К слову сказать, комиссар у Черноморского флота тоже весьма любопытный. Это отнюдь не рядовой товарищ! Николай Павлович Авилов (партийная кличка Глеб, Глебов), старый большевик и один из руководителей ленинской партии. Он даже входил в первый состав (!) Совета Народных Комиссаров и был, соответственно, наркомом почт и телеграфов. Всего в первом составе 14 (!) человек. И вот один из этих апостолов революции послан именно сюда, на Черноморский флот и именно в мае, когда потопление кораблей начинает готовиться организационно. Это явно неспроста.
Но вернёмся на палубу линкора «Воля», на матросское собрание. Командующий флотом Тихменев объявляет, что им получены чрезвычайной важности документы из Москвы, которые он просит выслушать самым серьёзным и внимательным образом. И просит обоих комиссаров зачитать телеграммы в порядке их получения. Они попытались отказаться, однако Тихменев настоял и в результате телеграммы стал зачитывать Глебов-Авилов.
Прочитайте телеграмму № 141, а сразу за ней № 142. Впечатляет. Произвели они впечатление и на черноморских матросов, поэтому их чтение сопровождалось громкими возгласами негодования. Однако, для чтения текста третьей, секретной телеграммы, духа у ленинского эмиссара не хватило. Тогда командующий флотом Тихменев заявил собравшимся матросам, что комиссар не прочитал ещё одной телеграммы, по его мнению – самой важной. Сильно растерявшись, Глебов-Авилов попытался, что-то пролепетать о секретности и несвоевременности такого объявления. В ответ на это, Тихменев взял третью ленинскую телеграмму и прочитал её собранию.
Это произвело эффект разорвавшейся бомбы. Простым красным матросам, было не понять столь высокой политики, для них дело попахивало откровенным предательством. Было очевидно, что, пытаясь утопить флот, Ленин снимает с себя всякую ответственность и при желании даже может объявить моряков «вне закона». Вахрамееву не удаётся погасить возмущение. Теперь заставить моряков потопить свои корабли практически невозможно. Напротив, значительная часть экипажей, как и балтийцы, выразила решимость дать бой и только после этого уничтожить корабли, как и подобает русским морякам, как это сделали герои Цусимы и «Варяга»!
Для Ленина это равносильно смерти. На следующий день проходит новое собрание. На этот раз помимо моряков на нём присутствует председатель Кубано-Черноморской республики Рубин и представители от фронтовых частей. И происходит невероятное! Глава местной Советской власти и солдатские депутаты не только не поддерживают линию большевистского центра, но, наоборот, даже угрожают черноморцам в случае затопления ими кораблей! Старший лейтенант Кукель описывает это так:
«Председатель в пространной и весьма талантливой речи убеждает никаких мероприятий с флотом не предпринимать, так как военное положение края блестяще… Представитель от фронтовых частей в самых оптимистических красках обрисовал состояние боевых частей и стратегическую обстановку, в конце речи горячо и твёрдо заявил, что предупреждает моряков, что в случае потопления судов, весь фронт в количестве 47 000 человек повернёт свои штыки на Новороссийск и подымет на них моряков, так как фронт спокоен, пока флот может защищать, хотя бы морально их тыл, но как только флота не будет фронт придёт в отчаяние».
Вот это и есть разница между руководителем председателя Кубано-Черноморской республики, который не знает обо всех обязательствах своих московских руководителей, и Лениным- Троцким находящихся в постоянном контакте с Садулем, Рейли и Локкартом. Не понять простому большевику всего расклада закулисных тайн, поэтому он может позволить себе рубить правду матку и поступать По-совести. Ленин же обязан соблюдать договорённости с «союзниками», поэтому, и вертится, как уж на сковородке.
Телеграф принимает гневные ленинские телеграммы: «Приказы, посланные флоту в Новороссийск, должны быть, безусловно, выполнены. Надо объявить, что за неисполнение их моряки будут объявлены вне закона. Надо во что бы то ни стало помешать безумной авантюре…». Раз Вахрамеев не справляется, то в ход идёт «тяжёлая артиллерия». По личному распоряжению Ленина в Новороссийск отправляется Федор Раскольников, получивший особые полномочия и единственный приказ – во что бы то ни стало потопить флот!
