система. Активность предполагает движение к цели, состоящее в воздействии на окружающую среду и на самого себя.
На подлинную любовь способна только целостная личность. Гармоничная личность — личность, в которой все в правильной пропорции. Гармоничную личность не может создать никто, кроме самого человека. Только верная самооценка, верный выбор жизненной позиции и верная программа, упорно проводимая в жизнь, может создать гармонию. Личность есть результат работы человека над собой, работы и учения.
Эрих Фромм в своей книге «Искусство любить» пишет, что «едва ли кто-нибудь действительно осознает необходимость учиться любви». Поэтому «первый шаг, который необходимо сделать, это осознать, что любовь — искусство, такое же, как искусство жить».
Поразительно, насколько легкомысленны и беспечны бывают люди, полагающие, что любовь — это нечто само собой разумеющееся. Не сомневаясь в том, что любому делу необходимо учиться, если хочешь достичь в нем успеха, они далеки от мысли, что в таком сложном «деле», как любовь, являющемся, по сути, искусством жизни, можно обойтись без обучения. В результате пренебрежения этими знаниями берет верх животная плотская любовь, человеку всю жизнь приходится испытывать неудачи и приобретать свой, часто горький и трагический, опыт ошибок в любви, разрушающих его судьбу.
Способность любить до сих пор остается редким достижением человека. Психологи приходят к выводу, что любовь — не обычное сентиментальное чувство, испытать которое может всякий человек, независимо от уровня достигнутой им зрелости. В своих работах они пытаются определить причины такого положения и пути их преодоления. По их мнению, любовь требует знания и усилия. К любви нельзя относиться как к подарку судьбы. Хотя именно такого мнения придерживаются многие, думая, что любить просто, а вот найти подлинный объект любви — или вызвать любовь у этого объекта — трудно.
Психологи видят как минимум три причины такого заблуждения. Первая — поиск человеком личного переживания любви, «охота за любовью», и в результате концентрация всего внимания на значении объекта любви, преувеличение его роли.
Вторая характерная причина ошибок — распространение на любовь товарных отношений. Цивилизация предоставляет современному человеку множество удовольствий, помогающих ему не осознавать свое одиночество, свою отчужденность от Природы. Главным заменителем человеческого счастья, счастья от единения в любви, стало удовольствие от потребления. Потребляется и поглощается все: зрелища, пища, напитки, сигареты, лекции, книги, картины, кинофильмы и люди — как вещи. Испытывая волнение и радость от красиво упакованных вещей, мужчина и женщина становятся вещами, добычей друг для друга. Поэтому требования, которые они предъявляют друг к другу при выборе, те же, что к вещам: привлекательность, товарный вид, функциональность, социальная значимость, доступность («по одежке протягивай ножки»). В итоге человеческие отношения оказываются подчиненными тем же законам, что управляют рынком.
Наконец, третье ошибочное представление о любви формируется первоначальным чувством влюбленности. Если в этот момент сексуальное влечение встречает взаимность, то вызванное этим волнующее переживание принимается за любовь. В результате любовь сводится к правильному сексуальному поведению партнеров, к «технике секса». Отсюда уверенность в том, что стоит только, изучив инструкции и советы, в совершенстве овладеть техникой секса — и партнеры будут по-настоящему любить друг друга.
Фрейд утверждал: «Человек, на опыте убедившись, что половая (генитальная) любовь приносит ему самое большое удовлетворение, так что, фактически, она для него становится прототипом счастья, вынужден вследствие этого искать свое счастье на пути сексуальных связей, поставить генитальную эротику в центр своей жизни».
Но когда мужчина и женщина пресытятся сексуальной близостью, наступает разочарование. Волна слепого влечения схлынула, когда пара узнала друг друга поближе. Данные психоаналитической терапии показывают, что любовь не является результатом взаимного сексуального удовлетворения. Напротив, сексуальное счастье и даже знание так называемой сексуальной техники — это результат любви. По данным, приводимым Фроммом, «изучение наиболее часто встречающихся сексуальных проблем — фригидности у женщин — показывает, что причина здесь не в отсутствии знания правильной техники, а в торможениях, производящих эту неспособность любить. Страх или ненависть к другому полу служат причиной тех трудностей, которые мешают человеку отдаваться полностью, действовать стихийно, непосредственно и просто довериться сексуальному партнеру в физической близости. Если человек с сексуальными торможениями сможет избавиться от страха или ненависти и обретет способность любить — исчезнут и ее или его сексуальные проблемы. Если нет, то не поможет и знание сексуальной техники».
