Прошел третий день.
На четвертый день Сьюзен сидела в своей квартире, думая, чем бы ей заняться. За этот бесконечный период ожидания она никуда не выходила надолго, так как боялась, что Роджер может позволить именно в тот момент, когда ее не будет. Она столько два раза забегала в ближайший магазин и один раз была на утреннем кофе у своих друзей. В оставшиеся часы Сьюзен читала газеты и журналы или смотрела телевизор, с трудом понимая, что там происходит.
Дженнифер часто звонила и заезжала к ней. История, опубликованная в «Глоуб», взволновала всех. Но никто не мог найти Роджера. Сьюзен и сама «пропала» для всех своих знакомых, за исключением близких друзей, с которыми она общалась по телефону.
Во всех газетах обсуждались невиновность Роджера и арест Дельгадо. Уже давно настало время, когда Роджеру следовало позвонить ей. Почему же он не звонит?
Сьюзен сидела в комнате, как и во все предыдущие дни, и смотрела в окно на парк. Ее мысли были далеко, когда она услышала мужские голоса в коридоре за дверью. Голос ее отца и другой, более низкий. На секунду ей показалось, что это голос Роджера. Но потом она узнала доктора Уиллера.
Девушка встретила их, они вошли, и сразу стало понятно, что что-то не так. Они были чрезмерно радостными и чересчур внимательными.
Как будто они пытались поднять ей настроение, прежде чем рассказать плохие новости.
Пока Генри Армстронг ходил в кабинет, доктор начал рассказывать о новых планах постройки больницы. Сьюзен подумала, что он пытается оттянуть неприятный момент, когда ему придется заговорить о том единственном, что интересует ее.
Она резко оборвала его рассказ.
— Я слышала, вы виделись с Роджером Элвином, — сказала она.
— С кем? — невинно переспросил Уиллер. — А, ну да. Замечательный молодой человек. У нас была очень интересная беседа. Интереснейшая.
Ей показалось, что доктор Эмос опять пытается что-то скрыть, но внезапно он заговорил по делу:
— Роджер Элвин показал мне свои записи, а также положения и правила, которые он сформулировал для новой клиники, если финансирование окажется достаточным. Удивительно, как мало мы знаем о тропических болезнях. Индейцы живут не совсем в тропической зоне. И некоторые заболевания крови и пищеварительного тракта просто поразительны. Он действительно продвинул медицину в этой области. Прекрасная работа. Великолепно.
Уиллер взял стакан у Генри Армстронга и сделал большой глоток. Он выглядел очень довольным.
— Я знаю, что он талант, — кивнула Сьюзен.
— В начальной стадии — да, — произнес доктор Эмос осторожно. — Роджер провел фундаментальные исследования, но, конечно, этого недостаточно. Весь проект потребует гораздо большего количества времени.
Старик опять хлебнул из своего стакана и посмотрел на нее задумчиво.
В этот момент, показалось ей, он готовился перейти к сути.
Но вместо этого все вдруг замолчали. Переглянулись, не произнеся ни слова, и уставились в стаканы с напитками.
Сьюзен сказала холодно:
— Очевидно, вы о чем-то боитесь мне сообщить, и это касается Роджера. Ну, давайте. Выкладывайте!
— Не расстраивайся сейчас, Сью, — успокоил ее Генри Армстронг. — У Роджера очень много работы, которую он должен выполнить. И это не просто работа, с которой любой может справиться. Для этого нужен особый человек. Он один из немногих. Почти каждый может получить работу в Международном…
— Все ясно, — перебила его дочь. — Ты сделал это за моей спиной. Ты, наверное, давно это спланировал. Его послали в Мексику вместо того, чтобы оставить здесь, в Нью-Йорке. Я не знаю почему, но ты пытаешься убрать его из моей жизни!
— Нет. Вовсе нет.
Оба теперь заговорили одновременно. Но ее это не устраивало. Она смотрела только на отца.
— Этот разговор о деньгах нужен был для его исследовательских работ. У него нет денег. По крайней мере, не было. Ты это финансируешь?
Ее отец покраснел.
— Я финансирую исследовательские работы в Мексике по просьбе Международного госпиталя, — ответил он. — Так случилось, ты знаешь, что я заинтересован в этих изменениях. И я уже связался с правительством по этому поводу. Все в восторге.
— И так случилось, что доктор Роджер Элвин задействован в этих работах, — сказала она горько.
— Послушай, Сью, — проговорил отец осторожно. — Мужчина должен делать то, к чему призывает его долг. Он должен ехать туда, где его ждет работа. А женщина должна следовать за ним. Мы уже говорили об этом. Он сделал ошибку однажды, пытаясь поступить по-другому. Мы оба знаем, что тогда случилось. Роджер не собирается повторять эту ошибку. Он не тот человек, чтобы становиться комнатной собачкой богатой девочки.
Отец многозначительно посмотрел на нее.
— Хорошо, — ответила она. — Я скажу ему об этом. Я думаю, вы все приготовили для того, чтобы он сразу же уехал?
— Я ничего не делал, — отрезал Генри Армстронг. — Он приготовил все сам. И уже уехал!
Глава 25
Небо, иссеченное яркими белыми облаками, на западе вспыхнуло красным и оранжевым сиянием. Воздух на высоте тысячи футов был холодный и бодрящий.
Темное покрывало ночи опускалось на горные хребты.
Роджер Элвин стоял на краю обрыва и смотрел в темноту. В воздухе слышался запах костра, и голоса переговаривающихся людей доносились из деревенских хижин.
Вечер уже наступил. И его депрессия, и чувство одиночества обострились.
Прошло уже три месяца с тех пор, как он покинул Нью-Йорк.
Покинул так же, как и раньше, стремительно, ночью, как вор.
Уехал, не сказав ни слова любимой женщине.
И за три месяца ни разу ей не написал.
Но и она ничего не прислала ему.
Первые недели он каждый день ждал, что она приедет к нему. Любая машина, проезжающая по горной дороге, казалось, должна привезти ее. Любой слух или сплетня о ком-нибудь заставляли его думать, что это она ищет его. Но недели превратились в месяцы, и Роджер потерял надежду. Миллион раз задумывался, правильно ли он поступил.
Роджер был глубоко потрясен нелепым убийством своей жены и никак не мог избавиться от чувства вины и ответственности за это.
Нью-Йорк слишком давил на него. Город был полон воспоминаниями, знакомыми людьми. И Роджер не мог не сравнивать его с чистым воздухом высокогорий и простотой жизни в горах.
Роджер был польщен, когда доктор Уиллер выразил благодарность за проделанную им работу и попросил продолжить ее. Теперь у него было оборудование и лекарства, которых ему так не хватало раньше. И также были все необходимые средства передвижения и помощь трех мексиканских медсестер, чью работу оплачивал Международный госпиталь.
По сути, не хватало лишь одного — Сьюзен.
Но это «одно» было таким огромным и болезненным, что ничто не могло восполнить его.
Роджер вновь и вновь пытался убедить себя, что поступил правильно, решив не писать и не видеть ее перед отъездом.
