носясь по поверхности вод. Точно так же и Церковь не потерпела никакого ущерба от иудейской зависти: чем более усиливалась зависть иудеев, тем более укреплялась вера христиан. Иудеи в конце концов были истреблены римскими войсками–и дождь перестал. Но пришли реки, царские реки, великие; реки, текущие не водой, а кровью закланных христиан. Это — тираны древнего и нового Рима, гонители христианской веры, которые кинулись со страшным ожесточением, чтобы сдвинуть Церковь с оснований. Знаете вы, сколько их числом? Восемнадцать, и вот имена выдающихся: Нерон, Домициан, Траян, Антонин, Марк Аврелий, Лициний, Аврелиан, Диоклетиан, Максимиан, Констанций, Юлиан–отступник, Валент, Лев Исавр, Константин Копроним и Феофил–иконоборец. Знаете ли, сколько лет длилось преследование? Восемьсот лет и даже более. Знаете ли, сколько было мучеников при этих тиранах в течение стольких лет? Сосчитайте звезды небесные или песок морской. Если Бог сохранил бы в одном месте кровь всех христиан, пострадавших за веру в Христа, то, конечно, образовалось бы еще одно «чермное» море святых кровей. Хорошо, подошли реки; что же они сделали? Прошли, скрылись тираны, пали цари и царства, погибла память их с шумом. А убиваемые христиане умножились, преследуемые усилились, воюемые утвердились, испытываемые еще более просветились в добродетели. Наконец подули ветры, еретики, поднявшиеся со всех сторон мира, ветры воистину сильные по характеру, противные Православию, противные друг другу в разделении и в волнении, которое они вызвали в Церкви Христовой. По числу они беспредельны, их невозможно перечислить. Я хочу указать вам только наиболее выдающиеся: гностики, офиты, монтанисты, савелиане, хилиасты, павлиане, манихеи, донатисты, ариане, евномиане, антропоморфиты, македониане, пелагиане, несториане, севериане, диоскориты, монофелиты, иконоборцы, лютеране и кальвинисты. Одни хулят вообще Бога, другие — Отца или Сына, или Святого Духа; эти — домостроительство воплощения, те — таинства! Все они согласно движутся, устремляются, борются против Церкви Христовой. Столько соборов и совещаний, столько рассуждений и борьбы, соблазнов, разделений, шума, волнений, изгнаний, смертей — кто же может их передать? Но наконец утихли и ветры, уничтожились ереси и еретики, успокоилось волнение, последовал мир. В Церкви Христовой сияет чистое и незапятнанное Православие. Полил дождь, подошли реки, задули ветры, но дом Христов — Церковь, не пала, стоит твердо и неподвижно. «Основана бе на камени» (Мф.7:25), на прочном краеугольном камне, Христе, Сыне Бога Живого, поэтому «и врата адова не одолеют ей» (Мф.16:18). Это ли не Божественное утверждение? И утвердившая ее — не десница ли Вышнего? «Да, десница Господня сотвори силу».
О, вера христианская, божественная в возникновении, распространении и утверждении, вся божественная! Ты появилась от Бога, распространена и утверждена Богом! Ты истинное учение. Кто тебя содержит, тот правильно верует в Церковь. Ты неложный путь. Кто идет тобой, неуклонно достигает рая. Православный христианин, ты должен тысячи раз благодарить Бога за то, что Он породил тебя в такой вере. Один философ древности благодарил Бога за три вещи: во–первых, за то, что он родился мужчиной, а не женщиной; во–вторых, за то, что он эллин, а не варвар; и в–третьих, — что он мудрец, а не неуч. Ты же должен благодарить Бога за другие три вещи: во–первых, за то, что ты родился христианином, а не неверным, во–вторых, за то, что ты православный христианин, а не еретик, а в–третьих… потерпи немного, об этом я скажу тебе во второй части.
2
Вера есть правило жизни. Мы должны жить по вере; иначе, если жизнь не согласуется с верой, такая вера мертва и совершенно бесполезна. «Кая польза, братие моя, аще веру глаголет кто имети, дел же не имать? Еда может вера спасти его?» (Иак. 2:14) «Якоже бо тело без духа мертво есть, так и вера без дел мертва есть» (Иак. 2:26). В изъяснение слов Христовых: «Не всяк глаголяй Ми: Господи, Господи, внидет в Царствие Небесное, но творяй волю Отца Моего» (Мф.7:21), — Златоуст говорит: «Господь хочет здесь указать, что вера совершенно бессильна без дел». Значит, вера без дел есть только труп веры и не может ничего совершить, и человек, верующий, но не живущий, как христианин, пусть не надеется на вечное спасение. Для этого требуется истинная вера и добрая жизнь. Этими двумя человек может спастись; с помощью этих двух крыльев может взлететь к раю. Мы видели, какова должна быть вера христиан; посмотрим, какова их жизнь. Вера христианская вся божественна в своем начале, распространении и утверждении; как учение она вся — истина, как закон вся — святость. А какова жизнь современных христиан? Какова она? Здесь недостаточно слов, чтобы ее описать; нужны слезы, чтобы оплакать ее. Мы знаем, что обозначал собой тот идол, которого царь Навуходоносор видел во сне. Мы имеем на это указание и разъяснение в Божественном Писании. Оно очень уместно для нашей речи. «Ты, царю, видел еси; и се, тело едино… егоже… глава от злата чиста, руце и перси и мышцы его сребряны, чрево и стегна медяна, голени железны, нозе, часть убо некая железна и часть некая скудельна» (Дан. 2:31–32). Таково, поверьте мне, истинное изображение жизни и поведения христиан.
