капитанский мостик.
И оказался в большой комнате без стен. Точнее вместо стен мостик отделялся от окружающего его космоса и остальной части корабля огромными экранами, на которые проектировалось все, что происходило за пределами крейсера. Эти экраны были расположены таким образом, что бросив на них всего один мимолетный взгляд любой, кто находится на мостике, мог видеть все что происходит справа, слева и самое важное, прямо по курсу корабля.
Основное пространство мостика было занято многочисленными голографическими приборными панелями, переливающимися всеми оттенками радуги, и полупрозрачными креслами-манипуляторами, которые мгновенно подстраивались под фигуру сидящего в них человека. Все это великолепие инженерной мысли дублировалось, отражаясь в почти зеркальном полу темно-коричневого цвета.
Восхищенный Нил, едва сделав пару шагов восторженно замер. Модели в академии, на которых он учился пилотированию, и отдаленно не были похожи на этот мостик!
Но насладиться этим великолепием ему не дали. Потому что в этот момент с одного из кресел поднялся стройный подтянутый человек с седыми висками и в капитанской форме.
Царь и бог на 'Кентавре' — капитан Эдвард Мактаф!
Он с первого же взгляда поразил Нила своей величавостью и невозмутимостью. Высокий стройный командир, которому на вид можно было дать лет сорок-сорок пять, предстал перед кадетом в идеальной черной форме Военно-Космических Сил, украшенной блестящими погонами и золотыми аксельбантами. Казалось, ему абсолютно безразличен и этот мальчишка-кадет, и командование, приславшее его на корабль для прохождения практики.
— Ну, что ж, — произнес Мактаф после тщательного изучения электронного листа аттестации Нила, — судя по всему, вы не спали на уроках в академии.
Эта точка зрения была явно занижена. Ведь Нил был отличником! И входил в пятерку лучших учеников академии! Он мог бы быть и первым, если бы не навигация. Ах, эти чертовы теоретические поправки курса, учитываемые при полете в другие системы! Из-за них Нилу на выпускном экзамене снизили на полбала оценку. Всего лишь полбала, и он скатился с первого места на третье! Ну да ничего! Ведь его все-таки отправили проходить практику на военный корабль, и к тому же не самый маленький. Конечно это не 'Принц Уэльский', о котором мечтал каждый курсант академии, и на который отправили его соперника, но и не толстый, неповоротливый торговый транспортник, доставшийся лентяю и лоботрясу Джейсону Кортни.
После академии каждому курсанту присваивалось первое офицерское звание. Став кадетами и получив права и обязанности строевых военных, все выпускники направлялись для прохождения практики на какой-либо корабль. Длительность этой практики теоретически была не ограничена. То есть могла длиться и несколько дней, и несколько лет, а то и десятилетий. Заканчивалась она только после присвоения кадету звания младшего лейтенанта, и ни кто не взялся бы предсказать, сколько пришлось бы дожидаться этого вожделенного звания. Но как правило года через четыре, его получали все.
Исключение составляли кадеты, проходившие практику на военных кораблях, они добивались заветных погон с серебряными крылышками в два раза быстрее. И уже к началу третьего года не только становились лейтенантами, но и получали награды.
Объяснялось это не только тем, что на такие корабли посылали лучших из лучших, но еще и тем, что военные корабли чаше сталкивались с пиратами и непредвиденными ситуациями, в условиях которых новоиспеченным офицерам было легче себя проявить. Легендарный флагман 'Принц Уэльский', которым командовал адмирал Грант, был хрустальной мечтой каждого кадета, в том числе и Нила Иллариона Фон Вальтера. Но эта чертова навигация!
Мактаф, порывшись в своем компьютере, скачал с карточки Нила все данные, после чего произнес:
— У дежурного офицера узнаете, какую каюту вам выделили. Сегодня еще можете отдохнуть и разложить вещи, а завтра приступайте к своим обязанностям.
— Есть! — отсалютовал Нил и, лихо развернувшись, щелкнул каблуками, строевым шагом покидая капитанский мостик.
