него прекрасно просматривалась беседка, в которой будет проводится церемония. Так что все всё увидят и заснимут!
Гости продолжали выходить на крыльцо, а Нил между тем нетерпеливо слонялся по холлу, время от времени поглядывая на верхнюю площадку лестницы, где вот-вот должна была появиться Габи. Кое-кто из знакомых иногда останавливался около него, чтобы хлопнуть жениха по плечу и подбодрить перед нелегким испытанием. Но в целом все понимали, что к Нилу сейчас лучше не цепляться. Человек и так как на иголках! Пусть хоть несколько минут побудет один, чтобы успокоиться!
А волнение Нила и в самом деле было заметно невооруженным взглядом. И это было настолько необычно и забавно, что вызывало улыбку: еще бы! легендарный капитан мечется, как тигр в клетке, в ожидании своей невесты. Которая, надо сказать, совсем не торопиться! Впрочем, женщины всегда опаздывают, чтобы заставить своих поклонников поволноваться! Но то, что на эту удочку попался всегда невозмутимый фон Вальтер, просто восхитительно!
Наконец, она появилась!
Едва заметив Габи на верхней площадке лестницы Нил застыл как вкопанный. Она была прекрасна! В белом облегающем платье, которое подчеркивало ее идеальную фигуру! Платье и в самом деле было очень красивое, расшитое блестящим узором, оно расширялось книзу, открывая стройные ножки.
Но что больше всего поразило Нила так это фата. Точнее не сама фата, которой практически-то и не было (вместо нее к волосам Габи была проколота прозрачная короткая вуаль, едва доходящая до губ), а сама заколка, крепившая фату к прическе. Эта заколка была в виде белых роз и… (бог мой!) желтых кальмений!
Неужели Габи нравятся эти колючки?! Нил бросил взгляд на свой букет, который по-прежнему держал в руках. И снова пришел к выводу, что кальмении просто ужасны! Впрочем, конечно, смотря для чего! Вот например, мордовать противницу по лицу таким букетом, самое то, что надо! Изукрасишь так, как и не снилось! Продолжить эти размышления ему не удалось, поскольку в этот момент Габи наконец достигла последней ступеньки лестницы, и Нил с огромным облегчением 'вручил' ей злосчастный букет! В ответ она лишь благодарно улыбнулась и подала ему руку.
Именно так, вместе, они и вышли из дома, тут же попав под обстрел голокамер. Но поскольку позирование репортерам не входило в планы Нила, он немедленно повел свою спутницу к беседке, вокруг которой уже собрались гости.
Как и положено по старинному обычаю, едва жених и невеста ступили на застланную ковром дорожку, ведущую к беседке, зазвучали первые аккорды марша Мельденсона. Гости поспешно расступились, открывая им проход, и Нил чуть не хмыкнул, обратив внимание но то, что после гостей на ковровой дорожке осталось множество отпечатков ног. Словно стадо бизонов пробежалось! А ведь он говорил, что не надо приглашать столько народу! Вполне хватило бы близких родственников и пары друзей!
Продвигаясь по проходу он продолжал размышлять о том, зачем понадобились Габи все эти сенаторы, губернаторы и еже с ними. Или быть может их пригласил ее отец?
Но продолжить эти размышления не удалось, потому что в этот момент дорожка кончилась и будущие супруги оказались перед улыбающимся мировым судьей. Музыка смолкла и воцарилась такая тишина, что на мгновенье стало даже слышно, как ветер шелестит листвой над головами собравшихся.
— Мы собрались здесь, — начал судья с ритуальной фразы, — чтобы стать свидетелями при заключении союза между двумя людьми.
После этих слов обычно судьи начинали рассказывать будущим супругам о нелегкой доли всех вступивших в брак. Длительность и содержание этой части церемонии, как правило, были разными и зависели от настроения и ораторских способностей судьи заключающего 'союз двух людей'. Но, что всегда поражало Нила, так это то, что данный монолог похоже был направлен в первую очередь на то, чтобы запугать жениха и заставить его сбежать пока не было произнесено сакраментальное 'Согласен!' (по крайней мере невесты обычно в этот момент вцеплялись в своих избранников мертвой хваткой).
