неистовый грабеж, начавшийся сразу после одержания славной виктории. Он предполагал, что все самое вкусное старый барон наверняка держал в своей главной твердыне. А для счастья наемников хватит и содержания всех остальных башен и помещений, расположенных в казематах и галереях внутри стен. Разгул безудержного насилия и грабежа захлестнул взятый приступом замок, и Влад не имел никакого желания даже пытаться его остановить или вообще, не дай Маниту, вставать на пути у озверевших подчиненных.
Сейчас же требовалось взять под личный контроль и удержать самое ценное — нынешний гарнизон донжона мог и не выдержать претензий опьяненных грабежом наемников. Поэтому штабная группа вновь, как и при захвате в замке Трант, не отвлекаясь, резво рванула в самую большую башню. Среди этой круговерти их как-то догнал Стиг с частью артиллеристов, сменивших рычаги машин на белое оружие. Конунг хоть и удивился, но не имел ничего против такого дисциплинированного подкрепления.
По пути они даже встретили расхристанного наемника из Гуронов, который, по-видимому, уже взял свою долю в виде свесившейся у него с плеча блондинки и, весело насвистывая, тащил добычу в темный уголок. Вид у бойца был чрезвычайно счастливый и настолько напоминал довольного кота, утащившего с кухни гирлянду говяжьих сосисок, что у штабной группы даже повысилось настроение, с каким они и вошли сквозь главные, пока никем не охраняемые ворота в укрепление.
Осматривая донжон, Влад понял, почему задержались люди Ингвара — взрывом не откинуло плиту, закрывающий выход из подземной галереи, а обрушило огромными кусками в ход, вместе с элементами камина, в нише за которым он и был замаскирован. Штурмовой группе, когда им удалось откинуть часть камней, пришлось выползать в зал через камин, куда теперь открылся полузаваленный лаз, в котором жарко горел огонь. Но тут спецназу и повезло — пока они провозились с разборкой завала, барон со всеми воинами через мостик на втором этаже уже покинул здание и пошел убивать Влада, спустившись по канату со стен цитадели, построенной вокруг донжона.
Попав на этаж личных покоев барона, конунг счастливо избег щедрого предложения братьев по оружию 'попробовать' местных обитательниц — воинов от этого предостерег вид обоих 'ведьм-жен', с круглыми ошалевшими глазами теперь неотступно следовавших за Владом. Лица девчонок были бледны, зрачки расширены, а движения несколько дерганы, что навевало мысли о мощном колдовством искусстве, в котором они выложились на поле боя.
Влад нашел спальню, быстро ее осмотрел и затолкал внутрь помещения троицу своих подростков. Туда, видимо, по недомыслию, чуть не просочился и Стиг, но был остановлен в проеме дверей полководческой дланью и выдворен вообще за пределы этажа.
— Принц Трейв! — обратился конунг к дроу, который тоже явно сейчас показывал намерение прошмыгнуть в спальню, но не знал, как обойти стоящее в косяке проема препятствие в виде тела командующего. — От имени Арвенстара объявляю вам благодарность. Присваиваю вам внеочередное звание сержанта гвардии!
— О! Спасибо, Ваша Светлость! — церемонно поклонился темный эльф. — Для меня дело чести отдать жизнь во славу Арвенстара!
Влад долгое время приглядывался к дроу. Тот, похоже, по-настоящему проникся уважением к конунгу и его людям, да и к новой религии с интересом присматривался. Влад отметил наличие томагавка за поясом Трейва. Странно, конечно, было то, что дроу еще не догадался об истинном положении дел касательно принца Нюкаэля. В любом случае, следовало провести разговор наедине, так как сегодняшнее поведение Эльнуриэль на поле боя несколько не соответствовало понятиям о кодексе чести эльфийских принцев. Но доверять Трейву уже было можно. Конунг сделал себе заметку провести разговор с Трейвом об истинном, слабом и прекрасном поле светлоэльфийского принца. Влад, как настоящий начальник, почему-то считал себя самым умным, а всех остальных начинал потихоньку оценивать как непроходимых тупиц, совершенно забыв к настоящему времени, что он сам постоянно изображал перманентное тугодумие перед лицом руководства подполья. Конунг очень серьезно недооценивал силу горизонтальных связей в той вертикали власти, что он выстроил. Но, с другой стороны, подозревать подчиненных во всезнании — это уже попахивает качественной паранойей. Влад и был параноиком в некоторых вопросах, но определенные аспекты межличностных отношений от него иногда, временами, как-то ускользали, уплывая в невидимую часть спектра. Это происходило не потому, что человек в некоторых плоскостях сознания глуп или излишне косен, а потому, что запланированные нами замыслы имеют на нас обратное влияние, заставляя сознание двигаться по инерции, подменяя текущее положение дел задуманным проектом. И так происходит ровно до тех пор, пока обогнавшая реальность не рвет бумажную ткань планов в клочья на глазах у излишне мудрого мыслителя. И тут уже от запущенности ситуации зависит — собьет ли локомотив набравших ход событий незадачливого кукловода или просто пугнет гудком, проносясь мимо, в прекрасное далекое будущее.