Голова идола была сделана из чистого золота. И жизнь христиан в первые века христианства имела своим началом в добродетели и святости чистое золото. Архиереи, иереи, диаконы, иподиаконы, монахи, все вообще клирики были как чистое золото в добром житии и примере, чистым золотом в учении и нравах, по телу и душе; все золотые, они во всех делах своих сияли, как свет истинный, по заповеди Христа: «вы есте свет мира» (Мф. 5:14). Равным образом и миряне были чистым золотом в жизни; мужи — чистым золотом в доброте, жены — в скромности, старцы — в рассудительности, юноши — в девстве, дети — в простоте. Христиане, все золотые в уме своем, ни о чем, кроме духовного и небесного, не помышляли; золотые по языку своему, проводили время не в пустом осуждении ближнего, а в молитвенных песнословиях Богу. Все золотые по рукам своим, они не грабили из сребролюбия чужих вещей, а раздавали в милостыню свои собственные. Золотые в сердце, они все любили только Бога и ближнего. По любви к Богу они всегда были готовы пролить кровь свою в мученичестве; в любви к ближним они все имели как бы одно сердце, одну душу. Голова из чистого золота — это христиане добродетельные, святые, истинные христиане. Затем следует серебряная грудь: ценность понизилась. Дорого и серебро, но не так, как чистое золото. С течением времени остыл тот пыл веры, уменьшилась добродетель. Жизнь христиан была хорошая, но уже совершенно не такая, как в первое время. Далее идет медное чрево. Стало еще хуже. Настала жизнь ниже и первой, и второй, распространились нравы жестокие и суровые. Но как медь, хоть и не равноценная золоту и серебру, все–таки стоит чего–нибудь, так же точно и христиане, хоть и не походили на христиан первого и второго периода, однако не были совершенно непотребными. Если они не были совершенны, то не были и ничтожны: между многими пороками можно было найти хотя бы одну добродетель. «Чрево медяно». Но в конце концов, в эти несчастные времена, мы до¬стигли низших частей идола, ног, которых «часть убо некая железна и часть некая скудельна». Иначе говоря, мы достигли того жалкого состояния, ниже и хуже которого не можем ничего отыскать. Мы отчасти похожи на железо, отчасти на глину. Как железо, мы, без блеска добродетели, заржавели в невежестве, тверды в грехе. Нравы наши, как глина, дела наши скверные, бесчестные, ничтожные. Наша злоба достигла крайности. Вера наша христианская, но жизнь — языческая. Это я вам представлю воочию.
Был полдень, когда однажды Диоген зажег свой фонарь и стал ходить по афинской площади, как бы ища чего–то. Кто видел его, со смехом спрашивал, что он ищет. Человека, отвечал он. Как же это? Разве ты не видишь стольких людей? Площадь полна людей, спрашивали его, и ты среди них ищешь какого–то человека? Да, я человека ищу, человека, отвечал Диоген. — Какого же рода человека ищет Диоген? Люди бывают двух родов. Есть люди, которые имеют только вид и образ человека; это — люди только по видимости, по наружности (таковы и трупы, изображения и идолы людей), но внутри они совершенно бесполезны, скорее похожи на неразумных животных по своим страстям или непотребству. Много таких видел перед собой Диоген, но не такого ему нужно было. Есть также люди, которые, кроме человеческого вида и образа, имеют и человеческий разум, и добродетель, и во внутренних побуждениях и во внешних действиях они все разумны, рассудительны, добродетельны — истинные люди. Такого–то человека и искал Диоген в том многолюдном городе, в Афинах, — и не находил. Ищу человека, ищу человека!
Мне тяжело проводить сравнение, но сказать правду нужно. В то время когда, как солнце в полдень, сияет Православие, возжигаю и я светильник Евангельской проповеди, прихожу в церковь, полную христиан, и ищу христианина, ищу христианина! Как же это? Разве не христиане те, которых я вижу здесь и там, в городах, крепостях, в областях, царствах, в значительной части вселенной? Бывают двух родов христиане. Одни только носят это имя, христиане по внешности, и, по–видимому, имеют, как говорит Павел, только образ истины, а внутри не имеют должных дел. Они имеют христианскую веру, но не жизнь; жизнь их противоположна вере. «Имущий образ благочестия, силы же его отвервшиеся» (2 Тим. 3:5). Из таких мне никого не нужно. Но есть христиане, которые, кроме имени, имеют еще дела, вместе с верой
