экономического района. Предпочтение отдавалось развитию прежде всего металлообрабатывающих предприятий, выпуск продукции которых с 1926 по 1934 год увеличился почти в 20 раз. Это диктовалось задачами форсированной индустриализации страны. Заметно скромнее были достижения отраслей промышленности, производящих предметы потребления. Серьезные трудности переживало коммунальное хозяйство города в связи с быстрым ростом численности его населения.
Чтобы лучше понять описываемые в книге события, надо знать обстановку, сложившуюся к этому времени в обществе в целом.
Экономические преобразования, происшедшие в нашей стране к 1934 году, вывели СССР в ряды крупнейших индустриальных держав мира. В короткий срок были построены гиганты черной и цветной металлургии, машиностроения, энергетики, химии, заново созданы новые отрасли промышленности — тракторная, автомобильная, авиационная. Валовая продукция всей промышленности СССР в 1934 году выросла по сравнению с 1928 годом в 2,5 раза. Подлинный энтузиазм, трудовой героизм охватили миллионы советских тружеников. Имея минимум самого необходимого для жизни, люди свято верили, что от их самоотверженных усилий зависят не только судьба социалистического выбора страны, но и светлое будущее мирового пролетариата. Революционные идеи Октября продолжали прочно владеть помыслами рабочих, представителей всех слоев общества, побуждали их к активной трудовой и социальной деятельности.
Менее впечатляющи были достижения сельского хозяйства. Насильственное объединение крестьян в колхозы привело к резкому снижению эффективности аграрного производства, уменьшению валового сбора зерна, сокращению поголовья скота. В 1933 году большинство зерновых районов страны охватил повальный голод, принявший вскоре размеры национального бедствия. По подсчетам разных авторов, за два года голодная смерть унесла от 3 до 6 миллионов человеческих жизней.
Одновременно в развитии страны наметился ряд зловещих симптомов. Исподволь формировалось общественное сознание, в котором наряду с революционным порывом, трудовым энтузиазмом, высокой гражданственностью начинали пускать корни сорняки подозрительности, недоверия ко всякого рода отступникам и перерожденцам. Общество, народ были на подъеме, стремились вперед, и в то же время нарастал, ширился драматический процесс «ликвидации кулачества как класса», «наступления против капиталистических элементов по всему фронту», утверждалась система командного диктата в хозяйстве, науке, культуре.
На рубеже 20-х и 30-х годов глава партии И. В. Сталин сделал решающий шаг к установлению в стране режима личной власти. Он был подготовлен рядом последовательных акций, дополнявших друг друга. Большинство ключевых постов в партии и государстве заняли близкие, преданные Сталину люди. Партийный аппарат оформился в особую надстроечную структуру, лишь номинально подотчетную «низам». Многие важнейшие функции управления перешли от советских к партийным органам. Сложилась разветвленная система карательных служб, подконтрольная одному генсеку, Все это позволило заложить прочный фундамент культа личности «вождя».
Отсутствие подлинной выборности и сменяемости руководства, создание чиновнической номенклатуры, всевластие аппарата, применение насилия в качестве средства решения социальных вопросов — все это привело к серьезным деформациям в развитии общества. Главное — произошло огосударствление партии, превратившейся в основной инструмент сталинского единовластия. Очень скоро Сталин довел монопольную власть партии до степени бюрократической диктатуры, исключающей всякое инакомыслие. Самое прискорбное состояло в том, что большинство народа и партии искренне верили: сталинское единовластие диктуется необходимостью построения социализма в условиях капиталистического окружения.
Единовластие неизбежно породило безудержное восхваление «вождя». Бурный поток славословия в адрес Сталина полился со страниц печати, хлынул из уст партийных руководителей всех рангов. К началу 30-х годов в стране практически не осталось республик и областей, где его имя не было бы присвоено какому-либо административному, производственному или культурному объекту или учреждению. Трагический парадокс: Сталин еще не успел совершить ничего сколько-нибудь значительного, выдающегося, а народ уже уверовал в его особую государственную мудрость. Таков был итог настойчивого, методичного внедрения в сознание людей мысли об исключительной, судьбоносной роли «вождя» в жизни страны.
