Полковника тоже заинтересовала необычная для кухни техника с программным компьютерным обеспечением.
— Ты прав.
— Я думаю, тут хранили медицинские препараты! Для пересадки органов. Убитый — ведь он медик…
— Я что-то не догоняю тебя Ловягин! Яснее можешь?
— Тут китайская мафия поработала.
— Ты имеешь в виду «триады»?
Чень — по китайским меркам настоящий великан — около 190 сантиметров ростом — вытянулся в громоздком, как ванна кресле пятидесятых годов и включил похожий на сгорбившегося лакея торшер.
Он любил эту свою московскую квартиру. Она была большой и слегка потертой. Как дорогая плюшевая игрушка, которой много лет никто не играл. Но, вместе с тем, — производила впечатление не только своей вместительностью, но и видом, который открывался из окна на самый центр Москвы — гостиницу «Метрополь» и Центральный Телеграф.
Все в квартире было крупным, тяжеловесным, добротным. И хотя повидал он на своем веку немало роскошных аппартаметов, она, как бы поднимала его в своих собственных глазах. Может потому, что помнил себя в раннем детстве в квартире отца — одного из сановников Мао, снесенного культурной революцией с олимпийских высот в тюремное подземелье.
Придвнув к себе старомодный, но хорошо сохранившйся телефон, он набрал номер справочного бюро.
— Как мне позвонить мистеру Лань У, корреспонденту из Гонконга. Он аккредитован в Москве…
Выяснив нужный номер, он неторопливо набрал его. Трубку сняли на четвертом гудке.
— Хеллоу! — приятный мужской баритон был вкрадчив.
— Господин Лань? — Чень кашлянул. — Это близкий приятель Ли. Вы уже слышали о его судьбе?
— Я ничего не знаю…
Похоже, звонок застал корреспондента врасплох.
— Он убит. Его застрелили…
Чень немножко промолчал и продолжил:
— Я собираюсь найти тех, кто это сделал. Как вы понимаете, ни в какую милицию я обращаться не стану. Вы меня слышите?
Он сознательно дал почувствовать собеседнику, насколько решительно настроен, но тот все еще молчал.
Чень досадливо поморщился и продолжил:
— Я не хотел бы приезжать к вам домой: у вас жена, дети! Единственно, что мне хотелось бы знать: имя той фирмы, где Ли заказывал для вас девочек…
Он тут же почувствовал: стрела попала в цель. Мистер Лань спросил, где и когда он может видеть прятеля Ли.
— Я живу напротив Центрального Телеграфа. Тут мы и встретимся…
Мистер Лань оценил форму, которая была использована для приглашения, торопливо спросил
— Когда именно?
Чень насмешливо поджал губы: ох уж эти гонконгские китайцы! Любой нажим, и они уже тают от ужаса, как мороженное! Что бы не говорили, а Запад обезоруживал: права человека, демократия, цивилизованность! А когда наступал час «икс», человек в ужасе зарывал голову в песок…
У Ченя на родине, таких бесхребетных слизняков не встретишь. Там все с хребтами…
— Сколько вам нужно, чтобы доехать?
Он вежливо дал понять, насколько все срочно.
— Минут сорок…
— О кей, через сорок минут. Буду ждать вас на лестнице у Центрального Телеграфа. У входа… Надеюсь, меня вы не перепутаете: я не просто говорю по — китайски, я еще и настоящий китаец…
Через сорок минут Чень увидел поспешно взбегающего по лестнице китайца.
Чем-то Лань У напоминал его самого. И не только ростом и поджаростью. Оба были одеты в подобранные со вкусом европейские костюмы, и оба выглядели, как иностранцы, выбравшие для встречи в незнакомом городе место, которого не могло не быть — Центральный Телеграф.
— Лань, — протянул руку журналист.
— Чень, — ответил тот не без иронии. Он хорошо сознавал свою силу и знал, что, хотя она и невидима и неслышима, как радиация, дозиметры инстинкта ее тут же улавливают. Звонят, как взбесившеся счетчки Гейгера Мюллера.
Лань лихорадочно рылся в своих записных книжках. Их у него было две. Перелистывал страницы, нервно цокал, возвращался назад. По-видимому, хотел показать Мистеру Ченю насколько готов выполнить любую его просьбу.
— Это все, что вам нужно? — он почти плакал.
Чень презирал слизняков, но знал, что если их напугать, они становятся опасными. Поэтому ответил терпелво.
— Все… — И ободряюще улыбнулся.
— Может, еще что-то?
Он выглядел так жалко, что Чень еле сдержался, чтобы не сплюнуть от отвращения.
— Если вы имеете в виду деньги — нет! Я могу еще вам одолжить. И не шпион я тоже, Мистер Лань У. И вы, и я теперь — граждане одного и того же Отечества — Китайской Народной Республики. Континентального Китая…
Его собеседник не мог скрыть облегчения. Чень достал платочек из кармана пиджака и слегка почистил лацкан, как будто тот испачкался.
— Нашел! — встрепенулся вдруг журналист.
Чень изобразил на лице вежливое внимание.
— Вот… Фирма «Нарцисс», цветочное название…
— Телефон… Адрес…
Лань У перегнул записную книжку и лихорадочно выдернул из нее миниатюрную авторучку.
— Пожалуйста, Мистер Чень…
Мистер Чень одобрительно кивнул.
— Это все… Впрочем, есть. Ма-а-ленькая просьба…
Журналист изменился в лице. Вот — вот придется вызывать «скорую».
— Мистер Лань, — Чень укоризненно взглянул на него и, на всякий случай, взял его крепко за плечо, — нечего так волноваться! Я — не шантажист. Я — бизнесмен, и одного из моих людей здесь застрелили. Как бы вы себя повели на моем месте?
Это звучало, издевкой — как бы Лань У, этот слезливый червяк, себя повел? Но в то же время давало повод соблюсти хоть минимум мужской чести.
— Единственно, о чем я вас прошу, — разрешить мне позвонить туда от вашего имени…
Лицо журналисто сникло еще больше, но Чэнь тут же поправился:
— Я скажу, что получил от вас только номер…
Лань облегченно вздохнул.
— Сделайте одолжение, Мистер Чень… Поверьте, я этого никогда не забуду. Буду вечно вам благодарен…
Чень сухо и церемонно раскланялся, но руки не подал. Журналист исчез, бросив вслед ему умоляющий взгляд.
Была среда. День, когда его старая хозяйка, дочь сталинского министра приезжала с дачи. Там она жила постоянно, сдавая квартиру иностранцу.
Чень и вправду нашел ее дома, пьющей в гостиной чай с его помощником.
Седые букли хозяйки затряслись от удовольствия, а физиономия стала умильной, когда он протянул ей аккуратно перевязанную коробку с небольшими сувенирами.
Визит завершился к обоюдному удовольствию.
