выходя из рубки. И все это за демократичную цену!
- За демократичную цену, - задумчиво повторил адмирал.
- Но, сэр, - заметил Уиклиф, глядя на картинку, - этот катер существенно отличается.
- Отличается, - Дэнброк кивнул, - Как и все остальные военные игрушки Цин-Чао. Их инженеры наскоро сляпали что-то военное на платформе гражданских моделей.
Капитан погладил свой подбородок и недоверчиво покачал головой.
- Этими радиоуправляемыми игрушками они поставили на колени Японию? Страну с четвертым в мире военным бюджетом? Это очень странно, сэр…
- Игрушки, - сказал адмирал, - это сказочный антураж кукольного театра. Сценарий спектакля пишется не на сцене. Как выражается мой сын: «матрица поимела всех».
- Но, сэр… - собрался было возразить капитан, но его прервал стук в дверь.
- Войдите! – рявкнул Дэнброк.
- Извините, сэр, - произнес дежурный уоррент-офицер, - тут одна девушка…
- Какая, к черту, девушка?!
- Ее зовут Кияма Хотару, сэр, - уточнил дежурный.
- Хотару значит: светлячок, - проинформировал Уиклиф.
- Светлячок… - проворчал адмирал.
- Она дочь адмирала Кияма Набу, - дополнительно уточнил уоррент-офицер, - она прикатила на папином катере из Йокосука, и очень просит вас выслушать ее.
Американский адмирал удивленно выпятил нижнюю губу.
- Черт знает что… Ладно, пусть зайдет.
- Она просила наедине, сэр, - внес дежурный еще одно уточнение.
- Наедине? Гм… Ладно. Нэв, я тебя вызову чуть позже… Стоп! Ты лучше, чем я понимаешь японцев. В чем, по-твоему, может быть дело?
- Это понятно сэр. У ее папы самурайские замашки, ну и…- капитан выразительно постучал указательным пальцем себе по лбу, и провел ребром ладони по животу.
- Clusterfuck… - задумчиво произнес адмирал, вспомнив, что у него однажды тоже возникало подозрение, что Кияма Набу способен выкинуть такой фортель.
…
Примерно 20-летняя Кияма Хотару олицетворяла собой Фатальное Японское Горе, Переносимое с Твердостью и Достоинством. Худенькое изящное существо пяти с хвостиком футов ростом, с красными от слез глазами и почти неподвижным лицом, стояло перед американским адмиралом, гордо выпрямив спину. Однотонный серый спортивный костюм, подходящий по росту, висел на ней, как на плечиках в лавке.
- Простите, что потревожила вас, уважаемый мистер Дэнброк… - начала она.
- Давайте сразу к делу, - перебил американец, - Что стряслось?
- Уважаемый мистер Дэнброк, надо торопиться, иначе на рассвете он убьет себя.
Адмирал глянул сперва в иллюминатор, а потом на часы. И по визуальным, и по хронометрическим признакам, до рассвета оставалось меньше часа.
- Черт! Я подозревал, что у вашего отца может возникнуть такая идея, и...
- Нет! - воскликнула она, - Не у отца, а у моего жениха, Дземе Гэнки. Он младший лейтенант на корвете «Тиба».
- Я не понял, мисс…
- Отец даже не знает, что я здесь. Пожалуйста, не говорите ему!
- Ладно, я не скажу. Но я все равно не понял…
- Гэнки командовал расчетом зенитной установки, - пояснила она, - Той самой…
- …Из которой сбили наш вертолет? – перебил адмирал.
- Да, мистер Дэнброк. Я очень-очень сожалею.
- На войне иногда ошибочно стреляют по своим, мисс Кияма. Это не первый раз и, вероятно, не последний. Почему вы решили, что ваш жених отреагирует… Так?
- Он прислал вот это! – девушка порывисто протянула американцу листок бумаги.
Несколько секунд Дэнброк тупо смотрел на столбик иероглифов. Он не понимал по-японски, и мог только сказать, что в оригинале эти красивые завитушки, видимо, нарисованы тушью с помощью кисточки, а потом переданы по факсу или e-mail.