Совершенно беспредметным следует считать спор о том, кто первым начал восхваление Сталина — Ворошилов, Молотов, Каганович и т. д. Это было уже производным, вторичным. Определяющим стало другое: сосредоточение в руках Сталина поистине необъятной власти, позволившее ему возвыситься над послушным окружением «соратников». Одновременно произошла незаметная подмена ленинизма сталинизмом, обеспечившая идейную базу свершившегося в верхах переворота. Монополизировав право на толкование учения Ленина, Сталин превратил себя в некий фетиш социализма.
Среди руководителей партии того времени заметно выделялась незаурядная фигура С. М. Кирова — первого секретаря Ленинградских обкома и горкома партии, ставшего в 1930 году членом Политбюро ЦК ВКП(б), а в 1934 году — и секретарем Центрального Комитета партии. Страстная убежденность, оптимистическая вера в светлое будущее страны, готовность отдать свои силы, жизнь во имя торжества коммунистических идеалов — эти черты характера Сергея Мироновича вызывали глубокие симпатии к нему большинства людей. У него никогда не замечалось проявлений властности, стремления выдержать «дистанцию» между собой и подчиненными, возвыситься над окружающими. Превыше всего Киров ставил принцип коллегиальности в работе партийных органов, принцип уважительного отношения к мнению оппонента. С каждым годом его имя становилось все более популярным в партии и стране.
В то же время С. М. Киров во многом был типичным сыном партии. Под его руководством на северо- западе страны активно реализовывалась сталинская политика, направленная на форсированное развитие тяжелой промышленности, ускорение темпов принудительной коллективизации сельского хозяйства, свертывание рыночной нэповской экономики. Кировская увлеченность в отстаивании «генеральной линии партии» умело использовалась Сталиным для достижения собственных целей, устранения политических противников.
XVII съезд партии, состоявшийся в конце января — начале февраля 1934 года, закрепил сталинское единовластие. Впервые восхваление «вождя» выплеснулось за рамки разумного, приняло безудержные формы. И вместе с тем съезд убедил Сталина в том, что в партии остаются еще силы, несогласные с его курсом, пытающиеся оказать ему противодействие. По свидетельству ряда участников съезда, в ходе выборов нового состава Центрального Комитета против Сталина голосовало около трехсот делегатов, тогда как против Кирова было подано всего четыре голоса. Съезд тем самым отчетливо выразил свое отношение к «вождю». Последствия этого шага оказались трагическими для большинства его участников. Из 1966 делегатов съезда с решающим и совещательным голосом (около 80 процентов из них вступили в партию до 1921 года) 1103 человек позднее были арестованы по обвинению в контрреволюционных преступлениях. Около 70 процентов членов и кандидатов в члены ЦК, избранных на съезде, подверглись репрессиям. В число обреченных попал и Киров, который в глазах Сталина стал одним из его главных реальных соперников. Участь Мироныча, как называли Кирова ленинградские большевики, отныне была предрешена; 1 декабря 1934 года грянул выстрел в Смольном.
Убийство С. М. Кирова было немедленно использовано Сталиным для расправы с инакомыслящими в партии, применения к ним жестких карательных мер, вплоть до ссылки, лишения свободы, а затем и физического уничтожения. Проверка, проведенная в 1989 году Комиссией Политбюро ЦК КПСС по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями, имевшими место в период 30—40-х и начала 50-х годов, позволила окончательно снять завесу тайны над судебными процессами по так называемым «ленинградскому» и «московскому» центрам. Выяснилось, что оба они своим возникновением обязаны прямым указаниям Сталина органам НКВД возложить ответственность за убийство С. М. Кирова на бывших участников зиновьевской оппозиции, а заодно и на партийные кадры, возражавшие против установления в партии сталинского единовластия. Это указание было им дано уже 4 декабря 1934 года, сразу после возвращения в Москву из Ленинграда, куда он выезжал во главе комиссии по расследованию обстоятельств покушения в Смольном. Выступая на февральско-мартовском Пленуме ЦК ВКП(б) в 1937 году, Н.И. Ежов привел сказанные в свое время слова Сталина: «Ищите убийц среди зиновьевцев».
Никакими данными об антисоветской деятельности «зиновьевцев» органы НКВД не располагали н