Многочисленные клинические факты показывают, что мужчина или женщина, которые посвящают свою жизнь неограниченному сексуальному удовлетворению, не достигают счастья и очень часто страдают от острых невротических конфликтов. Следовательно, половое удовлетворение само по себе не только не дает основы для счастья, но даже не гарантирует психического здоровья, и тем более любви.
Свобода любви, понятая как игра без правил, превращается в хаос личных отношений. Любовь, ассоциируемая с вещью, надоедает, точно так же, как притупляется изначально волнующее физическое влечение. В результате «помешательство» друг на друге, казавшееся первоначально свидетельством любви, превращается в невроз, срыв, стресс, крушение жизненных надежд человека. Но человек не вещь, которую, купив, может быть по ошибке, потом можно выбросить за ненадобностью на свалку.
Таким образом, любовь людей, уверенных в том, что нет ничего проще, чем любовь, и главное — самому быть любимым, оказывается самой недолговечной и нередко трагичной. Очевидно, чтобы избежать жизненной драмы, необходимо научиться любить — научиться так же, как вы учитесь любому делу для достижения в нем успеха. Однако вопреки глубоко коренящейся в человеке жажде любви ее значение для большинства уступает престижу, деньгам и власти.
Наконец, ошибкой, являющейся по сути проявлением кризиса любви в современном обществе, стало понимание любви как спасения от одиночества или любви как «слаженной работы», включая взаимное сексуальное удовольствие. Такие теоретические представления о любви были сформулированы одним из самых блестящих современных психоаналитиков, Г. С. Салливеном. Он четко разграничивает сексуальность и любовь. По Салливену, «близость — это такой тип ситуации, включающей двух людей, которая дает достаточные возможности для утверждения всех их личных ценностей. Утверждение личной ценности требует такого типа отношений, которые я называю сотрудничеством; а под ним разумею четко сформированную приспособленность поведения одного человека к выраженным потребностям другого человека ради увеличения идентичного, т. е. все более и более полного, взаимного удовлетворения, а также для поддержания возрастающей у обоих безопасности их положения».
У него сущность любви предстает как ситуация сотрудничества, в которой два человека чувствуют себя так: «Мы играем по правилам игры, чтобы поддержать наш престиж, чувство превосходства и достоинство» — это описание эгоизма двух людей, объединенных своими интересами и противостоящих вместе враждебному миру. Такое описание близости применимо к чувству любого слаженного сотрудничества.
Весь набор проявлений любви сводится к хорошо отлаженному партнерству двух людей, старающихся сделать друг для друга жизнь как можно приятнее. При таком понимании любви и брака подчеркивается их ценность как убежища, спасающего от одиночества. Создается союз двоих против мира, и этот эгоизм вдвоем ошибочно принимается за любовь и близость.
Такая близость людей на самом деле отражает рыночные отношения индивидов. Обе личности испытывают одиночество, опасность и тревогу, и их союз — это «одиночество вдвоем», объединенное общими интересами и совместным противостоянием враждебному и чужому. Поэтому подлинный комфорт и ощущение удовольствия от жизни для них недоступны. У них нет счастья и нет любви.
Знание друг друга позволяет людям более глубоко ощутить их единство. Эту связь в единстве прекрасно выразила С. Вейл: «Одни и те же слова (например, когда мужчина говорит своей жене: «Я люблю тебя») могут быть банальными или оригинальными в зависимости от манеры, в какой их говорят. А эта манера зависит от того, из какой глубины человеческого существа они исходят, воля здесь не при чем. И благодаря чудесному согласию они достигают той же глубины в том человеке, кто слышит их. Таким
