через его плечо, и обнаружила, что он читает какую-то распечатку. Это была уже не статья об экономике 4- го мира, а нечто в жанре научной фантастики. Судя по тексту, оказавшемуся сейчас в поле ее зрения, герои новеллы на данном этапе сюжета летели на звездолете типа «нейтронный драккар» и обсуждали проблему, суть которой, видимо, излагалась на предыдущих страницах.
…Кватро перевернул страницу. Вернее, несколько страниц. И почему-то не вперед, а назад. Стало видно заглавие: «Сага 11-я. О ледяной пустыне под вишневым небом».
– Иначе ты голову сломаешь, пытаясь разобраться, – пояснил он свои действия.
– М-м…– протянула она, – …Представляешь, я случайно заснула.
– Ага. Я заметил. Это еще раз подтверждает тезис о твоей загадочности.
– Я сама не понимаю, как это получилось. Мне было так хорошо… Ты не обиделся?
– С чего бы вдруг?
– Ну… Ты повернулся спиной, как будто…
– Не листать же страницы около уха спящего человека, – перебил Кватро, и лениво перевернулся на спину, – Кстати, книжка стилизована под цикл исландских саг, под фольклорный жанр, возникший в Скандинавии более тысячи лет назад. В сагах были описаны морские походы викингов от фиордов Норвегии до Исландии, Гренландии и Лабрадора. Автор оригинально применил этот жанр для межзвездных полетов. Некая аналогия прослеживается, если принять ту модель будущего, которую придумал этот парень. Его зовут Гисли Орквард, он гренландец, а этот его цикл называется «Паруса прадедов». Намек на то, что звездоплаватели будут концептуальными наследниками мореплавателей. Как бы, межзвездные викинги, с соответствующими манерами.
– …И поэтому звездолеты названы драккарами? – предположила Зирка, – Драккарами назывались корабли викингов с резным форштевнем в виде головы дракона, да?
– Что-то типа того, – подтвердил он, – Словосочетание «нейтронный драккар» звучит забавно. Правда, физико-фантастическая идея управления реактором термоядерного синтеза посредством нейтронного поля, как это делается в реакторах деления, была раскритикована доком Энди Роквеллом, как не вполне научная… Мягко говоря… Впрочем, НФ-новеллы пишутся не ради новаторских идей в ядерной физике.
Зирка изобразила что-то вроде неуверенной улыбки и слегка качнула головой.
– Я не доучилась до 11-го класса, так что не проходила основы ядерной физики. Про нейтроны я знаю только по брошюре «школьники против распространения атомного оружия». Кто-то там собирал подписи под осуждением Меганезии за производство и продажу дешевого урана-235, который годится для атомных бомб. Точно не помню.
– Иногда я на стороне красных «ультра», – сообщил Кватро, – Например, когда кто-то собирает подписи под тезисом: «Атомное оружие – только для плутократов! Пусть бедняки трепещут». Не вышло. Плутократы пролетели, как пингвины над Ямайкой. Кстати, книжку, «Паруса прадедов» условно-западные критики назвали «продуктом арктического социализма». Гисли Орквард входит в исполком Неандертальского движения, которое на условном Западе, почему-то, считается «красным». Бред…
– Движения, дающего убежище подросткам – жертвам насилия? – уточнила Зирка.
– Да. Сама идея «неандертальских убежищ» принадлежит Оркварду. Собственно, он изложил ее в «Парусах прадедов», а потом участвовал в ее реализации на практике. Консерваторы обвиняют его в разрушении семьи и морали. Это понятно. Короче: я, рекомендую эту книжку. Ты много с чем не согласишься, но тебе будет интересно.
– Я обязательно прочту, – пообещала она, – Но, наверное, не прямо сейчас.
Кватро улыбнулся, протянул руку и провел ладонью по ее спине, как будто хотел разгладить невидимые складочки, и с гротескной серьезностью произнес:
– Мне тоже казалось, что у нас другие планы.
– Угу, – ответила она, быстро развязала узелок над правым бедром, и резко бросила lavalava на столик, – Давай, ты просто сделаешь это? Я хочу, чтобы ты это сделал!