Дежурным офицером оказался именно тот младший лейтенант, который проверял документы Нила у шлюза 'Кентавра'. Как позже узнал Нил, его фамилия была Антонов, и он только на вид казался очень тихим и спокойным. Выслушав Нила, Антонов невозмутимо пожал плечами:
— Я не могу покинуть пост для того чтобы проводить вас к каюте. А если отпустить вас так, то вы наверняка забредете куда-нибудь в машинное отделение, или энергетический отсек. Так что придется подождать пока не кончиться моя вахта.
— А это долго, — неуверенно поинтересовался Нил.
Ему совсем не улыбалось проторчать здесь неизвестно сколько времени только для того, чтобы его потом, как барана, отвели к заветной двери. К тому же он подозревал, что дверь эта находится где-нибудь в десяти шагах прямо по коридору. Это было бы как раз шуткой в духе академии. А Нил терпеть не мог такие шутки!
— Я всего несколько минут как заступил на вахту, — с абсолютным безразличием в голосе отозвался Антонов, — А дежурство на военных кораблях длиться четыре часа, — с какой-то ехидцей, как показалось Нилу, добавил он.
После этих слов новоиспеченный кадет уже не сомневался: его каюта где-то здесь, рядом! Но чтобы попасть туда придется либо выставить себя полным дураком и четыре часа проторчать на пирсе, либо плутать по всему кораблю, выставив себя дураком ни чуть не меньшим. Наверняка это была стандартная шутка! Более того, Нил даже не удивился бы узнав о том, что одна половина экипажа уже успела заключить пари с другой половиной о том, как долго он будет добираться до заветной двери.
Тем не менее, поразмыслив, он решил, что лучше всего было бы узнать у Антонова максимум информации и попытаться отыскать ее самому. Все дело в том, что он как-то слышал о подобной шутке. Она заключалась в том, что по прошествии четырех часов, когда вахта Антонова закончится и его сменит кто- нибудь другой, в ответ на свой вопрос Нил получит такое же невозмутимое пожатие плеч и заявление, что поскольку капитан приказал ему узнать местонахождение каюты у дежурного, то к дежурному ему и надо обращаться. Ну а новый дежурный снова сообщит Нилу, что не имеет права покинуть вахту и что Нилу придется подождать!
Поэтому, недолго думая, он попытался узнать у Антонова, где же именно находится его каюта.
— Ладно, — нехотя ответил тот, сейчас посмотрим. Он набрал на компьютере какие-то данные и через мгновение сообщил, — Третья палуба, 'А' сектор, каюта номер тридцать два. Вот ключ, — подал он Нилу небольшой плоский прямоугольник, на котором было выбито несколько букв и цифр: IIIp-'A's-32, - И код доступа, — отдал он ему электронную карточку, где значилось, что кадет фон Вальтер имеет право посещать любые палубы и отсеки 'Кентавра'.
Поблагодарив, Нил направился на поиски. Как он и подозревал это оказалось не сложно.
На 'Кентавре' было пять палуб, так что третья определялась без проблем, она находилась посередине корабля и была самой большой. Найти 'А' сектор тоже было не трудно. Памятуя, о том, что именно эта буква — первая в большинстве алфавитов, Нил логично предположил, что это будет самый первый от выхода сектор. Так оно и оказалось. Едва он поднялся на третью палубу, как прямо перед его глазами выросла надпись: 'SECTOR 'А'. Гадать о ее значении не приходилось.
Но здесь перед ним встала новая проблема: в коридор 'А' сектора выходило довольно много кают, но они были не пронумерованы! Пройдя из одного конца в другой, Нил удивился еще больше: кают было ровно тридцать! Как же ему найти среди них тридцать вторую?! Может Антонов что-то напутал? Но нет на ключе от его каюты было черным по белому написано 'IIIp-'A's-32'. Что значило: третья палуба, 'А' сектор, каюта номер тридцать два.
Подумав еще немного, Нил решил пойти на хитрость. Электронный ключ, который находился у него в руках мог открыть только одну из дверей на корабле, именно ту, которая и была нужна Нилу, так что попытавшись открыть им каждую из кают в этом секторе он рано или поздно найдет свою.
Эта тактика практически сразу же дала свои результаты. Первая дверь, как и ожидалось на уговоры открыться не поддалась, но зато вторая…
Нил даже не поверил, когда приложив ключ к специальной панели около нее, услышал мелодичный
