портал.
— Я не… — заблеял старик.
— Уважаемый, у нас абсолютно нет времени препираться с вами, — не предвещающим ничего хорошего голосом, сказал Андрей, — Через минуту сюда налетит гвардия князя и перебьёт нас всех, но если ты сейчас не активируешь портал, то страшно пожалеешь, что прожил эту минуту. Ирран! — кошколюдка вытянула руку, не глядя схватила одного из бытовиков и оторвала ему голову. — Риур! — второй бытовик оказался в железном захвате. — Ра-аз, на счёт «три» Риур оторвёт голову вашему коллеге, два-а, Риур! — голова мага осталась на месте «три» никто не произносил, над крепостью взвыла настоящая сирена, в небе зажглись мощные магические светильники. Время вышло, пошёл обратный подсчёт. — Ирран! — кошколюдка схватила старика за голову.
— Будь ты проклят! Я открою портал! — заверещал козлобородый.
— Придержи язык, иначе будешь подтирать им зад, ну, быстро!
Старик сорвал с шеи цепочку с пластиной ключ-портала, вставил его в паз на правой стеле и принялся бубнить короткие заклинания, которые одновременно были паролями. В небе взмыло несколько крылатых теней с громадным размахом крыльев. Драконы не успели совсем чуть-чуть, открывшийся портал поглотил отряд из двух неполных десятков миур и четырёх человек. Подложенный к левой стеле разрыв- камень на пять часов оставил князя Орой без стационарного телепорта, на складе были запасные блоки, но их требовалось установить и настроить. Иллушт получила официальную ноту протеста, но смогла выкрутиться, заявив, что Андрэ перестал быть Голосом, так как князь сам прекратил переговоры, а семьям погибших она выплатит приличную компенсацию.
— Добро пожаловать в Райгор! Куда теперь? — спросил Андрей Руигара.
— На главную площадь, я бы посоветовал дамам использовать мимикрию.
— Веди…
Руигар махнул рукой, и первый пошёл на выход с площадки телепорта. Андрей взял под локоток Анию и двинулся следом, миуры выстроились в две шеренги, но активировать мимикрирующие латы не спешили. Вместо этого кошколюдки достали из подсумков цветные платки и повязали их на шеи. Сида, глядя на их манипуляции, понимающе фыркнула. Андрей бросил взгляд на эльфийку, потом на кошколюдок, в его мозгу что-то щёлкнуло. Действительно, так будет лучше — платки наёмниц отвлекут от себя внимание надёжней, чем невидимые латы. Отряды миур частенько подрабатывали наёмницами на далёком юге, воительницам требовалась боевая практика, а где её взять, как не в зоне боевых действий? Появление в городе наёмниц, охраняющих важного господина, привлечёт к себе интерес, но не настолько, чтобы вызвать внимание органов правопорядка. Война, многие аристократы перестали появляться на людях без охраны, тем более такие, как наместник северных земель. Немудрено, что он пригласил на службу лучших воинов.
— Уважаемые, — остановился у ворот бывший наместник, Андрей повернулся на звук, — нам необходимо спешить.
На удивление, дракон держался хорошо, ни один, даже самый внимательный взгляд не смог бы определить, что под чарами наведённого образа городского щёголя скрываются обрывки некогда шикарного костюма и многочисленные раны.
— Мы готовы, — отрапортовала Ирран.
Повинуясь команде Андрея, кошколюдки повесили ганнеры за спины и обнажили мечи.
— Идём, — кивнул головой не услышанный князем Голос Великой Матери. Оставалось надеяться, что на конклаве ему повезёт больше. Князь Орой не оставил выбора, придётся работать грубо, на политесы не осталось времени. — Ания, надеюсь, ты не будешь делать глупостей?
