любовных переживаний, не могут изменить ситуацию и уйти от нелюбимого человека, отказаться от ставших обузой отношений.
А как насчет противоположностей? Действительно ли они притягивают друг друга? И да, и нет. В значительней мере мы хотим видеть отражение самих себя. Физически красивые люди тянутся, как правило, к партнерам, которые не менее привлекательны.
К тому же многие из нас воспитываются с людьми равного социального положения. Мы общаемся с теми, кто живет с нами в одном городе, наши друзья имеют приблизительно тот же уровень образования и те же цели в продвижении по службе. Мы обычно чувству ем себя наиболее комфортно именно с этими людьми я поэтому сходимся с теми, чья семья похожа на нашу. Наш выбор партнера подразумевает ряд схожих социальных аспектов. Нам нужен кто-то, кто может нас дополнить. Любитель поговорить тянется к любителю слушать, а энергичный человек может искать более пассивного партнера.
Два сапога — пара или, другими словами, равновесие между социально схожими чертами и психологическими различиями дает, пожалуй, наиболее прочный союз длиною в жизнь.
Для большинства людей проблема любви состоит в том, чтобы быть любимым, а не в том, чтоб любить, уметь любить. Значит, главное для них, чтобы их любили, чтобы они возбуждали чувство любви к себе. Очевидно, что для большинства людей нашей культуры умение возбуждать любовь — это, в сущности, соединение симпатичности и сексуальной привлекательности. Вторая причина того, что к любви относятся как к чему-то, не требующему обучения, состоит в допущении, что проблема любви — это проблема объекта, а не проблема способности. Люди думают, что любить просто, а вот найти подлинный объект любви — или оказаться любимым этим объектом — трудно.
Следует понять, что для любви нужен талант чувств. Но что такое этот талант? Дается ли он только избранным?
Способность любить — это нормальная способность нормальной души. Не сверхспособность, а именно нормальная. Каждый здоровый человек рождается предрасположенным к этому нормальному чувству. Но чем старше люди, тем меньше среди них становится таких, кто может испытывать его. У многих не хватает глубины души, чтобы вместить это чувство: у кого из-за воспитания, у кого из-за жизненных условий, часто из-за эгоизма. Эгоист способен только на влюбленность. Впрочем, если влюбленность у таких людей сильная, она может и стать любовью, но для этого ей надо внутренне перестроить человека. Это требует перелома в себе, долгой и изнурительной перезарядки многих душевных рефлексов, желаний, воли. К сожалению, на такую революцию души способны немногие.
Неспособность любить — изъян не биологический, а психологический, душевный. Талант любви — это талант души. И он, кстати, в принципе отличается от таланта художника, писателя, ученого. Главное в таланте любви — не редкостные и сложные способности ума, слуха, зрения, памяти — способности, из которых состоит художественный или научный талант. Главное в нем именно душевность, сердечность, «человеколюбие» — способность дорожить другими, как собой. Многие, наверное, согласятся, что человеколюбие — сердце любви, ее ось и сердцевина — и есть то главное, что отличает ее от других влечений. Эти влечения могут быть жгучими, изнуряющими, но если в них нет человеколюбия, это еще не любовь, или вообще не любовь, а чувство другого ранга — влюбленность, привязанность, увлечение.
Любовь-болезнь
Сколько о любви написано — собственно говоря, вся мировая литература об этом, все шедевры классики, вся поэзия… Беда в том, что когда человек сталкивается с любовью в своей собственной, единственной и неповторимой жизни, ему не поможет весь опыт человечества. Если он счастлив, то ему советы и не нужны, но если он страдает, то страдает в одиночку, и кажется, что на всем белом свете никто ему помочь не сможет, и советы близких только раздражают… Кстати, Стендаль, автор «Трактата о любви», блестящего научно-художественного исследования, давший потрясающее по силе воздействия описание того, как мужчина заставляет влюбиться в себя охладевшую возлюбленную (я имею в виду Жюльена Сореля и Матильду де ля Моль из «Красного и черного»), сам был, насколько известно, несчастлив в любви.
Как грустно сказал один современный юморист, чем неразделеннее любовь, тем ее больше. Несчастная любовь — это больная любовь, и она действует на нас как настоящая болезнь. Горе, тоска, гнетущее настроение — это не бестелесный туман, застилающий душу. В минуты горя происходит настоящее, буквальное отравление организма, и душевная боль, которую испытывает человек, — это и настоящая, физическая боль. Есть выражение — «адреналиновая тоска»: в моменты горя в кровь человека выбрасываются резко возросшие потоки адреналина. Они, видимо, и усиливают гнетущую и совершенно физическую тяжесть, от которой «ломит душу», «рвет сердце».
Умирающая любовь может агонизировать долго, и если ее не лечить — радостями, развлечениями, новыми увлечениями, — она может превратиться в хроническую болезнь и мучить человека долгие годы. В нас словно умирает раздробленный кусок души, и подобно человеку, которому отрезали руку, душа, у которой отрезали любовь, жестоко страдает от увечья.
Что происходит в это время в нашей психике, как рушится, распадаясь на осколки, главный из воздушных замков нашей души? Мы видим только отдаленное эхо глубинных сдвигов, которые совершаются в душе, а их больную суть, их вывихнутые суставы мы не видим.
Как себя лучше вести себя в таких случаях? По-моему, лучше всего поскорее выбираться из капкана, потому что чем дольше ты в нем остаешься, тем больнее и тяжелее будет сделать это. Двоение чувства и разума часто ведет к несчастьям, а несчастная любовь может рождать драмы и настоящие трагедии. Безнадежная любовь вбирает в себя всю жизнь человека, захватывает все пространство его души, вытесняя оттуда все остальное. В любимом человеке сгущается весь смысл жизни, а вся жизнь вне его теряет свой смысл. Это любовь — болезнь, чувство, которое можно назвать «мономанией», единственной и всепоглощающей страстью. Вся жизнь такого человека проходит только в надежде видеть любимого, и когда у него отнимают эту надежду, его лишают единственной опоры в жизни.
По словам известного психолога Игоря Кона, если любовь означает страшную одержимость, у нее крайне мало шансов на успех. Очень немногие на самом деле способны на долгое и напряженное чувство. Большинство испытывает страсть лишь какое-то время, а потом чувство остывает, становится обыденным. Известно, что у мужчин слишком большая страстность со сторон женщин вызывает настороженность и некоторые опасения. Кокетство, которое создает ситуацию неопределенности, необходимости прикладывания усилий, завоевания, совершенно оправдано.
Но одержимые люди редко руководствуются подобной житейской мудростью. Поэтому их чувства редко бывают взаимными.
