В конце концов, самую адекватную оценку сему продукту дадут читатели, которые либо поддержат новый проект своими средствами, либо оставят хиреть от невостребованности, как это уже произошло с несколькими его предшественниками.
Проанализировать содержание нового журнала полезно с профессиональной точки зрения. Журнал, обращаясь к каждому читателю, зовется 'Мой психолог'. Что же это за психолог? Создатели журнала полагают (надо думать, имея на это известные основания), что массовым потребителем психология будет востребована именно в той форме, в какой они ее предлагают. То есть это именно та психология, какой она сегодня представлена в общественном сознании и которая в наибольшей степени соответствует общественным запросам. Поэтому, просто для того чтобы не остаться на обочине, эту тенденцию каждому психологу надо уловить. Что ж, попробуем.
Идеологическая позиция создателей журнала заявлена уже на обложке. 'Мой психолог' — это 'журнал для тех, кто хочет жить здесь и теперь'. Формул а 'здесь и теперь' использована недаром — это одновременно и название психологического центра, выступившего учредителем нового издания. Поэтому небезынтересно заглянуть и на интернетовский сайт данного учреждения, содержащий более подробную информацию об учредителе. Найти его нетрудно — достаточно просто набрать в поисковой системе zdes-i- teper. Такая уж манера принята в российском Интернете — как, кстати, и в отечественной психологии: язык вроде бы родной, но с непременным английским акцентом (с одной стороны — провайдеры для продвинутых юзеров, с другой — фасилитаторы для энкаунтер-групп).
По утверждению организаторов, 'Центр создан для Вас, для того, чтобы Ваша жизнь стала светлее, а Вы счастливее'. Иными словами — для тех, кто недостаточно счастлив и чья жизнь мрачновата. И далее читаем: 'Психологи помогают людям уже более 100 лет, они делают то, что делает хороший священник и мудрый человек в одном лице — искренне сочувствуют и помогают найти свою Дорогу'. Тут трудно удержаться от комментария. Вообще-то, 100 лет назад и даже намного позднее психологи занимались совсем не этим.
Помощь нуждающимся в сочувствии и сбившимся с Дороги вовсе не являлась профессиональной деятельностью ни для Эббингауза, ни для Штерна, ни для Бине, ни для десятков и сотен тех, кем, собственно говоря, психология и была создана. Или, может быть, они не были психологами? Разница тут примерно такая же, как между экономистом и бухгалтером. Экономист изучает экономику, старается познать экономические законы и эффективно приложить их на практике, в частности — предсказать динамику экономического развития. Бухгалтер ведет финансовую документацию конкретного предприятия, заботясь о его экономической стабильности (хотя, по большому счету, обеспечивает ее не он). Понятно, отчего спрос на бухгалтеров более массовый, чем на экономистов. Понятно также всеобщее недоверие обывателя к экономистам. И понятно, почему, несмотря на это недоверие, любой бухгалтер предпочитает зваться экономистом.
Психология как 'помогающая профессия' — явление сравнительно недавнее, массовый характер оно приняло в последние полвека, а в наших краях — лишь на рубеже веков. И можно понять — почему.
В последние годы новости психологической науки нередко публикуются в прессе и во Всемирной Паутине. В основном это данные различных опросов и тестов, причем не столько познавательные, сколько забавные. Но вот одна из последних новостей, пришедшая из Великобритании, — хотя ее и можно расценить как анекдот, — о многом заставляет задуматься.
Что же такого на сей раз открыли английские психологи?
Речь в данном случае идет о новаторском усовершенствовании процедуры психологического консультирования, или, если угодно, психотерапии (разграничить эти понятия сами психологи затрудняются). К психологу Реймонду Робертсу обратился клиент с жалобами на утрату душевного равновесия. Предложенная клиенту процедура психологического консультирования его не устроила — беспокоившие его проблемы были столь деликатны, что он стеснялся их обсуждать. Робертс нашел подкупающее в своей простоте решение. В качестве слушателя он предложил клиенту своего попугая ара по кличке Джесси. Клиент, как ни странно, согласился, уединился в комнате с попугаем и битый час изливал ему душу. К удивлению психолога, сеанс такой психотерапии оказался чудотворным — клиент покинул попугая абсолютно умиротворенным. Еще бы — ведь ему удалось выговориться и в то же время сохранить свои интимные секреты!
