— Вот смета, — капо протянул ему несколько листков, — мы учли и ваши затраты, как это принято в вашей армейской бухгалтерии.
— Где?... А... Вот... О, черт! Что значит: «авиационная переброска полка коммандос с границы между Гайаны и Суринамом»? Что за коммандос? Чьи они?
— Это мои парни, — спокойно ответил Амазилло, — Мы пробовали провести некоторые демократические реформы в Гайане, но полный эффект не был достигнут, поскольку правительство США тогда играло против нас. Тем не менее, мы удержали некоторые территории на суринамском берегу реки Корантейн, и сейчас мы можем перебросить оттуда команду полковника Аруа Пури на Висенту, чтобы решить там проблемы.
— О, черт! Перебросить ваших гангстеров на Висенту?
— А что, мистер Дениэлс? Они дисциплинированные, спокойные, и умеют работать.
— Минутку, — вмешался Риверколд, — они, надеюсь, не останутся потом на Висенте?
— Разумеется, нет. У меня для них найдется работа в Агренде. Ведь, я становлюсь там президентом, и мне будет нужна эффективная структура охраны правопорядка.
— Становитесь после выборов, — на всякий случай уточнил Дениэлс.
— Да, разумеется, — Амазилло кивнул, — после свободных демократических выборов.
Это же время.
Остров Агренда. Порт-Роал.
В эту ночь две самоходные баржи подошли к маневровому причалу аэродрома на юге острова Тобаго, и приняли каждая по тысяче «пеонов», доставленных транспортными «Galaxy» из Африки с границы между Бисау и Сенегалом. «Пеоны», здоровые парни, выглядели флегматично (судя по всему, перед погрузкой в Африке их опоили чем-то наркотическим). Переправка с Тобаго на Агренду, через 130-километровый пролив, не сопровождалась никакими сюрпризами, и на рассвете баржи пришвартовались около уцелевшей части причалов Порт-Роал. С точки зрения наблюдателей (двух офицеров морской пехоты США), дальнейшие события выглядели следующим образом.
Охранники — мулаты, выгнали с барж на берег толпу абсолютно голых и все таких же флегматичных негров – банту. Приказы. Окрики. Удары ружейных прикладов по телу. Морпехи (воспитанные еще в школе в духе неприятия рабства и расизма), смотрели на происходящее, с трудом сдерживая желание вмешаться и прекратить все это. А потом началось худшее. «Пеонов» погнали по дороге от причалов к городу, и на блок-посту, впрягли по двое в проволочные хомуты, приделанные к тяжелым катушкам с кабелем. Получилось нечто вроде катков на человеческой тяге (такой способ разминирования с помощью военнопленных широко практиковался в периоды обеих мировых войн).
Катки проехали первую линию полуразрушенных и частично сгоревших домов, а затем раздалось несколько негромких взрывов и отчаянные вопли раненых... Командир юго-западного десанта, колонел Крайтон поморщился и зашипел сквозь зубы. Партизанский дженто (сержант) Бленбо из отряда капо Рулета пожал плечами.
— Это жизнь, мистер. Было бы хуже, если бы на их месте были ваши парни, верно?
— Вот, дерьмо... — произнес Крайтон, и в этот момент бабахнуло по-настоящему.
Видимо, сработала мина, закрепленная на большом резервуаре с топливом. Над домами вырос огромный гриб черного дыма, подсвеченного тусклым пламенем. А потом, огонь добрался до следующего резервуара. Послышался еще один взрыв, и в сотне метров от первого гриба вырос второй. Кто-то глухо завопил. В ответ раздались окрики охраны и несколько одиночных выстрелов... Еще несколько слабых взрывов — и еще выстрелы.
— Ну, — прокомментировал Бленбо, — не хотят пеоны-африканцы идти на мины. А надо.
— Слушайте, дженто, — неуверенно произнес Крайтон, — надо прекращать это.
— Хорошо, мистер. Если это приказ, то я уведу пеонов. Нет проблем, мне же проще.
