«У любого великого дела должно быть начало. Но только доведенное до победного конца оно приносит подлинную славу».
Когда британские вооруженные силы встретили свой шестой военный Новый Год, главной задачей Средиземноморского флота стало снабжение армий союзников в Италии через порты Ливорно на западном побережье и Анкону в Адриатике. Однако крейсерско-миноносная эскадра, известная как Фланговое Соединение, постоянно использовалась для поддержки частей, которые с боями продвигались вдоль южного побережья Франции к итальянской границе. Наши малые корабли и эсминцы очень активно действовали в северной Адриатике и Лигурийском море, где противник все еще пытался сохранить свое прибрежное судоходство. Значительное количество кораблей оставалось в греческих портах. Их присутствие там помогало сохранять зыбкое политическое перемирие, которое было установлено. Наконец, множество тральщиков было постоянно занято тралением мин — как своих, так и чужих.
В феврале 1945 Турция, Египет и некоторые страны Леванта объявили войну Германии. Этот поступок, хотя и сильно запоздавший, позволил нам установить полный контроль над Восточным Средиземноморьем. Теперь тральщики могли очистить все воды вплоть до Дарданелл, что позволило нам посылать конвои прямо в Одессу. Это был гораздо более короткий и легкий путь доставки снабжения в Россию. Но, как мы вскоре увидим, это не избавило нас от необходимости снабжать северные армии нашего союзника через Арктику. В этом же месяце Средиземноморскому флоту пришлось перевезти большое число солдат союзников из Италии в южную Францию в согласии с решением Объединенного Комитета Начальников Штабов, который потребовал усилить наши армии в Западной Европе за счет Италии. Эти перевозки были осуществлены спокойно и без потерь. Солдат перевозили войсковые транспорты в составе охраняемых конвоев, а технику доставляли выполнявшие челночные рейсы LCT, LCI и грузовые суда.
17 марта 1 эсминец и 2 миноносца с германскими экипажами вышли из Генуи, чтобы поставить мины возле наших баз на Корсике. Однако береговые радарные установки предупредили нас об их приближении, и рано утром германский отряд был перехвачен 2 британскими эсминцами. В ходе погони они потопили оба миноносца. Это был последний из великого множества боев эсминцев на Средиземном море.
9 апреля 8 Армия начала новое наступление в Италии, чтобы прорваться на Ломбардскую равнину. Успех во многом зависел от захвата сильной оборонительной позиции, прикрывавшей подходы к долине реки По на Адриатическом фланге. Поэтому флот погрузил солдат на амфибии LVT и другие десантные суда и высадил их в тылу противника. Более крупные корабли поддерживали наступление огнем своих орудий. В результате немцы начали отступать по всему фронту. Наши войска начали преследование и 27 апреля форсировали реку Адиже. Тем временем, на западе 5 Армия тоже начала наступление. 24 апреля американцы вошли в Специю, а через 3 дня захватили большой порт Генуи. В ходе этого наступления уже упомянутое Фланговое Соединение очень интенсивно обстреливало прибрежные коммуникации противника. Аварийные партии занимались расчисткой и приведением в рабочее состояние захваченных портов. Эти успехи на суше положили конец набегам германских катеров и «малых боевых единиц» (Kleinkampfverbande), которые ранее были характерной чертой боев в Адриатике и Лигурийском море. Хотя немцы приложили немало усилий для строительства этих кораблей и использовали их почти до конца войны, они так и не добились серьезных результатов на Средиземном море, хотя сами несли тяжелые потери во время почти каждого выхода. Можно только восхищаться отвагой их экипажей, которые снова и снова пытались выполнять безнадежные задания. Однако нужно сказать, что попытка заменить ими обычные инструменты морской мощи оказалась совершенно бесполезной. Одновременно следует помнить, что специальные штурмовые средства с хорошо подготовленными решительными экипажами, поддерживающие действие мощных, хорошо сбалансированных морских сил, способны иногда добиваться важных результатов. Это показала атака итальянских боевых пловцов нашей эскадры в Александрии в декабре 1941, наши собственные успехи в борьбе с «Тирпицем» и другими важными целями[36].
