испытывающим взглядом хозяин. — Обязан, девчонок слушать.
Я кивнул и с растерянным видом поплёлся за своим полотенцем.
«Вот тебе и баня! — думал я. — Значит у них «по полной программе»? Зачем мне там его дочери? Придут в белых до пят балахонах с полотенцами на голове и с вениками в руках. Я и без них справлюсь, не ребёнок же!»
Взяв полотенце, я было направился из комнаты, как передо мной возникла в белой длинной рубахе с полотенцем на голове Светлада.
— Сестра переодевается, — улыбнулась она своей ангельской улыбкой, — и тебе надо здесь переодеться. Всё с себя снимешь, понимаешь — всё, — стала она серьёзной. — И сложишь на кресло, потом завернёшься в полотенце. Встретимся с тобой в прихожей, я провожу тебя в баню.
Через секунду девушки в белом не стало.
— Вот первая команда, — отметил я про себя. — Что же, разденусь, может так на самом деле лучше.
Я сбросил с себя всю одежду, остался только в трусах и, завернувшись в полотенце, направился к сенкам. Там, как мы и договорились, меня поджидала Светлада.
— Пойдём, — осмотрела она меня с ног до головы придирчивым взглядом. — Сейчас увидишь, какая у нас баня.
Я хотел что-то одеть себе на ноги, но девушка меня остановила.
— Видишь, я босиком и ты ступай так же, так надо, тут недалеко, не простынешь.
Мы вышли в сенки и, пройдя их, оказались в освещённом небольшом лампой крытом дворе. Пройдя его босиком, мы подошли к солидному срубленному из толстых брёвен строению.
— Это наша баня, — открыла массивную дверь Светлада. — Заходи, не стесняйся.
Я переступил порог и оказался в обширном моечном помещении. Посреди его стояли две широченные скамейки, а на квадратной сложенной из кирпича печи возвышался объёмный бронзовый котёл с горячей водой. В бане было тепло и уютно.
— Здесь у нас парная, — толкнула дверь в соседнее помещение Светлада. — Иди, грейся, но смотри не обожгись, полки горячие.
— Я полью их холодной водой, — проворчал я, заходя в парную.
— Пока ты адаптируешься, мы успеем кое-что постирать. Веники можешь заварить сам — не обидимся, — заперла за мной дверь девушка.
«Наконец-то! — подумал я, оставшись наедине с собой. — Пока вы постираетесь, я успею и согреться, и попариться. И помощь ваша мне ни к чему».
Ополоснув верхнюю полку холодной водой, я, по-хозяйски плеснул на раскалённые камни воду от запаренного веника, и когда уши от пара стали сворачиваться в трубочку, забрался на полку. Через несколько секунд уставшее за дорогу тело погрузилось в блаженное тепло. Я лежал, носом вдыхая горячий пар, полностью расслабившись и закрыл глаза. В сознании проносились впечатления от увиденного и услышанного. Было такое чувство, что я снова оказался на далёкой Конде, в бане хранителя. Хотя баня совсем другая и даже другой запах пара.
«Что это? — думал я. — Неужели снова через столько лет оказался в ядре параллельной цивилизации?»
То, что в России продолжает жить древняя орианская ведическая традиция, сомнений не было. Интуиция подсказывала, что я снова в неё вернулся. И мне придётся многое понять и очень многому научиться. Что же было раньше, после того как я расстался со старым? Кольский полуостров, незабвенный дядя Ёша со своей антиторой и скитания по дебрям земли хантов. Но это время не прошло для меня даром: мощная школа еврея-отступника и потрясающие знания двух хантейских жрецов-хранителей дали немало. И всё-таки долгие годы я был в стороне от своего родного эгрегора. Теперь же, всеми своими фибрами души я ощущал, что снова нахожусь в его мощном поле. В глубине сознания было удивительно легко и спокойно. Пришло ощущение, что я дома и всё вокруг меня родное и близкое. Расслабление стало перетекать в полудрёму. Из-за двери до слуха доносились еле слышные голоса девушек, потом и они исчезли… В чувство меня привёл звук открывшейся двери.