Девушка молча качнула подбородком из стороны в сторону, какие могут быть глупости? Самая большая глупость уже совершена, повелитель ни за что не поверит, что в похищении нет её вины. Случайность, невероятное стечение обстоятельств, рок, судьба, карма, что угодно, но не её воля. Илирра доложила отцу о выходке сиды во время вирк и принятом цветке, она сама подорвала к себе доверие, поддавшись чувствам. Таким как она правители не прощают ошибок, чем ближе к трону, тем холоднее должен быть камень в груди. Никаких чувств, никаких привязанностей, мешающих выполнению воли господина, ни-че-го. Больше двух веков за спиной господина, ледышка, неприступная крепость, тайное оружие, читающее чужие лица и помыслы на них, как открытую книгу. Готовая к прыжку змея, чувствующая каждое движение мышц, подёргивание век и жилок. Она не жаловалась, никому и никогда, предпочитая всё держать в себе, но жизнь во дворце убивала её медленно и верно. Да, её не убил Ритуал, проведённый в десять лет от роду, знай она тогда с чем её придётся столкнуться, Ания предпочла бы умереть. Она исследовала старую штольню и попала под обвал. Умирающую девочку извлекли из-под завала через три часа, маги развели руками, но отец не сдался, он знал альтернативу смерти — Ритуал. Уговорить живущих поблизости драконов попробовать не составило труда — она смогла перенести боль воплощения. Тот день был последним, когда она видела отца, прилетевший из столицы господин забрал её к себе, он не давал кровь и не имел права распоряжаться её жизнью, но он был правителем и забрал дочь у двух старых драконов и одного эльфа. Орой заинтересовался редким феноменом, обычно Ритуал дети старше пяти или шести лет не переносят — погибают. Её растили во дворце, внушая преданность правящему клану, ей дали лучшее образование, но не смогли дать семью и дом. Двести лет вокруг неё была пустота, втайне Ания мечтала о доме — небольшой уютной пещере далеко в горах, о сильных крыльях любимого дракона под которыми так тепло холодными ночами и детях. Полная пороков дворцовая жизнь проходила мимо неё, Орой строго следил за своей «ледышкой» и держал её на коротком поводке, словно дворового рэкса. Князь прекрасно понимал, что любая привязанность молодой драконы моментально отразится на качестве работы и не допускал лишних контактов. Внешне Ания смирилась, скрыв бунт в душе, подсознательно желая вырваться из порочного круга и зажить, наконец, своей жизнью. Сиде не нравился княжеский двор, пропитанный ядом лжи и лицемерием, разъедающим саму суть человеческого естества, девушка боялась со временем превратиться в одну из ядовитых тварей у трона господина. Может быть, поэтому она столь безрассудно кинулась в пучину страсти Андрэ? И не настолько её поступок был безрассуден в свете запрятанных глубоко в душе желаний. Синеглазый человек, окутанный ореолом загадочности, тем не менее казался островком надёжности среди бушующего моря пустопорожних страстей. Ему было наплевать на драконов, на вирк, на высокие цели, он жил сам и не мешал жить другим. Он первый обратил на неё внимание как на женщину и не побоялся показать открыть свои чувства. «Будь, что будет!» — поддавшись внутреннему бунту и жару страсти решила она тогда и ни разу не пожалела о содеянном. Плевать на все пересуды и обструкцию, она не предавала господина. Пусть он не признался о второй ипостаси, но ей не требовалось признание, надо быть слепцом, чтобы не разглядеть крылья за спиной, а в её случае можно было и без глаз обойтись… Их мимолётная связь оставила нестираемый след. Князь разобрался в побудительных мотивах, как в лежащих на поверхности, так и в скрытых. Итогом неприятного разговора стало обещание отпустить девчонку на все четыре стороны после окончания переговоров. Переговоры закончились, повелитель слово не сдержал, она ушла сама, хоть и с чужой помощью.
Ания посмотрела на Андрэ. Любимый стоял облокотившись на парапет и вроде как осматривал город, но подёрнувшийся дымкой взор говорил, что он витает где-то в других местах, пролёгшая между бровей глубокая складка свидетельствовала о тяжести дум. Девушка не ошибалась, Андрей прокручивал варианты будущей речи на конклаве и пытался систематизировать информацию о княжестве и войне.
В стране творилось нечто непонятное, война, начавшаяся по классическим канонам, перетекала в какую-то иную фазу. Иллушт, успевшая побывать в столице, поделилась новостями и наблюдениями. По рассказам принцессы выходило, что император намеренно придержал возглавляемую сыном армию от молниеносного удара вглубь страны. Хазгар давал время для раскрутки пружины народного недовольства, небезосновательно надеясь, что проимперские силы начнут подрывную работу и столкнутся с противодействием верных князю подданных и многочисленных беженцев из захваченных недавно княжеств на востоке континента. Гражданские беспорядки были на руку интервентам, чем сильнее ослабнет власть престарелого изумрудного упрямца, тем легче будет прибрать выпавшие из его когтей куски пирога. Союз Великой Матери и князя императору и его прихлебателям был, как кость в горле.
Миур опасались, миур боялись. «Старшая сестрёнка» как-то сказала, что ей есть, чем встретить орды северного соседа. Хвостатые-мохнатые далеко обогнали вероятных соратников и противников в
