Я прекратил есть.
— А торговля боевым оружием- прерогатива Правительства…
Он продолжил мою мысль:
— Поэтому все попытки продать заканчивались одинаково.
Конфискация на границе и уголовное дело… Сегодня, кстати, готовят груз на экспорт…
— Далеко?
— Не знаю. Объявились покупатели на учебно-спортивные пистолеты… Садчиков аккуратно, корочкой, подобрал соус, отправил в рот.
Я вроде усомнился:
— Откуда тебе известно?
— Я как раз еду туда. А что? — Садчиков поднял голову от тарелки. Читатели «Парабеллума» и этим тоже интересуются?
Он смотрел мне в лицо.
— Я веду журналистское расследование. Под это дело у меня есть средства… — Я достал две копюры по сто баксов.
Мы оба понимали, что это ложь. Но так нам было легче договариваться. Я выдержал его взгляд. Купюры перекочевали к нему в бумажник. Все прояснилось.
— С рассветом подъезжай в Аэропорт…
Когда я вышел из такси, было еще темно. Садчикова я увидел у грузового склада. Контрразведчик курил. На нем был рабочий комбинезон с брезентовой «дубль-курткой». Сверху болтался еще оранжевый легкий жилет униформа обслуживающего персонала.
Несколько коллег — грузчиков — а, может, тоже кадровиков с Завода двигались с электрокаром в сторону проходной. Оттуда Садчикова уже звали:
— Дима…
Он сделал несколько быстрых затяжек подряд.
— Пошли, на ходу поговорим…
Я спросил:
— Куда пистолеты?
— На Кипр…
Мы были уже рядом с проходной. Я дернул его за руку:
— Слушай, ты можешь меня провести? Такой материал! Представляешь? «Наш корреспондент все видел своими глазами…» — Я чувствовал, что не очень убедителен. — А гонорар поделим! Прямо сегодня. Это не меньше чем по паре сотен баксов на брата…
Садчиков дрогнул.
В вечной войне за копейку трудно оставаться законопослушным и честным. Особенно, когда вокруг тебя нарушают законы все…
— Главный будет тащиться от радости… А потом поедем в ресторан, отметим… Спешить некуда. Ты с ночи. Посидим… — Я его откровенно покупал.
— Слушай… — На этот раз Садчиков не шутил. — Ты не из ЦРУ случайно?..
— Из Мосада.
— Ладно дурака валять. Пошли.
Мы перешли на рысцу. Молодой азиатского вида воин за тумбочкой в проходной вопросительно взглянул на меня. Садчиков, не останавливаясь, махнул рукой в сторону грузившегося борта с четырьмя мощными турбовинтовыми двигателями.
— Он со мной…
— Курить найдется? — спросил воин.
Я оставил ему пачку «мальборо».
Огромные створки под стабилизатором, в конце фезюляжа «АН-12», были распахнуты. Сбоку задним бортом выруливал под разгрузку крытый грузовик.
— Только близко не подходи… — предупредил Садчиков.
— Слушай… — Я придержал его за рукав. — Ты можешь узнать по-больше об этой отправке? Интересный материал…
— А чего?! Можно.
— Я хочу еще зайти в таможню. Взять интервью. Ты там кого знаешь?
Он на секунду задумался.
— Найди Юрку Вечернина. Скажи: от меня.
От грузовика уже махали:
— Дима!
Мне в голову пришла дельная мысль.
— Возьми это. Потом объясню… — Я сунул ему в ладонь записывающее устройство — крошечного «жучка». — Может окажешься рядом с клиентам. Чтобы не запоминать. Он все перепишет.
Садчиков сжал в ладони устройство, сделал последнюю затяжку, загасил и отбросил окурок…
Крытый грузовик загораживал внутренние грузовые отсеки. Они выглядели весьма мощными, как и сам «АН-12», выпестованный в открытой конкурентной борьбе двух известных Конструкторских Бюро — Антонова и Илюшина…
В этой части взлетного поля загружался только он один. Пространство между нами время от времени пересекал очередной бензозаправщик, под их прикрытием я перемещался поперек поля.
Несколько человек вблизи наблюдали за погрузкой. Я всматривался в них до рези в глазах. В средине небольшой группы стояла женщина. На ней была длинная, до земли, шуба. Я пытался разглядеть хоть какие-нибудь еще детали, но мне не удалось. Рядом держалось двое мужчин. Было самое время уйти в таможню, чтобы не оказаться на виду, когда они двинутся в обратную сторону.
Я помнил имя таможенного инспектора, которое назвал Садчиков.
«Юрий Вечернин.»
В таможне мне повезло.
Инспектор, только что вернувшийся от самолета «АН-12», как раз и был Юрий Вечернин — улыбчивый, потливый, с редкими льняными волосами на висках.
Он, как и Садчиков, работал ночью, однако, не уехал. Срочные неясного свойства дела заставили его остаться на службе.
Таинственным образом все — грузчики и таможенники — узнали об отправке блатного груза.
«Скромное обаяние Больших Денег…» Прибытие Капитала всегда ощущается, хотя его не регистрируют даже самые тонкие сейсмические приборы.
Полнеющий, белокожий Вечернин провел меня к себе, усадил за стол и приступил к делу. Интервью в его понимании было чем-то сродни установочной лекции.
— Проверка грузов за рубеж осуществляется в несколько этапов. Сначала проверяется наличие у Завода разрешения на вывоз оружия, а также контракта…
Он на секунду отвлекся — взглянул в окно на вхзлетную полосу погрузка там закончилась.
— Исследуется правильность оформления документов — код товара, наименование страны. К примеру, сегодняшняя партия спортивных пистолетов направляется на островное государство. Мы проверяем: среди горячих точек оно не значится…
За стеной хлопнула наружная дверь.
Вечернин быстро закруглил:
— Я лично осмотрел все ящики, опломбировал и сделал отметку в таможенной декларации…
Он замолчал. Широко улыбнулся.
Улыбка предназначалась людям, которые появилисьу меня за спиной. Именно их таможенник ждал все это время и не покидал службу после бессонной ночи.
Мне предоставлялась возможность, не прощаясь, «по-английски», покинуть кабинет. Но прежде я рассмотрел близко всех бригаду. Меня, естественно, интересовали в первую очередь не бизнесмены — женщина и ее пожилой спутник, а секьюрити. Именно они могли вылететь на Ближний Восток как непосредственные исполнители любого заказного преступления, приуроченного к православной Пасхе…