– Знаешь, – задумчиво сказал он, – Сейчас ты очень похожа на мою замечательную младшую сестренку Лэсси. Вся наша семья жила тогда на атолле Тераина, сто миль северо-западнее Табуаэрана. Однажды мы с Лэсси бездельничали на рифах, и она наступила на какую-то колючую рыбу. Результат: обломок иглы в ступне. Ей было здорово больно. До берега – полмили, до медицины – еще полмили, а из транспорта –только старый надувной матрац. Я очень опасался вытаскивать эту иглу по методу первобытных людей – пальцами, без подготовки, не зная, как она там внутри ноги. И Лэсси стала кричать на меня: Ксоникс, вытащи эту херню! Возьми и вытащи! Я хочу, чтобы ты сделал это прямо сейчас!.. Риск был и так, и так. Риск сломать иглу в ране против риска оставить иглу на час с лишним, пока мы доберемся до медицины. Нам повезло. Мне удалось вытащить иглу целиком. Такие дела…
– К чему эта история? – тихо спросила Зирка.
– К тому, чудесная моя, что у тебя в ноге не торчит игла. Не напрягайся. Риска нет. Торопиться некуда. Поэтому, я предлагаю другой вариант: массаж моей спины.
– Ты предлагаешь, чтобы я сделала тебе массаж? – удивленно уточнила она.
– Ага, – подтвердил Кватро, переворачиваясь на живот, – А что тебя смущает?
– Ничего. Просто, я не умею… Но я могу попробовать… – Она немного неуверенно уселась на бедра Кватро и провела ладонями по его спине. – Примерно так?
– Да, но интенсивнее. Не бойся, ты ничего не сломаешь, я довольно прочный.
Зирка конечно не знала, что такой массаж спины – это одна из самых возбуждающих эротических игр для девушки-массажистки. Она почти не имела представления об эротике, поскольку до сих пор сталкивалась только с сексом в форме механического впихивания копулятивного органа мужской особи вида homo sapiens в копулятивный орган женской особи того же вида. Время от времени, ее вынуждали выполнять для мужской особи оральную стимуляцию, но это у нее ассоциировалось не с сексом и эротикой, а с одним из методов физического глумления, наряду с легкими побоями.
Возбуждающий эффект массажной игры (обусловленный особым сочетанием легкого физического контакта тел и ритмичным характером движений) начал требовательно проявляться через несколько минут, и это оказалось для Зирки полным сюрпризом. Подобные ощущения она ранее испытывала только «solo»… Вслед за первой фазой возбуждения, пришла мысль, что ее «поза массажистки» удивительно удобна. Надо только перевернуть партнера, и… Зирка, разумеется, его перевернула. Точнее, дала понять, что сейчас самое время перевернуться с живота на спину… И практически немедленно образовалась комбинация тел, известная, как «всадница».
За оставшуюся ночь, ничего объективно-нового в камасутру внесено не было. Все достижения носили субъективный характер. Зирка обнаружила в себе позитивную способность к мультиоргазму, а Кватро Чинкл сбросил почти килограмм веса (но не заметил этого, поскольку не имел привычки взвешиваться по утрам и вечерам). О серьезной потере калорий он догадался в 6 утра – по зверскому аппетиту. Организм требовал срочных пищевых жертвоприношений, и Кватро вынужден был пойти ему навстречу. Тихо, чтобы не разбудить Зирку, заснувшую всего час назад, он встал и отправился в кухню-гостиную. Но влюбленные девушки – это чуткие существа. Не прошло и пяти минут, как она материализовалась за спиной Кватро, черпающего манговый джем из консервной жестянки, и заботливо спросила.
– Тебе надо сегодня надо куда-то ехать рано утром?
– Нет, у меня вообще сегодня только дистанционный семинар в полдень. А сейчас я сделал перерыв во сне, чтобы поесть. Могу поделиться. У меня залежи этого джема.
– А можно просто чаю? – спросила Зирка, показав на закипающий электрочайник.
– Разумеется, – он кивнул, – Я думаю, ложка джема тебе бы не повредила, но это мое мнение, и я его не навязываю. Каждый вправе добровольно пролетать мимо джема.
– Кстати, – сказала она, – Откуда пингвины, которые пролетают над Ямайкой?
Электрочайник выключился и Кватро, манипулируя чайным набором, параллельно приступил к объяснениям о пингвинах.
– Представь, загадочная моя, что на острове Ямайке, на вершине горы Блю, растаман слушает рэгги и курит ганджу, а над ним пролетают пингвины.
– Я не понимаю, при чем тут пингвины.
– Совершенно не при чем, – ответил математик, – Они лишь субъективный феномен восприятия, и