К концу апреля наши легкие силы командовали в северной Адриатике и полностью господствовали вдоль последнего отрезка побережья Лигурийского моря, еще оставшегося в руках противника. Германские перевозки морем практически прекратились, у противника почти не осталось военных кораблей и транспортов. В целом за войну наши вооруженные силы на Средиземном море потопили 3082 торговых судна Оси общим водоизмещением более 4 миллионов тонн. Постепенное сокращение вражеского грузового тоннажа внесло огромный вклад в успех наступления в Африке. Этот же фактор помог нанести поражение армиям противника в Италии, на Балканах, в южной Франции. 29 апреля 1945 была подписана капитуляция всех войск Оси в Италии. Она вступила в силу 2 мая.
Так наше постоянное давление в рамках Средиземноморской стратегии принесло великую победу на этом театре. Именно наша морская мощь сделала возможной эту победу. Кампания с самого начала была общей для всех трех видов вооруженных сил, все они находились в одной упряжке. Армия зависела от морских перевозок подкреплений, техники и припасов. Судьба флота полностью зависела от исхода боев на суше. При этом и флот, и армия полностью зависели от взаимодействия с авиацией. Так как стратегия союзников имела британскую направленность, то совершенно естественно, что мы обеспечивали большую часть сил. Но, начиная с осени 1942, помощь нашего американского союзника стала очень большой, особенно на суше и в воздухе. На море Королевский Флот нес на себе всю тяжесть борьбы с июня 1940 до операции «Торч», начавшейся в ноябре 1942. Это положение сохранилось и позднее, исключая операцию «Драгун» — высадку в южной Франции в августе 1944. Победа на Средиземном море показала, что все технические нововведения не снизили значение традиционных уроков морской стратегии, например, внезапной высадки на избранном нами театре. Эта кампания снова доказала неизменность принципов морской войны. Но в то же время, приложив новые технологии к древнему искусству морской войны, мы пожали богатые плоды, вознаградившие нас за долгие страдания. Наши потомки должны будут признать, что Средиземноморская кампания 1940 — 45, особенно первый период, когда командующим был адмирал сэр Эндрю Каннингхэм, стала в долгой истории Королевского Флота такой же славной страницей, как и написанные ранее.
В отечественных водах в начале 1945 главной задачей флота было обеспечение проводки арктических конвоев в Мурманск и Архангельск, а также удары по немецкому судоходству у берегов Норвегии. Командование Западных Подходов и все остальные береговые службы в Британии были озабочены проблемами, возникшими после появления большого числа германских подводных лодок в наших прибрежных водах. Немало хлопот доставляли постоянные попытки противника помешать интенсивным перевозкам между устьем Темзы и Антверпеном.
2 января союзники понесли тяжелую утрату. Во Франции в авиакатастрофе погиб адмирал сэр Бертрам Рамсей. Мы уже видели, что он планировал, организовал и руководил всей морской частью кампании в Западной Европе. При этом нужно помнить, что триумфальный успех операции «Нептун» полностью затмил его колоссальный вклад в успех эвакуации Дюнкерка в 1940, в организацию высадок в Северной Африке и Сицилии, его непревзойденный опыт десантных операций. В этом плане все высшее командование как Британии, так и Соединенных Штатов признавало его несомненное превосходство. Его заместитель американский вице-адмирал А.Г. Кирк взял на себя временное исполнение обязанностей Рамсея. 19 января вице-адмирал сэр Гарольд Барроу, бывший командующий Гибралтарской военно-морской базой, стал командующим морскими силами союзников во Франции.
В конце года западная Голландия еще оставалась в руках немцев. Там находилось около 40 торпедных катеров и большое число «малых боевых единиц». Они продолжали наносить удары по нашим конвоям. В бой вступили германские сверхмалые подводные лодки «Зеехунд». Это было гораздо более удачное оружие, чем различные человеко-торпеды и взрывающиеся катера, которые противник использовал в Нормандии и на Средиземном море. В мелководных районах у нашего восточного побережья и вблизи устья Шельды, где судоходство было очень интенсивным, самую большую опасность представляли мины. В первые 2 месяца года на поставленных торпедными катерами и самолетами минах погибли 15 наших судов водоизмещением около 36000 тонн. К счастью для нас, в конце января Люфтваффе прекратили минные постановки. Возможно, немцы потеряли самую лучшую возможность нарушить наши коммуникации. Однако набеги торпедных катеров и сверхмалых лодок продолжались. Иногда они доходили до Ярмута на восточном побережье и Дандженесса в Ла Манше. Но именно мины, а не торпеды, нанесли нам самые тяжелые
