Утраченный Завет

прибытием клана Иакова в 1658 г. до н. э. и Исходом в 1447 г. до н. э. Как мы видели в предыдущей главе, генеалогия Иисуса Навина восходит к Иосифу в одиннадцатом поколении. Иосиф имел двух сыновей. Если мы дадим максимальную среднюю оценку (четыре потомка мужского рода, выживающих в течение одного поколения), то у Ефрема, второго сына Иосифа, было четверо сыновей, каждый из которых в свою очередь имел четверых внуков по линии Иосифа. Таким образом, к третьему поколению количество мужчин, принадлежащих к племени Ефрема, составит 16, к четвертому поколению оно увеличится до 64 и т. д., а в одиннадцатом поколении количество мужчин племени Эфраима вместе с их семьями составит более 1 миллиона.

Голова богини-коровы Хатор из храма Серабит эль-Хадим на Синае.

Но теперь нам нужно учесть два важных фактора, уменьшающих прирост населения: (а) плохое питание и слабое здоровье евреев, находившихся в египетском рабстве, что приводило к высокой детской смертности и (б) египетскую политику убийства всех новорожденных младенцев мужского пола в поколении Моисея и последующих поколениях за его рождением (вплоть до Исхода, т. е. в целом четыре поколения). Детская смертность могла уменьшить среднее количество сыновей в семье наполовину (до двух) от четвертого поколения и далее, когда началось порабощение евреев. По нашим расчетам, численность мужского населения в четвертом поколении племени Ефрема должна составлять около 64, после чего количество мужчин на семью сокращается вдвое. Отсюда пятое поколение будет насчитывать 128 человек, шестое — 256 человек, а седьмое — 512 человек. Начиная с этого момента сомножитель уменьшается до единиды или даже до нуля из-за египетской политики убийства младенцев. В результате количество выживших мужчин могло фактически уменьшиться, поскольку они умирали, не оставляя наследников. К одиннадцатому поколению количество мужчин вполне могло уменьшиться до 500 с небольшим на 40 кланов или семейств, указанных в книге Числа [1: 32–33].

Свидетельства синайских чудес (природные и археологические)

Майор КС. Джарвис, британский губернатор Синая, в 1930-х годах сообщил о поразительном происшествии, случившемся во время патрулирования Синайской пустыни.

«Несколько солдат из синайского корпуса «Кэмел» остановились в сухом вади и копались в грубозернистом песке, накопившемся у подножия известняковой скалы. Они пытались добраться до воды, медленно сочившейся из трещин в известняке. Парни не торопились, и сержант-знаменщик по имени Беш Шавиш сказал: «Дайте-ка я попробую!» Он взял лопату у одного из солдат и принялся яростно копать на манер всех сержантов на свете, которые хотят показать рядовым, как нужно выполнять задание, но не собираются делать этого больше одной-двух минут. Один из его мощных ударов по ошибке пришелся в скалу. Гладкая твердая корка, которая всегда образуется на выветрелом известняке, треснула и распалась, обнажив мягкую породу внизу, и из щели внезапно хлынул поток воды. Суданцы, хорошо осведомленные о деяниях пророков, но не относившиеся к ним с большим уважением, ошеломили своего сержанта криками: «Посмотрите на него! Это же пророк Моисей!»

Одной из величайших загадок синайских скитаний является почти полное отсутствие археологических свидетельств пребывания там израильских племен. Исследования, проведенные в пустыне, не выявили признаков крупных лагерей или поселений, и комментаторы пользовались этим фактом, утверждая, что израэлиты никогда не проходили этим путем. Действительно, было обнаружено лишь небольшое количество глиняных черепков, но можно ли надеяться найти готовую керамику на пути следования кочующего населения? Для гончарной культуры необходимы вода, почва или глина и печи для обжига. Кочевые народы просто не имеют средств для подобной деятельности. Они пользуются мехами из шкур животных для хранения жидкостей. Поскольку они постоянно находятся в движении, им необходимы гибкие материалы, способные вынести долгие переходы, а не хрупкие глиняные сосуды. Именно поэтому археологам не удается обнаружить свидетельства сорокалетних скитаний после Исхода из Египта. В Оксфордской энциклопедии по археологии Ближнего Востока недвусмысленно утверждается, что даже в наши дни очень трудно установить места стоянок кочевых народов после того, как они были оставлены.

