зависимости от настроения. Амелия, в свою очередь, выбрала для меня очень красивые бирюзовые перчатки и такой же шарф, в цвет моих глаз. Как я и предполагала, подарок Патрика тоже был практичным — часы с гравировкой моих инициалов и сегодняшней даты.
— К сожалению, мы не властны над временем и не можем его остановить, — сказал он, — но мы всегда может рассчитать его так, чтобы успеть все задуманное.
— Спасибо, — сказала я, принимая последний подарок.
— Это еще не все, — сказал Патрик, доставая из кармана пиджака белый конверт. — Это тоже тебе.
Я взяла конверт, который показался мне на удивление тяжелым. Внутри были ключи и записка, написанная аккуратным подчерком Стэфани Митчелл: 'Пусть отныне и навсегда у тебя будет свой дом, куда можно вернуться в любое время. С днем рождения Эйлин. С любовью. Стэфани'. Только прочитав записку, я поняла, что ключи эти были не от какого-нибудь дома, а от того самого, моего любимого дома в Норфилде. И теперь он принадлежал мне! Спасибо, бабушка, — подумала я, улыбаясь. Помимо всего перечисленного в конверте обнаружилось два билета на самолет до Парижа. 'Устрой себе небольшие каникулы, и приезжай к нам!' — гласила приложенная к ним записка от моей матери. Похоже, никто не забыл о моем дне рождении! — подумала я.
— Понравились подарки? — спросил Кристиан, убирая непослушную прядь моих волос, выбившуюся из прически.
— Даже очень! — ответила я. — Не ожидала, что их будет так много.
— Потанцуем? — спросил он, когда внутри нашего прекрасно украшенного сада заиграла медленная песня.
— С удовольствие, — ответила я.
Все в тот вечер казалось волшебным, начиная с фейерверка Эвана, и заканчивая невероятно красивым тортом с восемнадцатью свечами, доставленному специально по заказу Амелии. Было много приятных слов, пожеланий и улыбок. Все, кто был мне дорог, разделили со мной этот праздник.
Глава 29. Сила магии
— Кристиан, можно тебя на пару слов? — сказал Эван, когда мы с Эйлин уже собирались уходить.
— Что-то случилось? — встревожено спросила она.
— Нет, просто хочу кое-что обсудить.
Я отошел вместе с ним в сторону.
— Она не должна проснуться завтра утром одна! — тихо сказал Эван. — Фрэдэрик уже передал ей свою силу.
— Что?! Когда? — чуть громче предполагаемого, спросил я.
— Медальон. Он наполнил ею украшение, которое подарил Эйлин. Я почувствовал его энергию, еще не зная о том, что эта за вещь. Если Эйлин уже переняла всю эту силу, то, что может произойти после полуночи, не должно застать её врасплох. И ты должен быть рядом.
— Почему он не мог сделать этого позже? — в ужасе спросил я.
— Потому что у него не было выбора, это произошло бы и само, но кто знает, как именно. Поэтому он все предусмотрел заранее.
Эйлин продолжала бросать встревоженные взгляды в нашу сторону. Она явно чувствовала, что со мной что-то не так. Я уже был просто не в состоянии контролировать свое волнение, оно заполнило каждый миллиметр моего тела и сознания.
— Успокойся, — сказал Эван, — ничего страшного произойти не должно, мы просто должны быть на чеку, на всякий случай.
— На случай того, если что-то страшное все-таки произойдет? — не удержался я.
— Кристиан, ты сейчас единственный, кого она станет слушать. Я тоже буду неподалеку, да и Фрэдэрик должен скоро вернуться, но ты не должен оставлять её одну. Я поговорю с Амандой. Пусть Лукас заберет её к себе. Ха!… А это отличный повод их помирить! — отходя от темы, сказал Эван. — В общем, тебе все понятно? Иди и ничего ей не говори.
Легче сказать, чем сделать! — подумал я. С нашей-то связью. Придется напрашиваться остаться на ночь…
— Ты готова? — спросил я, походя к Эйлин, стараясь сохранить как можно более беззаботное выражение лица.
— Да. Поможешь с подарками?
Я взял несколько пакетов с подарками и попрощавшись с теми, кто еще был в силах веселиться, мы пошли к спальному корпусу.
— О чем хотел поговорить Эван? — спросила она.
Так и знал, что напускным спокойствием её не проведешь!
— Да так. Предложил мне одну идею о том, как помирить Аманду и Лукаса.
— Правда? И как?
— Эван скажет Аманде, что ей лучше переночевать у Лукаса, потому что этой ночью мне нужно остаться у тебя…ну, в смысле…если что-то необычное случиться…
Черт! Объяснение никудышное!
— Что-то необычное? — переспросила она, улыбаясь. — Например, тебе просто действительно захочется провести эту ночь у меня?
— Пусть будет так, — ответил я, сдаваясь. Отрицать очевидное не было смысла, и пусть уж лучше она думает, что именно мое нежелание уходить, является основной причиной этой неразберихи с ночевкой.
— А твой друг все продумал. И Аманду пристроил и о тебе не забыл позаботиться.
— Разве что забыл о себе, — сказал я.
— Это у него уже вошло в привычку, — ответила Эйлин, вздыхая.
Мы вошли в темную комнату. Руки у обоих были заняты, поэтому я на ощупь подошел к дивану и поставил пакеты. Эйлин отсутствие света ничуть не мешало, она спокойно передвигалась по комнате, не замечая моего неподвижного состояния.
— Ой, извини! Забыла про свет, — сказала она, зажигая настольную лампу.
— А я все никак не могу привыкнуть в этой твоей способности, впрочем, как и к многим другим, — сказал я, присаживаясь на диван.
— Я и сама еще не привыкла. О том, с чем еще мне предстоит свыкнуться, я даже думать не хочу, — ответила она, стоя пере зеркалом. Я подошел к ней.
— Ты со всем справишься, — сказал я, обнимая её за талию. — Я уже говорил тебе, как ты сегодня прекрасна?
— Не считая нескольких сотен раз, нет, — ответила она, поворачиваясь ко мне лицом.
— Ты была самым красивым цветком этим вечером. Никакие шедевры Эмбра не могут изменить сей факт. Я наклонился и поцеловал её в губы. Сделать это как положено не удавалось из-за присутствия гостей, да и смущать Эйлин еще больше не хотелось. Она и так краснела каждый раз, когда я обнимал её в присутствии своих родителей. Но теперь мы были одни, и никто не мог нам помешать. Она ответила на мой поцелуй сразу же. Её губы казались такими нежными и сладкими, что оторваться от них в тот момент было для меня самым страшным наказанием. Мы оба чувствовали, как температура воздуха в комнате становиться выше, или нам только так показалось…В любом случае оставаться в одежде и этой ночью мы не собирались. Не прерывая поцелуя, я нашел молнию её платья на спине и медленно потянул в низ. Она так же медленно сняла с меня пиджак и начала расстегивать пуговицы на моей рубашке. В тусклом зеркальном отражении я видел как линии кружевного узора, золотом расходятся по её спине, делая и без того прекрасный силуэт её тела еще красивее. Моя рубашка оказалась на полу, и теперь к свету её линий добавился и свет моих собственных. Я отпустил блительки её платья, которое с тихим шуршанием упало к её ногам. У меня не было слов, чтобы описать все то восхищение и безграничную любовь, которую я
