— Сухими из воды нам не выйти, — резко заметил Фрост.
— Извини, Дэн! Мое дело — передать. Я могу сказать, что ты отказался. Но я надеялся — десять тысяч, как никак.
— Джо, — нервно произнес Фрост, — мы долго работали вместе, были друзьями…
Он умолк. Он испугался — вдруг Джо под колпаком у Эплтона.
— Да, Дэн. Мы были друзьями. Я надеялся, ты поймешь. Мы могли бы выйти сухими. Мне это — раз плюнуть, тебе — немного сложнее.
Фрост кивнул:
— Да. Вложить деньги и устраниться.
— Нет-нет, — замахал руками Гиббонс. — Не так. Не устраниться — тогда заподозрят. Смерть подстроят вполне натурально. Десять тысяч из твоей доли, и я сделаю это сам ради тебя. Что поделаешь, сейчас такие расценки. Зато просто и аккуратно. Ну разумеется, деньги нельзя помещать в акции Нетленного Центра. Во что-нибудь другое — в собрание живописи, например.
— Мне требуется время, — покачал головой Фрост.
— А если ты умирать не хочешь, — наставлял его Гиббонс, — то можно сблефовать. Не можешь же ты уследить за всем — проскочила книжка, не заметил… и все дела.
— Видимо, это нечто… — подумал вслух Фрост, — Четверть миллиона…
— Не буду темнить, Дэн, — гордо надулся Гиббонс, — Это настоящая бомба. Пойдет нарасхват. Они рассчитывают на стомиллионный тираж!
— Ты неплохо осведомлен.
— Я их заставил рассказать, — кивнул Гиббонс. — Кота в мешке не покупаем. А куда им было деваться, другого выхода на тебя у них нет.
— Да, глубоко же ты влез.
— Ладно, — решился Гиббонс, — Начистоту. Я сказал, будто могу пойти к ним и сказать, что ты не согласился. Но так не выйдет. Если ты не подписываешься, мне туда хода нет. Ты отказываешься и уходишь, а я пускаюсь в бега.
— Да, побегать тебе придется… — согласился Фрост.
— Придется…
Замолчали. К ним прискакала белка, встала на задние лапки, передние прижала к груди и посмотрела своими бусинами.
— Автор, — заговорил наконец Гиббонс, — утверждает, что Нетленный Центр — фикция, а все его идеи — надувательство чистой воды. Никакой второй жизни нет, такой возможности не существует. А выдумали это лет двести тому назад, чтобы покончить с войнами.
— Погоди! — воскликнул Фрост. — Как они собираются это издать?! Они не могут…
— Могут, — оборвал его Гиббонс, — Конечно, если бы ты узнал, то мог бы воспрепятствовать, оказать давление и…
— Да нет, я имею в виду, что это не может быть правдой!
— А какая разница? — удивился Гиббонс. — Правда или нет, все равно прочтут. Людей заденет за живое. И никакой это не памфлет, у парня — научный подход. Он провел исследования, и у него куча аргументов. Все подтверждено документально. Конечно, это может оказаться фальшивкой, только не похоже. За такую книжку любой издатель правую руку отдаст.
— Или четверть миллиона.
— Или четверть миллиона.
— Мы можем пресечь это сейчас, — прикинул Фрост, — Но как только книга попадет в киоски, ее уже не остановишь. На это рассчитывать нечего. Пропустить такую книгу я не могу. Этого мне не искупить.
— Но ведь можно обставить так, — напомнил Гиббонс, — что ничего искупать не придется.
— Даже если и так, — покачал головой Фрост, — они могут устроить ретроспекцию мозга. Сделать отметку, чтобы при оживлении мой мозг прочитали.
— Кто этим станет заниматься, — сплюнул Гиббонс, — Да в памяти, наверное, и не все сохраняется. Но если тебя это так волнует, я готов уберечь твое доброе имя. Скажу, что узнал про книгу уже после твоей смерти.
— За отдельную плату, конечно.
— Дэн, — расстроился Гиббонс, — ведь ты сам сказал, что мы были друзьями. «За отдельную плату…» Друзья так не говорят. Я бы сделал это по дружбе.
— Да, еще одно, — вспомнил Фрост. — Кто издатель?
— Этого я тебе не могу сказать.
— Но как же я…
— Погоди, Дэн, подумай. Немедленный ответ мне не нужен. Давай встретимся ровно через сутки.
Фрост покачал головой:
— Сутки мне не нужны. Все решено.
Потрясенный Гиббонс остекленело вытаращился на Фроста.
— Я навещу тебя. Ты передумаешь. Четверть миллиона! Ты встанешь на ноги!
— Не могу… — Фрост поднялся, — Ты можешь, а я — нет.
И он не может, подумал Фрост.
Гудение в мозгу утихло, и на его место пришло кое-что похуже: холод испуга.
— Скажи Маркусу, — начал он было, но передумал, — Нет, не говори ему ничего. Маркус сам разузнает. Он понизит тебя в чине, Джо, не забывай. Поймает как-нибудь…
— Дэн! — возопил Гиббонс. — Ты о чем? Что ты хочешь сказать?!
— Ничего, — отмахнулся Фрост, — Абсолютно ничего. Но на твоем месте я бы пустился наутек немедленно.
Глава 9
Через полуоткрытую дверь канцелярии Никлое Найт увидел, что в церковь украдкой, почти испуганно вошел человек, обеими руками прижимая к груди шляпу.
Найт ласково улыбнулся — церковь была человеку в новинку, он чувствовал себя неловко и осторожно передвигался по храму, глядя по сторонам так, словно что-то неведомое угрожало ему из темных ниш.
Но в нем чувствовалось и почтение: казалось, он искал убежища или утешения. И это было непривычно — сюда приходили уверенные в себе люди, твердо знающие, что не найдут тут ничего, заходили, лишь отдавая дань обычаю.
Глядя на этого человека, Найт ощутил, как в глубине души что-то шевельнулось, и нахлынуло чувство, о котором он давно забыл, — жажда милосердия, пасторского сострадания.
Пасторское сострадание, вздохнул он. Кому теперь это нужно? Первый раз это чувство пришло к нему еще в семинарии, первый и последний — в жизни оно оказалось лишним.
Найт осторожно приподнялся и тихо ступил под своды храма.
Человек уже дошел до алтаря и, отойдя в сторону, присел на скамью. Прижимая по-прежнему к груди шляпу, он сидел выпрямившись, на самом краешке скамьи и глядел прямо перед собой, огни свечей с алтаря мягкими бликами колыхались на его лице.
Он долго сидел не двигаясь, словно не дыша. Найту, стоящему в проходе, показалось, что он уловил боль, скрытую в этом напряженном выпрямленном теле.
Потом человек поднялся и, продолжая прижимать шляпу, направился к выходу. За это время — Найт был убежден — ни единый проблеск чувства не промелькнул на мертвенном лице посетителя.
Человек, пожелавший обрести здесь что-то, теперь уходил, ничего не найдя и, возможно, полагая, что не отыщет этого уже никогда. Найт последовал за ним к выходу.
— Друг мой, — мягко произнес Найт.
