Рунетология. Кто управляет русским Интернетом?

шеф-редактор BFM.ru. 1 апреля 2009 года запустил альфа-версию WhoYougle.ru – «универсального непоискового справочника». Публицист. Блогер. Любит путешествия. Увлекается фотосъемкой.

Женат. Воспитывает сына.

Живет и работает в Москве.

Антон Борисович Носик – легенда и старожил Рунета. На его глазах и часто при его непосредственном участии рождались и росли компании, которые сегодня являются ключевыми бизнесами Рунета. Мы поговорили о том, как все начиналось, и закономерным образом вышли на разговор о том, куда идет русскоязычная Сеть и вообще страна.

– Сегодня у нас сотый выпуск – это особый случай, и о герое этой программы я мог бы говорить, наверное, раза в три больше, чем обычно. Думаю, что и все без исключения наши слушатели хорошо знакомы с проектами, построенными им, а подавляющее большинство много знает и о нем самом из сотен его интервью, выступлений, докладов. Надеюсь, что в этой беседе мы, тем не менее, коснемся не затронутых ранее тем. У нас в гостях стартап-менеджер и публицист Антон Носик.

Антон, вы старожил Рунета, за спиной у вас значительное количество созданных веб-проектов. Как считаете, свой лучший проект вы уже построили или он еще впереди?

– Мне кажется, что я сделал достаточное количество проектов, которым было бы обидно сравнение с проектами еще не существующими. Среди тех проектов, которые я уже построил, мне несложно назвать те, которые я считаю лучшими. Из коммерческих это Lenta.ru, из некоммерческих – благотворительный фонд Pomogi.org.

– Как сегодня устроена ваша профессиональная деятельность? Вы больше стартап-менеджер или публицист?

– Занятие собственным блогом позволяет мне работать в свободном графике. С тех пор как родился мой сын Лева, для меня это чрезвычайно важно. Я стараюсь не ввязываться в проекты, которые требовали бы от меня длительного сидения в офисе на протяжении большого количества времени. Месяц-два я готов просидеть в офисе какого-нибудь стартапа, если он того требует, но участвовать в проекте, который потребовал бы не отрывать попу от офисного кресла полгода, я бы не стал. Я для этого слишком стар.

– Сын живет в Индии?

– Сын проводит в Индии полгода каждый год. Ему в августе будет четыре года, четыре сезона по полгода он провел в Индии, то есть в Индии он прожил бoльшую часть своей жизни.

– Какой там язык рабочий для него? Английский или русский?

– Он начал осваивать английский в объеме, необходимом для общения всех со всеми. Основной язык – русский. Индийский язык мой ребенок не осваивает. Когда ему было год-два, он подражал индийскому довольно успешно. Сейчас, поскольку он внятно бормочет по-русски, индийский – это лишние знания.

– Почему выбрана Индия? Более традиционный вариант – Англия, Франция, например.

– Климат прежде всего. Купаться каждый день в океане, есть каждый день фрукты с дерева – райская жизнь. Европа с ее жутким климатом и строгим школьным образованием впереди.

– Уже распланирована жизнь вашего сына?

– Нет, но можно догадаться, глядя на людей, у которых дети постарше.

– Сколько времени занимает ведение блога? Каким образом удается быть таким продуктивным?

– Написание одного поста занимает от одной минуты до одного часа, это не безотрывная от экрана деятельность, просто помимо того, чтобы написать пост, нужно, чтобы он еще пришел тебе в голову, чтобы появился информационный повод и чтобы он был надлежащим образом осмыслен.

Учитывая, что моему блогу почти одиннадцать лет, я совмещал его ведение с большим количеством различных должностей (и менеджерских, и редакторских, и других) и могу сказать, что это не такая деятельность, которая требует отрыва от производства. Это показывают и примеры других моих коллег- блогеров, которые одновременно с ведением блога занимаются бизнесом, творчеством, много путешествуют.

– По образованию вы врач. Вы выбрали врачебную специальность, а потом тут же от нее отказались, так и не позанимавшись практикой?

– Не тут же, я шесть лет отдал изучению медицины. Это полезные знания, которые я приобрел, и полезный опыт. Тогда было советское время, образование было заточено строго на практический выход. Шесть лет я проработал в советском здравоохранении, прошел путь от санитара до врача-хирурга- кардиолога-уролога-маммолога-акушера – все довелось попробовать. Патологоанатомом я тоже побыл некоторое время.

– Это было интересно? Вы шли в это сознательно или родители предложили?

– Нет, родители настаивали на том, чтобы я делал филологическую карьеру, потому что подозревали во мне предрасположенность к гуманитарным наукам, филологии, языкам, для них мой выбор был неприемлемым, он их шокировал.

– Получается, были правы родители?

– Это вопрос общего развития. Мне казалось, что замыкаться в гуманитарной сфере – уродовать себя, приобретать однобокий жизненный опыт и жизненный кругозор. Я смотрю на людей, которые ничего, кроме филологии и гуманитарных наук, в этой жизни не освоили, на мой вкус они ботаники, жизни не нюхавшие. Мне кажется полезным столкнуться в жизни с экстремальными явлениями, которые можно наблюдать в больницах, моргах, операционных и других увлекательных местах.

– Сейчас, взяв скальпель в руки, вы бы могли сделать несложную операцию?

– Думаю, да, но я давно это предположение не проверял, лет восемь-десять.

– Ваш переход из врачебной практики в журналистику был полностью вызван переездом в Израиль или это получилось по мировоззренческим причинам?

– Это очень интересный вопрос. Я в поисках ответа посмотрел на своих сокурсников, которые уехали из России, и тех, которые остались в России. Везде примерный парирет: одинаковые 50 на 50. Среди тех, кто уехал, 50 процентов работает в медицине, и среди тех, кто остался, также 50 процентов работает в медицине. Это связано с тем, что в том году, когда мы заканчивали учиться (1989 год), произошли известные вам события, развалилась советская власть, начал строиться капитализм, появились десятки профессий, о которых раньше никто не слышал.

Многие люди стали пробовать себя в том, о чем они в годы учебы в институте не слышали, – например в бизнесе, в том числе и медицинском бизнесе. В частности, моим сокурсником в институте был Арсен Ревазов – руководитель крупнейшей в России компании, торгующей интернет-рекламой, – IMHO VI. Мы с ним вместе поступали в 1983 году в медицинский институт и заканчивали его в 1989-м.

– То есть вы пришли к этому под воздействием массы обстоятельств?

– Поменялась жизнь, поменялась действительность, поменялись обстоятельства. В моем случае также наложилась миграция, которая занесла меня в такое место, где врачей из России не ждали, а тем более врача с дипломом и без двадцатилетнего стажа. Незадолго до моего приезда была принята норма, отменяющая признание советских дипломов. На протяжении первых 40 лет существования государства Израиль дипломы СССР признавались без экзаменов и давали право на прохождение медицинской практики. За несколько месяцев до моего приезда эта норма была отменена. Израильская Медицинская ассоциация испугалась конкуренции со стороны врачей, приезжающих из Союза.

– Можно сказать, что вы занялись журналистикой по причине безысходности?

– Можно сказать, что от отчаяния и трагической безысходности, а можно сказать, что я посмотрел, что я лучше всего умею делать из вещей, которые не имеют отношения к медицине. Оказалось, что это написание текстов на разных языках. За первый год жизни в Израиле я сотрудничал с изданиями на английском, русском и иврите, на котором я по приезде в Израиль мог писать. Кроме того, я владел