Но пока он прибывает на место, проходит время. Не теряют времени зря, и те, кто хочет спасти русские корабли, и те, кто страстно желает их гибели. В Севастополе находятся французская и английская военные миссии. Как и на Балтийском море, использующие эту «крышу» «союзные» разведчики отчаянно пытаются выполнить задание своего руководства. «Среди матросов Минной бригады сновали какие-то подозрительные личности, что-то предлагая, что-то обещая и о чём-то уговариваясь. В некоторых из них нетрудно было даже угадать национальность» – пишет капитан 2-го ранга Г. К. Граф.
Это – французы. Поскольку все вопросы «революционной демократией» решаются на митингах, то, повлияв на мнение самых активных моряков, можно получить общий нужный результат. Методы влияния стары, как мир – подкуп и взятка. Французские агенты раздают деньги морякам, не забывая и о посланцах Ленина: «Между прочим, Глебова-Авилова и Вахрамеева видели вместе с двумя неизвестными лицами, – продолжает Г. К. Граф – тоже, по-видимому, иностранцами, причём слышали, как один из комиссаров что-то многозначительно им обещал: „Не извольте беспокоиться – все, всё будет исполнено, хотя бы относительно части“.
Патриоты тоже не теряют времени даром и пытаются спасти корабли. Методы убеждения «союзных» разведок, русским офицерам недоступны, подкупить они никого не могут. Дисциплины на флоте тоже более нет, приказать командующий Тихменев не может, он может лишь убедить. Взывать к совести и разуму. Среди моряков, окончательно запутавшихся в хитрых переплетениях политических нитей, снова происходит раскол: 17-го июня, Тихменев, фактически уговаривает уйти в Севастополь дредноут «Воля», вспомогательный крейсер «Троян» и 7 миноносцев. Вслед уходящим кораблям на самом «большевистском» эсминце «Керчь» поднимается сигнал: «Судам, идущим в Севастополь: позор изменникам России».
Звучит красиво, но только командира этого эсминца лейтенанта Кукеля, часто видят в компании офицеров из французской миссии, а 13-го января 1918 года (всего пять месяцев назад!) именно под его командованием живых офицеров топили в море с грузом на ногах. Поэтому, говоря о затоплении большевиками Черноморского флота надо помнить о человеческом облике не только тех, кто отдавал этот приказ, но и тех, кто его выполнял…
Можно обманывать некоторых и иногда, но никому не удавалось обманывать всех и всегда. Правда находит себе дорогу. Даже из пыльных спецхранов Советского союза. И снова слово Г. К. Графу. Он лично беседовал с участниками тех событий: «Во французской миссии в Екатеринодаре сами же члены её проболтались о похождениях некоего лейтенанта Беньо и капрала Гильома, агентов французской контрразведки, которым было поручено высшим командованием уничтожить Черноморский флот, не стесняясь ни способами, ни средствами. Лейтенант Беньо нисколько не отказывался тогда от своего участия в этом деле, но, наоборот, весьма любезно сообщил некоторые подробности…».
Вот так французская разведка «готовила» приезд нового ленинского эмиссара. Немецкий ультиматум истекает 19-го июня. Остаются считанные часы: 18-го в пять утра в Новороссийск прибывает товарищ Раскольников. Те, кто хотел спасти корабли, уже уплыли в Новороссийск. Команды оставшихся судов хорошо обработаны. Раскольников быстро и решительно организует затопление оставшейся части флота. Один за другим, уходят на дно 14 боевых кораблей, среди них дредноут «Свободная Россия». Позднее отправляются на дно ещё и 25 коммерческих пароходов. А в Москве получают лаконичный отчёт-телеграмму Раскольникова о проделанной работе: «Приехав в Новороссийск… взорвал на внешнем рейде все находившиеся… к моему приезду суда».
Теперь карьера Раскольникова пойдёт в гору. Почти одновременно Ревтрибунал при ВЦИК вынес смертный приговор А. М. Щастному. Эта и есть справедливость с поправкой на «закулисье» мировой политики: спасителю русских кораблей – пуля, его губителю будущие почётные должности и карьера…
Французским и английским разведчикам тоже есть, что предъявить своему руководству – значительная часть флота Российской империи уничтожена. Но «союзникам» этого мало, необходимо потопить весь русский флот и вырвать с корнем саму возможность его будущего возрождения. Поэтому, трагедия русского флота на этом не закончилась. Наоборот – она ещё только начиналась. Русский флот надо было добить, во что бы то ни стало. Как и Российскую империю, как и Белое движение. Эту нелёгкую миссию «союзники» взяли на себя…
