Избрание снова не состоялось.
Как бы ни был Вавилов ослеплен энергией, проявляемой Лысенко, он не мог не понимать, что не прошедший через публикации, то есть через контроль научных рецензентов, через проверку в других лабораториях материал не подлежит оценке вообще. Не подтвержденные в независимо проведенных экспериментах идеи Лысенко оставались вещью в себе. Нарушать этику науки всегда опасно, и история науки хранит много примеров на этот счет. Какой бы ни был поднят шум вокруг имени новатора, критерии научного творчества должны были оставаться незыблемыми и для Лысенко и, если уж говорить откровенно, для любого его покровителя, как бы высоко он не находился в данный момент в системе научной иерархии. В главе VI будет показано, основываясь на документальных свидетельствах тех лет, что никакого посева на миллионе гектаров яровизированных семян никогда, ни в один год не было. Создав свой особый -- анкетный метод сбора данных о результатах яровизации, Лысенко открыл возможности для безудержной фальсификации отчетности малограмотными счетоводами колхозов, в то же время отлично понимавшими, в какую сторону лучше приврать. Как мог Вавилов -- лучше чем кто-либо в СССР информированный о состоянии дел с растениеводством -- не знать истинного положения дел, остается совершенно непонятным! Столь же наивной выглядела в отзыве Вавилова фраза об уже достигнутых практических успехах в выращивании картофеля по методу Лысенко: как мы увидим ниже, никаких успехов не было даже на бумаге, и Вавилов обязан был это знать.
В то самое время, когда Вавилов расточал комплименты в адрес выдвиженца 'из народа', сам выдвиженец даже не скрывал своего полупрезрительного отношения к серьезной науке. Например, в том же месяце, когда Вавилов выставлял кандидатуру Лысенко в члены-корреспонденты АН СССР (февраль 1934 года) Лысенко заявил на заседании в ВАСХНИЛ в присутствии Вавилова:
'Лучше знать меньше, но знать именно то, что необходимо практике, как на сегодняшний день, так и на ближайшее будущее' (73).
Бахвальство недостатком знаний -- такое поведение не могло не настораживать ученых, и мы видим, что раз за разом они выказывают Лысенко свое отношение: проваливают его и в члены- корреспонденты, и в академики, и в лауреаты. И лишь Вавилов ничего не видит и не слышит. Несерьезная бравада пролетает мимо его ушей, ошибки в методике остаются незамеченными, нечисто поставленные опыты не задерживают на себе внимание. В 1934 году на Конференции по планированию генетико- селекционных работ он сказал:
'Может быть ни в каком разделе физиологии растений не происходит таких серьезных сдвигов, как в этой области (т.е. в вегетационном периоде). Мы считаем в этом отношении работу Т. Д. Л ы с е н к о выдающейся' (74).
'Сравнительно простая методика яровизации, возможность широкого применения ее, открывает широкие горизонты. Исследование мирового ассортимента пшениц и других культур под действием яровизации вскрыло факты исключительного значения. Мировой ассортимент пшеницы под влиянием простой процедуры яровизации оказался совершенно видоизмененным' (75).
Более всего в этом пассаже поражает ложный пафос: никакого СОВЕРШЕННОГО видоизменения мирового ассортимента на деле еще не произошло. Было другое -- обычное преувеличение и искажение результатов агрономом Лысенко. Однако этого Вавилов замечать не хотел9 . В мае 1934 года он, 'докладывая... в Совнаркоме о достижениях ВАСХНИЛ как Президент ВАСХНИЛ, снова подчеркнул заслуги Лысенко' (76).
23 мая 1934 года Вавилов как член Всеукраинской Академии Наук (ВУАК) направил ее президенту А.А.Богомольцу письмо с выдвижением в академики 'по биологическим или по техническим наукам' Лысенко.