Но к счастью для Нила (а может и для Габи) никто не стал рассказывать о тяжести будущей супружеской жизни. А судья практически сразу же перешел к основному. То есть, установлению согласия главных действующих лиц на заключения барака. Первый вопрос, как и полагается, был задан жениху. Нилу почудилось, что даже голокамеры журналистов, стоящих за оградой затаили дыхание, когда судья спросил его согласен ли он взять в жены Габи. Ему даже показалось, что все страстно ждут, что сейчас он с криком 'Нет! Это ошибка!' кинется прочь!
На мгновение воцарилась полная тишина.
Вот он! Переломный момент в жизни! Все, что было до него, уже никогда не вернется! А что будет после? Никому не известно. Уверен ли он в своем решении?
Звенящая напряженная тишина вокруг была подобна огромному пушистому пледу накрывшему весь сад. Даже ветер стих в кронах деревьев, ожидая ответа Нила.
И вот маятник невидимых часов дрогнул и качнулся…
— Согласен! — произнес Нил. Произнес уверенным голосом, хотя в глубине души до сих пор не был до конца уверен, правильно ли он поступает. Все-таки бабушке сегодня с утра удалось посеять в его душе эту неуверенность. Ее было достаточно для сомнения, но недостаточно, для того, чтобы пойти на попятную.
'Возможно, — подумал Нил, — если бы судья, как и положено потратил несколько минут, рассказывая нам с Габи об ответственности и трудностях, которые ложатся на плечи супругов, то ему и удалось бы заставить меня дрогнуть и сбежать! Вот была бы сенсация! Журналисты бы небось слюной изошли бы там за забором!'.
— Да! — прозвучал в этот момент ответ Габи, на традиционный вопрос.
— В таком случае, — кивнул судья, протягивая Нилу стилус, — распишитесь.
Тут же в воздухе прямо перед Нилом возникла страничка электронного документа. Страничка из книги регистрации браков. На то чтобы поставить свою закорючку напротив фамилии не ушло много времени. Рядом с ним должна была расписаться Габи. И поэтому он сразу же передал перо ей. Подхватив стилос невеста счастливо улыбнулась Нилу. И у него в который раз екнуло сердце.
Нет! Все-таки он все сделал правильно! Габи старательно вывела свою роспись, пестревшую многочисленными завитушками и передала электронное перо четвертому участнику церемонии. Нотариусу. Который опытной рукой заверил документ, не забыв шлепнуть свою печать. Едва он закончил, как довольный судья произнес обращаясь к стоящей перед ним паре:
— Данной мне властью я объявляю вас мужем и женой!
И тут же вся толпа собравшихся облегченно выдохнула. Как будто и в самом деле верили, что эта свадьба может сорваться!
— Можете поцеловать невесту! — улыбнулся судья Нилу.
— Непременно! — отозвался тот, уже склоняясь к губам Габи.
И опять они оба словно выпали в другое измерение. Где нет ничего. Ни времени, ни пространства. Только они, вдвоем!
— Эй подождите до вечера! — крикнул прямо в ухо Нилу вбежавший в беседку Льюис. Да так громко, что тот на мгновение оторвался от своей невесты и только тогда заметил, что толпа гостей восторженно аплодирует им. Причем, кажется, уже довольно давно. Ну несколько минут так точно. А они настолько были поглощены друг другом, что даже ничего не заметили!
Льюис с Леви были первыми, кто поздравил их. Льюис чмокнул в щечку Габи, рассмеявшись при этом недовольному взгляду, который бросил на друга Нил.
— Ты смотри, он ревнует! — хмыкнул Льюис, кивнув в сторону Нила.
— Ревность — признак любви, — авторитетно заявил стоящий рядом Леви, — Так что…
— Дай поцелую еще раз! — хором сказали 'Л в кубе'. И тут же не откладывая в долгий ящик приложились с двух сторон к щечкам невесты.
Габи в ответ лишь счастливо засмеялась, дружески обняв сначала одного, а затем второго. Нил же только выразительно посмотрел на обоих, с трудом сдерживая желание толи засмеяться, толи надавать этим нахалам подзатыльников.
Следом молодоженов поздравили родственники: Марго, бабушка Анна и господин фон Валленштейн. Все они явно были на седьмом небе от счастья. Бабушка так вовсе не скрывая слез радости, взволнованно