— Ваше Высочество, пока принц удалился со спутницами отдыхать — займитесь, пожалуйста, их охраной, питанием и обслуживанием. Я имею в виду местных служанок. Их, кстати, еще проверить надо на благонадежность и объяснить, что в случае диверсий с ними церемониться не будут. Только вам я могу доверить безопасность принца.
— Да, Ваша Светлость, — вновь склонил голову Трейв. — Я позабочусь о моем светлокожем принце. С удовольствием. И сделаю это даже не по воле клятвы.
Влад немного опешил от таких оборотов речи. 'Мой светлокожий принц'… Это надо так еще сказать. Тут конунга пронзила мысль: 'А не гей ли наш дроу?' Это здорово ломало бы текущие планы по раскрученной интриге вокруг престола эльфов. Но увидев, как темный шлепнул по заднице одну из взвизгнувших служанок, стоящих у стеночки ни живыми ни мертвыми, и вспомнив историю с соблазнением Трейва в камере, Влад немного расслабился. Затем он внезапно подумал, что дроу может быть и бисексуальным товарищем, и вновь уже чуть не расстроился… но сплюнул на грязный затоптанный пол и выкинул все эти дурацкие мысли из головы — нужно было заниматься делом, а не страдать бабскими переживаниями от недопонятых и недосказанных недомолвок и полунамеков.
Заболеет — вылечим электрошоком.
Сбросив с себя заботу о девушках и перепоручив их исполнительному Трейву, Влад занялся выжившим персоналом донжона. По уму — всех их надо было пускать под нож. Дабы потом не было проблем с потравленной пищей и не мешал ходить по анфиладам комнат незатейливо воткнутый в спину из-за портьеры нож. Но такой приказ мешала отдать его же совесть.
— Ингвар! — громко позвал он своего начальника личной охраны, а заодно и руководителя контрразведки. Тот почти немедленно явился перед конунгом, оправляя на ходу одежду. Вид у него был еще тот, абсолютно чертячий, весь в саже и чужой крови.
— Значит так. Приведи себя в порядок, для начала, все-таки высший офицер. Далее, я гляжу, ты активно знакомишься с местными…достопримечательностями. Ты вот что, себя не ограничивай. Твоя задача полностью вскрыть всю возможную замаскированную агентуру.
Глядя на то, как вытягивается лицо у верного Ингвара, который воспринял это указание как буквальный приказ, конунг, на которого накатило внезапное косноязычие, поспешил исправиться:
— Нет, не всех поголовно насиловать. Сотрешься. Выясни, кто кухарка, а кто незаконнорожденная дочь Ногта, кто его жена, любящая любовница, что там по сыновьям Ногта, что с их семьями. Да, и еще, узнай, наконец, где барон Трант? Время тебе до заката.
Следующему прилетело генералу Виту. Влад заметил, как тот с голодным выражением лица посмотрел на вход в альков, откуда выскочил только что использовавший во всю прыть право победителя Ингвар. В планы конунга совершенно не входило, чтобы место лояльной к нему миледи Аннет заняла какая-нибудь прошмандовка, пусть и голубых кровей, проживающая в одном из уютных апартаментов в донжоне. Женщины — они существа коварные, и для того чтобы им победить в какой-либо ситуации даже самого сильного и удачливого воина, симпатичной фемине зачастую достаточно удачно подлечь под этого самого бойца. И, как говорится, в дамках.
— Генерал Вит! Отправляйтесь на поле боя. Мне нужен отчет, сколько убитых и раненых у нас после этой бойни. Перед закатом, с командирами полков, жду здесь, у себя в зале для совещаний. И не забудьте отослать гонцов в замок Трант, порадуйте свою невесту.
У конунга еще не было никакого зала для совещаний, но это не остановило поток распоряжений. И они посыпались, как только Хаген отыскал несколько выживших писарей из административного отдела и притащил за шкирятник в донжон, оторвав от празднования. Но все приказы были пока бесполезны —