'Работы Трофима Денисьевича за последнее время являются безусловно исключительно выдающимися как в области агрономии, так и в области биологии. Они затрагивают широкий круг явлений как физиологии растений и селекции, так и всего растениеводства. Совершенно бесспорно можно утверждать в настоящее время, что это открытие является исключительно плодотворным, вносящим новый принцип в управление растением.
Как показывают работы Л.С.БЕРГА, метод яровизации может быть, повидимому, использован и применительно к зоологии /установление озимых, яровых рас рыб/.
Открытие Трофима Денисьевича настолько общеизвестно, что его не приходится излагать: оно уже имеет в настоящее время многостороннее значение:
1) Прежде всего оно дает возможность ускорять рост наших обычных сортов и практически уже применяется в нынешнем году на площади в миллион га.
2) Оно открывает исключительные возможности по овладению мировыми сортовыми растительными ресурсами, позволяя ныне селекционеру использовать огромный растительный материал, который был ранее практически почти недоступен. Уже в настоящее время, пользуясь методом яровизации, мы можем под Ленинградом выращивать средиземноморские формы пшениц и ячменей.
1)10 Для гибридизации метод ЛЫСЕНКО открывает исключительные возможности, Возможно, что при дальнейшем углублении разработки метода яровизации он окажется применим и к древесным растениям и к многолетним травянистым растениям. Он затрагивает область биохимических изменений.
Можно сказать определенно, что в области биологии растений -- а косвенным образом и в селекции -- открытие Т.Д.Лысенко является крупнейшим событием в мировой науке...
ЧЛЕН ВСЕУКРАИНСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК /Н.Вавилов/' (78).
После этого перед Лысенко открывается гладкая дорога в в самый элитарный круг советских ученых. 27 мая 1934 года (почему-то на следующий день после проведенного для всех кандидатов тура голосования) он оказывается избранным сразу в академики Всеукраинской Академии наук (а не в члены- корреспонденты для начала, как это обычно бывает)!
27 октября 1934 года на заседании дирекции ВИР, проходившем под председательством Вавилова, был рассмотрен важный вопрос об издании в стране нового журнала по селекции, который должен был быть 'не исключительно Института Растениеводства, а системы селекционных учреждений Союза' (79). В своем вступительном слове Вавилов сообщил 'о необходимости создания центрального журнала по селекции, по типу немецкого журнала 'Der ZБchter'... в Редакционную Коллегию необходимо привлечь крупных селекционеров Союза... Организацию всего дела можно поручить Ин-ту Растениеводства' (80). В принятом постановлении было решено срочно приступить к изданию журнала, и 'Наметить в Редакционную Коллегию журнала следующих лиц: Г.К.Мейстера, П.И.Лисицына, П.Н.Константинова, Т.Д.Лысенко, А.А.Сапегина. Н.И.Вавилова, Г.Д.Карпеченко, К.И.Пангало, В.Е.Писарева' (81). Каждый из предложенных членов редколлегии действительно относился к видным специалистам по селекции, кроме Лысенко.
Крупным вкладом в мировую науку стало издание в 1935 году под руководством Вавилова капитального трехтомного труда 'Теоретические основы селекции растений', в котором ведущие ученые страны и он сам представили обзоры состояния науки в селекции, семеноводстве, генетике, цитологии, иммунологии и других. К написанию статей в сборник все авторы подходили серьезно, был дан взвешенный анализ мировых достижений науки. Ко времени окончания работы над трехтомником Лысенко уже должен был раскрыться в глазах Вавилова не только как далекий от науки человек, но и как обманщик, и просто как человек очень некультурный. Ведь уже было ясно, что яровизация провалилась и что большинство других предложений Лысенко оказались пустышками. Во время июньской 193-5го года выездной сессии ВАСХНИЛ в Одессе Лысенко бахвалился своими мнимыми заслугами и буквально шпынял академиков за их позицию по отношению к нему. Любому грамотному человеку становилось понятно, что за личность представлял собой этот 'народный выдвиженец'. Тем не менее в предисловии к этому капитальному труд , написанном самим Вавиловым, говорилось, что авторами