Так Джесси превратился для своего хозяина в настоящую золотую жилу. Сегодня он ведет регулярные приемы страждущих, готовых платить 30 фунтов за полчаса конфиденциальной беседы. Прием проводится по предварительной записи, ибо от желающих нет отбоя.
Можно не сомневаться, что предприимчивый психолог из Кардиффа скоро порадует нас научной публикацией, в которой подведет теоретическую базу под свой новаторский метод.
Но главное, что поражает в этой курьезной ситуации, — это даже не находка мистера Робертса (мало ли какие причуды могут прийти людям в голову!), а незамедлительное появление у пернатого психотерапевта обширной клиентуры. Десятки взрослых, серьезных и, казалось бы, здравомыслящих людей уже изъявили готовность за немалую плату пройти абсурдную по своей сути процедуру ради обретения душевного равновесия. Причем жалоб и нареканий на эффективность процедуры пока не поступало.
Создается впечатление, что задушевный 'диалог' с невпопад поддакивающим арой — это не просто карикатура на так называемую клиент-центрированную терапию, а почти безупречная модель современной психотерапевтической ситуации. В ней клиенты находят то, чего им катастрофически недостает и чего они мучительно ищут, — возможность рассказать о своих душевных терзаниях и житейских проблемах анонимному 'собеседнику', который не критикует, не осуждает и вообще воздерживается от суждений, да к тому же с гарантией неразглашения приватных секретов. Неудивительно, что попугай в этой роли выступает даже лучше человека. Впрочем, и человеку такая задача по силам. Ее решением во всем западном мире, а с недавних пор и в России, занимаются десятки и сотни тысяч психологов. Правда, с разным эффектом. Этот эффект хорошо описывает один анекдот.
Шерлок Холмс с доктором Ватсоном отправился в путешествие на воздушном шаре. Ветром их занесло в немыслимую даль. Приземлились в чистом поле. Вокруг — ни души, только фигура одинокого пастуха с овечьей отарой. Холмс любезно спрашивает пастуха:
— Не скажите ли вы нам, где мы находимся? Человек внимательно присмотрелся, потом углубился в раздумья. Наконец изрек:
— Вы находитесь в корзине воздушного шара!
— Приготовьтесь к худшему, Ватсон, — мы в России.
— Как вы догадались?
— Видите ли, этот человек — психолог. Он долго наблюдал, долго размышлял, прежде чем дать совершенно очевидный и совершенно бесполезный ответ.
— Но как вы поняли, что это Россия?
— Элементарно, Ватсон! Только в России психологи пасут овец.
В самом деле, сегодня в нашей стране подготовку психологов осуществляют сотни вузов (например, четыре в одной только Рязани, не говоря уже про столицу, где таких вузов более полусотни). Так что 'по валу' мы уже почти догнали 'просвещенный' Запад. Вот только если на Западе психолог — востребованный профессионал, более того — весьма респектабельная фигура, в России его попугайские приемы массового признания не находят, и большинству новоиспеченных психологов приходится заниматься чем угодно, только не тем, чему их учили в университете. Конечно, и у нас есть немало тех, кто готов, следуя западнической моде, считать хот-дог обедом, Бритни Спирс — певицей, а разговор с попугаем — пернатым или бескрылым — опытом духовного просветления. Но даже их совершенно недостаточно, чтобы обеспечить клиентурой расплодившееся сверх меры племя душеведов.
Причем если извращенные натуры, желающие выслушивать от толкователей снов пикантные фантазии о своих детских эротических комплексах, еще находятся (тут душевная ущербность не знает географии), то массовое стремление платить за 'совершенно очевидные и совершенно бесполезные' банальности пробудить никак не удается, как бы отчаянно психологи ни кричали на всех углах о своей полезности и необходимости.
Западная культура глубоко индивидуалистична, для нее характерен воинствующий культ личностной самодостаточности. Обратите хотя бы внимание, как принято пить там и у нас. Стойка бара — западное изобретение. Она позволяет побыть в одиночестве, боком к любому из соседей, а лицом лишь к
