20 марта по 25 апреля и с 10 мая по 18 сентября, закончено. За это время было перевезено 162 962 семьи (787 241 человек), в том числе мужчин – 242 776, женщин – 223 834 и детей – 320 731.
То есть вместе с выселенными в 1930 г. количество переселенцев составит 240 757 семей (1 158 986 человек)[27]. Таким образом, солженицынский «поток с добрую Обь» из «15 миллионов мужиков» сразу «усыхает» в 62 раза. Чувствуете разницу? Вот так «
То есть у Солженицына «тяжело» не только с «цифрами», но и со знанием географии. Это с какого бодуна – Казахстан, Среднюю Азию, Украину, Нижегородский край можно отнести к тундре или тайге? Ну, Ленинградская область, при хорошей фантазии, возможно, может потянуть на приполярную глушь, но Кавказ, даже Северный – никогда! Правда, из приведенной таблицы видно, что общее количество кулаков в местах расселения на конец 1931 г. составило 1 421 380 чел., а выслано было, как мы помним, 1 803 392. Куда «исчезли» 382 012 человек? Но не будем пугать читателя страшилками интеллигентов. С 1932 по 1940 год число «
До июля 1931 г. вопросами расселения, трудоустройства и быта спецпереселенцев занимались краевые и областные исполкомы. Позже постановлением СНК СССР от 16 августа 1931 г. № 174с о создании специальных (трудовых) поселений для высланного кулачества ответственность за надзор, устройство, хозяйственно-бытовое обслуживание и трудоиспользование выселенных кулаков – была возложена уже на ГУЛАГ. Конечно, бежавших спецпоселенцев пытались вернуть. Но даже в феврале 1939 года в докладной записке в ЦК ВКП(б) руководство Отдела трудовых поселений ГУЛАГа жаловалось:
«Пользуясь ослаблением режима, многие трудпоселенцы разъехались из трудпоселков, проникли на заводы оборонного значения, электростанции и другие предприятия в краевых, областных центрах и различных городах. Снятие их оттуда и водворение в трудпоселки встречает затруднения в связи с тем, что они работают на этих предприятиях ряд лет, приобрели квалификацию, многие сумели получить паспорта, вступили в брак с другими рабочими и служащими и обзавелись в ряде случаев своими домами и хозяйством».
Вместе с тем, не все высланные расселялись в трудпоселках. В момент их прибытия сотрудники органов ОГПУ-НКВД сами производили сортировку выселенных. Одни из них освобождались, другие направлялись в лагеря ГУЛАГа. Так, в рапорте от 20 мая 1933 г. начальник ГУЛАГа М. Берман докладывал заместителям председателя ОГПУ Агранову и Прокофьеву:
«По сообщению СИБЛАГа ОГПУ, из числа прибывших в Томск контингентов с Северного Кавказа, по состоянию на 20 мая с.г., произведена согласно Вашим указаниям проверка 9868 человек. Из этого количества решением Тройки ПП ОГПУ ЗСК вовсе освобождено – 85 человек, освобождено с ограничениями – 2422, осуждено в лагеря – 64, а остальные 7297 человек направляются в трудпоселки».
Массовое выселение кулаков было прекращено в 1931 году. Правда, в существенно меньших масштабах, продолжалось и в 1932–1933 гг. Данные о динамике численности спецпереселенцев за 30-е годы приводятся в таблице[28]:
1 – в данных за 1932–1933 гг. учтены также спецпереселенцы, возвращенные в спецпоселки по отбытии срока наказания в лагерях и тюрьмах, а также переданные внутри области (края) из одних хозорганов в другие.
2 – в данных за 1932–1933 гг. учтены осужденные, «неправильно высланные», переданные на иждивение и перемещенные внутри области (края); за 1935–1937 гг. – освобожденные на учебу и вышедшие замуж за свободных. В этот контингент входил и городской деклассированный элемент, выселенный (преимущественно в 1933 г.) по постановлениям «троек» ОГПУ за отказ выехать за 101-й километр из Москвы, Ленинграда и других режимных центров в связи с паспортизацией.