«Шатры и палатки являются «белым пятном» с археологической точки зрения, так как их остатки практически не сохраняются (шесты для палаток, к примеру, изготавливались из дерева). В наши дни шестами служат гнутые арматурные стержни, а колышки делают из металла в местных кузницах, но в древности и то и другое обычно делали из дерева, хотя иногда при раскопках можно обнаружить железный колышек для шатра. Колышки вбивали в землю, пользуясь разбросанными камнями. В шатрах из козьих шкур с веревками из овечьей шерсти практически не оставалось фрагментов, которые могли бы сохраниться в качестве археологических свидетельств этой древнейшей формы жилья» [Оксфордская энциклопедия по археологии Ближнего Востока, стр. 181].

Несмотря на это, археологические исследования на Синае позволили определить места более 300 стоянок среднего бронзового века в этом регионе, что указывает на значительную активность примерно в то время, когда происходил Исход из Египта, согласно Новой Хронологии.

Аргумент об «отсутствии доказательств» также использовался применительно к эпизоду Трансиорданских войн. Действительно, первые исследования и выборочные раскопки на территории, соответствующей древним землям Моава и Аммона, выявили почти тысячелетний пробел в археологических находках — от крушения культуры раннего бронзового века вплоть до железного века, но с течением времени картина начинает меняться. Недавно были обнаружены оборонительные валы, датируемые средним бронзовым веком (MB П-В), и керамика среднего бронзового века.

«На плато перед цитаделями Амман и Умейри обнаружены оборонительные валы, сходные с теми, которые находятся на западе; вал Умейри включает сухой ров у основания. Тот факт, что керамика среднего бронзового века была обнаружена в значительном количестве во многих других местах раскопок (Абу Снеслех, Абила, Джерах, Дейр-Айн-Абата, долина Бага и Мекхайят) и в процессе археологических исследований во всей Северной Трансиордании, включая Восточную пустыню, подразумевает, что этот период стал гораздо лучше известен» [Оксфордская археологическая энциклопедия, стр. 232].

Едва ли израэлитам приходилось штурмовать крупные города, но небольшие крепости, окруженные шатровыми городками, вполне могли быть исторической реальностью аморреянского общества среднего бронзового века (MB II-B), занимавшегося в основном скотоводством и обитавшего на восточном берегу реки Иордан. Скудость исторических свидетельств, относящихся к среднему бронзовому — позднему бронзовому веку (MB II и LB I), на юге пустыни Негев и на возвышенностях Трансиордании связана как раз с тем, что полукочевые народы этих регионов были поглощены превосходящими силами пришельцев- кочевников, то есть израэлитов. По мере своего вторжения на территорию Ханаана они разрушали города среднего бронзового века, в то время как сами продолжали жить в шатровых лагерях в течение нескольких десятилетий и лишь постепенно начинали строить деревни или вновь заселять заброшенные города. Оккупация Земли обетованной полукочевыми племенами израэлитов, непривычными к городской жизни после сорокалетних скитаний в пустыне, прекрасно согласуется со скудными городскими останками в Ханаане в течение первой эпохи позднего бронзового века.

Это также объясняет очевидный перерыв в заселении городища Хар-Карком, где есть керамика ЕВ и MB I, но нет керамики MB П-В. Как можно обнаружить керамические изделия израэлитов, если они не занимались их изготовлением?

Бедуинские кочевники на верблюдах в пустыне под горой Синай.

«Во вторый год, во вторый месяц, в двадцатый день месяца поднялось облако от скинии откровения, и отправились сыны Израилевы по станам своим из пустыни Синайской…» [Числа, 10: 11–12].