хочет богатый потребитель от кино-реальности. Так считал Рамсвуд, приступая к работе над проектом «Авалон», и нельзя сказать, что он ошибся. Проект пошел просто отлично! Только вот некоторые детали пришлось скорректировать в процессе.
Запросы богатых потребителей оказались еще проще, чем предполагал сценарист. Им совершенно не