На жительство в трудпоселки направлялись также лица, осужденные органами ОГПУ-НКВД и судами на срок от 3 до 5 лет (кроме «особо социально опасных»), которым отбывание наказания в местах лишения свободы заменялось высылкой. Но в документах НКВД они числились как «бывшие кулаки». Тем не менее трудпоселки не были «лагерями». Более того, в отличие от обычных граждан, до 1 января 1934 г. спецпоселенцы были освобождены от всех налогов и сборов, а некоторым эта льгота была продлена до 1 января 1935 г. В оплате труда они приравнивались ко всем рабочим и служащим, за исключением того, что их не принимали в профсоюз.
Правда, первоначально все выселенные кулаки были лишены избирательных прав. Но уже с 1933 г. такое право стали получать их дети. В постановлении Президиума ЦИК СССР от 17 марта 1933 г. «О порядке восстановления в избирательных правах детей кулаков» указывалось: «Дети высланных кулаков как находящиеся в местах ссылки, так и вне ее, и достигшие совершеннолетия, восстанавливаются в избирательных правах районными исполкомами по месту их жительства при условии, если они занимаются общественно полезным трудом и добросовестно работают».
Более того, по постановлению СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 15 декабря 1935 г. «О школах в трудпоселках» детей трудпоселенцев, окончивших неполную среднюю школу, разрешалось принимать на общих основаниях как в техникумы, так и в другие специальные средние учебные заведения, а окончивших среднюю школу – допускать на общих основаниях в высшие учебные заведения.
С 1932 и до 1935 года восстановление избирательных прав получали и взрослые спецпереселенцы, доказавшие «своей честной работой, высокой производительностью труда и поведением лояльное отношение к Советской власти…» Одновременно они получали «право выезда из спецпоселка» наравне со всеми «правами граждан СССР». 25 января 1935 г. все бывшие кулаки были восстановлены в избирательных правах наравне с другими гражданами СССР. Однако это не давало им права совсем покинуть установленное место жительства.
Продолжался и процесс освобождения бывших кулаков. Тысячи людей были освобождены в связи с направлением на учебу, вступлением в брак с нетрудпоселенцами и по другим причинам. С октября 1938 года постановлением СНК СССР «детям спецпереселенцев и ссыльных при достижении ими 16-летнего возраста, если они ничем не опорочены» – паспорта стали выдавать на общих основаниях, не чиня «им препятствия к выезду на учебу или на работу».
Примечательно, что после начала Великой Отечественной войны поток заявлений об освобождении из трудссылки сильно сократился. Наоборот, «от ранее освобожденных трудпоселенцев стали поступать заявления с просьбой разрешить вернуться в трудпоселок и снова встать на учет трудпоселений». Ибо статус трудпоселенца спасал как от военной службы, так и от отправки на фронт.
И лишь 11 апреля 1942 г. Государственный Комитет Обороны принял Постановление № 1575сс, согласно которому за период с 15 апреля по 15 мая 1942 г. надлежало призвать в Красную Армию «35 000 человек за счет тщательного отбора детей переселенцев и переселенцев призывного возраста». Всего с начала войны было призвано в армию 60 747 человек. После окончания войны началось массовое освобождение бывших кулаков, остававшихся к этому времени на спецпоселении. Так, на 1 апреля 1947 г. их состояло на учете 481 186, на 1 января 1948 г. – 210 556, на 1 июля 1949 г. – 124 585, а на 1 июля 1952 г. – 28 009 человек. Такова истинная, а не вымышленная история «кулацкой ссылки».
Приостановка темпов коллективизации вызвала массовый выход крестьян из колхозов. Уже весной 30- го года уровень обобществленных по стране хозяйств упал до 23,6 %. Хлебная проблема продолжала оставаться важнейшей. Поэтому, регулируя свои отношения с деревней, в ходе продолжения коллективизации правительство предпринимало различные экономические и организационные меры. Так, еще в апреле 1930 г. был принят «Закон о хлебозаготовках». Он обязывал колхозы сдавать государству лишь от трети до четверти, а в незерновых регионах – не более одной восьмой части валового сбора. В начале 1932 г. VI съезд Советов СССР утвердил решение о вводе расчета с колхозниками по трудодням, а в феврале вышло постановление ЦК ВКП(б) «Об очередных мероприятиях по организационно- хозяйственному укреплению колхозов». В нем предлагалось создать в колхозах производственные бригады с постоянным составом колхозников.
В июне ЦИК СССР принял постановление «О плане государственных заготовок продовольствия на