— Это не приказ, — выдавил из себя колонел-морпех, — это я разговариваю сам с собой.
— А-а, — Бленбо понимающе кивнул, — это бывает от усталости. Надо выпить полстакана рома, потом выспаться, потом покувыркаться с горячей девчонкой, и это пройдет.
Раздалось еще несколько мощных взрывов подряд – опять емкости с топливом. Город постепенно заволакивало облако вонючего нефтяного дыма. Хлопки взрывов, вопли и выстрелы слышались все чаще. Разминирование продолжалось. Шли часы. Где-то уже значительно позже полудня, дженто Бленбо оседлал мотороллер, и поехал в город. Он вернулся через час, покрытый копотью с головы до ног, но очень довольный.
— Все ОК, мистер Крайтон. Порт-Роал пройден. Вот, подпишите бумажку.
— Что это? – недоуменно спросил колонел-морпех.
— Это для бухгалтерии дона Мозеса, в смысле, мистера Амазилло Бразоларго. Видите: количество единиц: 2000, израсходовано в ходе работ: 464. Остаток: 1536. Вы можете посчитать. Вот израсходованные.
— Где? – растерянно спросил Крайтон.
— Вот! — дженто показал рукой в сторону грузовиков, в кузовах которых лежали некие вытянутые предметы, накрытые брезентом. Грузовики медленно ехали к баржам, так и стоящим у причала.
— Черт! Понимаете, Бленбо, я не могу подписывать такое дерьмо.
— Эх, — расстроено произнес партизан, — ладно, я пойду, поищу гражданских свидетелей, чтобы подписали. Мне же за это отвечать перед доном Мозесом. Учет, такие дела.
Еще через полчаса две самоходные баржи с израсходованными единицами, остатком и охраной, отвалили от причала и, как бы уменьшаясь в размерах, ушли куда-то на север. Колонел Крайтон достал из бокового кармана фляжку с НЗ спирта, и сделал несколько глотков. Потом запил водой из другой фляжки. Потом передал обе фляжки лейтенанту коммандос, который выполнял функции второго наблюдателя. Лейтенант провел ту же процедуру, и нерешительно произнес:
— Сэр, мне кажется, мы что-то делаем неправильно.
— Мы, блядь, все здесь делаем неправильно, — уточнил Крайтон.
— И что теперь? – спросил коммандос.
— А ничего. Приедет CNN, мы поставим над этим дерьмом наш флаг, скажем какую-то херню в микрофон для телезрителей, и свалим отсюда. А вместо нас приедут «голубые каски» из сраного Пакистана или из сраного Бангладеш. И, вот тебе мой совет: просто, забудь все это на хер. Забудь, и никогда не вспоминай.
— Спасибо, сэр, — искренне ответил лейтенант, возвращая обе фляжки.
...Тем временем, на самоходных баржах, уже ушедших из зоны видимости, произошло массовое чудо: все 464 «израсходованных единиц» синхронно ожили, вылезли из-под брезента и, вместе с 1536 «остатка» и группой охраны, начали ржать и прикалываться:
— Эй, Нкена! Тебе теперь нельзя кушать соль, ты зомби, да!
— Сам ты зомби, пошел в жопу...
— Эй! Я знаю средство! Если зомби выпьет кровь гринго, то станет человеком!
— Тьфу, блин! Сам пей кровь гринго, там у них всякие консерванты из еды.
— Что-что?
— Консерванты, блин! Из еды, которая в большом супермаркете гринго.
— И что, эту кровь нельзя пить?
— Можно, но она, блин, невкусная... Га-га-га!
— Тихо! – рявкнул один из «пеонов-африканцев», бесцеремонно отстегивая от пояса одного из охранников радио-коммуникатор, — я буду звонить майору Джем-Джему.
Это же время. Остров Западный Кайкос. Янки-Таун.
В конце XIX века, одна фирма из Флориды производила на Вест-Кайкос морскую соль методом