- Послушайте, мисс Кияма, я не разбираюсь в этих тонкостях.
- Пожалуйста, поверьте мне, - тихо ответила она, - Это совершенно точно.
- Хм… - произнес адмирал, приходя к выводу, что девушка вряд ли метнулась бы в одиночку ночью за 190 миль, пусть и на очень хорошем морском катере, если бы не испытывала достаточной уверенности… - Хм. Вы хотите, чтобы я его отговорил?
- Я не знаю, возможно ли отговорить Гэнки, - тихо сказала Кияма Хотару, - просто, я люблю его, и я хочу, чтобы он жил, но не знаю, что делать.
- Вы чертовски точно ставите задачу, - проворчал Дэнброк, и ткнул пальцем кнопку селекторной связи, - Дежурный, подготовьте мне разъездной катер, и предупредите капитана корвета «Тиба», что я буду у них через несколько минут.
- Да, сэр, - послышался ответ из динамика.
Адмирал очередной раз хмыкнул, открыл личный сейф, и достал оттуда папуасский гладкоствольный полуавтомат «Remi-Aztec» чудовищного калибра.
- Зачем это? – изумленно спросила Кияма Хотару.
- Это я купил на меганезийском маркете. Приеду домой - подарю сыну. А пока, как видите, пользуюсь сам. Хорошая штука. Отдыхайте, мисс Кияма. Я скомандую Нэву Уиклифу, чтобы он о вас позаботится. Он хорошо говорит по-японски, и все такое.
…
Поднявшись из разъездного катера по штормтрапу на борт корвета «Тиба», адмирал Дэнброк перехватил поудобнее ружье, и сухо бросил японскому капитану.
- Инспекция. Проводите меня к младшему лейтенанту Дземе Гэнки.
- Простите, сэр, но… - японец замялся.
- Капитан Сугата, - перебил Дэнброк, - вы поняли, что я сказал, или нет?
- Я понял, господин адмирал, но…
- Я командующий этой эскадры, - снова перебил американец, - Вы проводите меня к младшему лейтенанту Дземе Гэнки, или с вас сорвут погоны, и сегодня же вас будет судить полевой трибунал за неисполнение приказа в военное время.
- Простите, сэр, - капитан коротко поклонился, - прошу вас последовать за мной.
Дверь каюты Дземе Гэнки была то ли заперта, то ли чем-то заблокирована, но пинок адмиральской ноги, обутой в тяжелый армейский ботинок, с одного раза вышиб это несерьезное препятствие.
Младший лейтенант Дземе Гэнки, одетый в белое кимоно сидел на пятках, на очень маленьком коврике, спиной к двери и лицом к иллюминатору, за которым медленно светлело пока еще серое предрассветное небо. Рядом, на длинном белом платке лежал тускло-блестящий малый самурайский меч «tanto» с футовым лезвием. Когда дверь распахнулось от молодецкого пинка, молодой человек повернулся и произнес.
- Kori va? Vakarimasen… (Что это? Я не понимаю…).
- Ты очень хочешь умереть, сынок? - перебил Дэнброк и, не дожидаясь ответа, поднял ружье и выстрелил с трех шагов. В замкнутом пространстве, окруженном металлом переборок, оглушительно и звонко грохнуло. Младший лейтенант рухнул на пол, как брошенная тряпичная кукла.
Капитан Сугата с легким интересом посмотрел на распростертое тело, и невозмутимо приказал корабельному старшине, застывшему рядом по стойке «смирно».
- Itsya oende kudasai (позови врача).
- Hai! – ответил тот и убежал, громко стуча башмаками по палубе.
- Вот так мы в Америке решаем вопросы, - задумчиво произнес в пространство Вилли Дэнброк, подобрал с пола меч «tanto», и добавил, - первый раз за эту глупую войну я в кого-то выстрелил… Капитан, проводите меня в кают-компанию. И пригласите всех, кроме вахтенных. Я хочу серьезно поговорить с