— Посмотри-ка на него, Света! — раздался строгий голос Светлады. — Он в трусах! Ты бы ещё в тулупе в парную забрался! — возмутилась девушка.
— И в катанках! — подхватила Светлена. — Мы с ног сбились, куда он мог их припрятать, а он в семейниках! Ну-ка, давай их сюда! Мы всё твоё постирали, только трусов не нашли.
Я в растерянности уселся на полку.
«Какой ужас! — пронеслось в голове. — Они мои кальсоны стирали, пропотевшую нижнюю рубаху!»
От стыда я готов был провалиться сквозь землю.
— Девчонки, — пролепетал я. — Но ведь если отдам вам свои трусы, я же останусь голым!
— Неужели у вас в Сибири в баню ходят одетыми? — прищурилась одна из красавиц.
— Да я их сам постираю! — взмолился я.
— Не было печали, в доме полно женщин, а он стираться вздумал! — фыркнула Светлена. — Давай сейчас же трусы, а то мы отца сюда приведём!
Из-за пустяка дело стало принимать серьёзный оборот. До меня стало доходить, что я что-то недопонимаю. Надо подчиниться девчонкам, иначе из меня сделают посмешище.
— Он страдает ложным стыдом, — повернулась к сестре Светлада. — Внешнее преобладает над внутренним. Один из атавизмов позднего времени, пойдём, — кивнула она своей точёной головкой. — Снимешь и выбросишь их за дверь, — сказала, выходя из парной, девушка.
В голосе её я почувствовал пренебрежение. Выполнив приказ девчонок, я снова плеснул на камни и забрался на полку.
«Будь что будет, — думал я. — Только бы опять не попасть в неловкое положение».
Хорошо согревшись, я потянулся за веником, но тут открылась дверь и в парную впорхнули совершенно голые девушки! При их виде у меня отпала челюсть. За свою короткую жизнь я немало повидал на пляжах страны хорошо сложенных красавиц, даже очень красивых женщин, но то что было перед моими глазами ни шло ни в какое сравнение с тем, чем я когда-то восхищался: аккуратные, посаженные на лебединые шеи, украшенные золотистого цвета косами головки! С большими умными серыми глазами, необыкновенной красоты лица! А плечи девушек, руки! Развитые, сильные, но одновременно и изящные! Неповторимые линии плеч плавно перетекали на круглые упругие девичьи груди, причём, такой удивительной правильности, какой я не наблюдал ни у одной античной статуи! Девичьи талии были настолько тонки, что казалось при неосторожном движении девушки могут вот-вот по ним переломиться. А животы девчонок, округлые бёдра и шары коленей! И, наконец, голени и даже пальцы! Всё это было настолько правильным и прекрасным, что от охватившего меня восторга я чуть не полетел с полка.
— Что с ним? — улыбнулась своей неповторимой улыбкой Светлена. — Наверное, никогда голых девчонок не видел.
— Ну тогда пусть привыкает, — кивнула головкой Светлада.
И вдруг, обе красавицы, взлетев на цыпочки и взметнув руки к потолку, стали кружиться вокруг своей оси! Кружились они как в танце, навстречу друг другу. Дескать, смотри и любуйся, дубина, больше таких как мы красавиц, ты нигде не увидишь. — Со спины девушки оказались ещё прекраснее. Линии спины, талии, ягодиц, длинных развитых ног, казалось, излучали свет. И я невольно зажмурился. В поведении девушек не было никакого стыда. Они держали себя естественно, непринуждённо и явно дурачились.
— Смотри-ка, наша девица красная, закрыла свои зелёные глазки, ей наверное за наше поведение стало стыдно! — сделала скорбное выражение лица Светлена.
— Может со стыда сгорает, что восседает с нами, беззащитными? — добавила её сестрёнка.
— Он, наверное, решает, что с нами делать? С какой начать, смотри-ка, напыжился, — показала на меня Светлена.
— Просто до этого момента, — наконец подал я голос, — никогда не думал, что физическое совершенство женщины может оказаться столь высоким. Вы меня не знаете, поэтому вам трудно поверить, но я гляжу на вас не как похотливый мужчина, а как художник. Просто моё сознание отказывается верить, что всё это происходит со мной. Мне кажется, что я сплю.
