Однако переводчик знал только одно значение и в результате, вероятно угодив сексуальному меньшинству, только рассмешил людей, по-настоящему знающих язык. А таких, увы, совсем немного. Все мы Учили язык в школе, многие — в вузе, но как правило — с нулевым результатом. И потому охотно согласимся, что традиционные методы обучения слишком громоздки и трудоемки. А что обещают новые методы?
Обратимся к типичному рекламному объявлению. Очередные курсы, возникшие на гребне массового спроса, обещают овладение иностранным языком в кратчайшие сроки за счет активного введения информации в подсознание. Методика основана на том якобы установленном психологами факте, что в человеческой памяти сохраняются не только те явления, которые восприняты осознанно, но и те, которые внедряются из внешней среды без участия сознания. А значит достаточно усесться перед экраном, на котором с космической скоростью проецируются одно за другим иностранные слова, чтобы без всякого усилия запомнить до 70 % из огромного массива предъявленного материала.
Организаторы курсов утверждают, что уже через пару недель учащийся обретает запас в 7000 слов, на что при обычных методах требуются годы. Если учесть, что для ведения бытовой беседы достаточно полутора тысяч, а для понимания газетного текста — двух-трех, то результат просто ошеломляющий. Нечто подобное обещают широко разрекламированные аудиокурсы, которые тоже надо воспринимать подсознанием. Не содержится ли тут рекламных преувеличений?
Реклама, конечно, немного лукавит, объявляя такие методы неким новшеством. Исследования так называемого субсенсорного восприятия ведутся уже более полувека. Еще в 50-х годах разработаны так называемые гипнопедические методики по внедрению информации без участия сознания — например, во сне. В 60-х годах гипнопедия переживала настоящий бум. Миллионы людей во всем мире ложились спать в наушниках, надеясь проснуться полиглотами. Такой широкомасштабный опыт позволил установить, что гипнопедические средства действительно способствуют обогащению словарного запаса, однако подлинного усвоения языка обеспечить не могут. Чтобы научиться понимать чужой язык и внятно на нем изъясняться, необходимы планомерные занятия по усвоению грамматических структур, постановке произношения и т. п. Это достигается многократными упражнениями, чтением, разговорной практикой, общением с носителями языка.
Обучение на субсенсорном уровне не оправдало возлагавшихся на него надежд. Гипнопедический бум во всем мире давно прошел. Мы же очередной раз впадаем в старомодное увлечение, как это уже произошло с физиогномикой, фрейдизмом и т. п. Нельзя сказать, что субсенсорное обучение бесполезно. Однако возможности его ограничены и преувеличивать их не стоит. Иначе мы рискуем попасть в число тех, о ком иронично говорят: 'Выучил англо-русский словарь и теперь знает англо-русский язык'. Впрочем, этими приемами арсенал экспресс-методов не исчерпывается.
Большинство современных краткосрочных курсов делают акцент именно на разговорной практике. Но и тут главный расчет на то, что из обрушившегося на него массива слов и выражений учащийся осознанно, а по большей части — неосознанно, запомнит хотя бы половину, а интенсивная практика 'говорения' быстро закрепит воспринятое.
Рациональное зерно в этом методе, безусловно, есть. По крайней мере, люди, прошедшие такие курсы, с нулевого уровня владения языком поднимаются до способности приблизительно понимать обращенную к ним речь и самостоятельно строить несложные высказывания. То есть, если незадолго до зарубежной поездки вы желаете научиться объясняться с официантами и портье, то на экспресс-курсах вас этому научат. Ожидать большего было бы наивно. Разумеется, такой курс может дать толчок к серьезным занятиям. Но, ограничившись начальным результатом, вы рискуете производить жалкое впечатление своей 'помесью французского с нижегородским'. Недаром выпускники таких курсов обычно говорят: 'Кое-что понимаю, могу объясняться', но сказать 'Знаю язык' самомнения хватает немногим.
Вывод прост: рекламные зазывания 'Английский за две недели' — из той же серии, что и 'Сделайте ваш ваучер золотым'. Большой доход вы получили с помощью своего ваучера?.. Понятно, что при таком 'золотом дожде', чтобы обеспечить семью, приходится много и упорно работать. Поверьте, иностранный язык требует того же.
Говорящие обезьяны
В раю животные говорили, значит, и думали, потому что говорить не думая — позднейшее нововведение людей.
Моисей Сафир
Недавно несколько центральных газет, словно соревнуясь друг с другом, опубликовали сенсационное сообщение об открытии американских ученых. 'Обезьяна заговорила' — кричали газетные заголовки. Журналистам, стремящимся побаловать обывателя горячими новостями, было невдомек, что этой 'сенсации' уже не один десяток лет. Просто в заокеанской прессе появилось очередное сообщение об экспериментах, которые проводятся в рамках научного проекта, начатого в середине шестидесятых. Эти работы с переменным успехом ведутся по сей день, иногда поражая мир невероятными открытиями, которые при внимательном рассмотрении оказываются иллюзиями, и порождая больше вопросов, чем ответов.
Однако все новые и новые 'сенсации' всякий раз потрясают не обремененные научными знаниями умы широкой общественности. Вот и на сей раз не обошлось без того, чтобы устроить некий социально- правовой фарс, причем, как водится, с самыми благими и серьезными намерениями. На Западе ширится теперь кампания за предоставление шимпанзе, орангутангам и гориллам… гражданских прав! Организаторы кампании настаивают на том, что у этих обезьян должны быть законодательные гарантии, что с ними не будут обращаться жестоко и унизительно, не станут использовать в 'бесчеловечных' экспериментах. Ведь обезьяны, как якобы свидетельствуют научные данные, все понимают и обладают многими человеческими качествами. Например, чувством собственного достоинства. А может быть, иные американские ученые по-своему правы, описывая в сентиментальных тонах свои трогательные отношения со зверем, который 'почти как человек', а то и 'совсем как человек'? Может, и правда, стоит повнимательнее присмотреться к нашим 'младшим братьям по разуму' и даже чему-то у них научиться?
Сама по себе эта идея не нова. Исследования поведения животных, в том числе высших обезьян, ведутся много лет. Зачем? Пожалуй, даже не столько затем, чтобы понять их, скорее — самих себя. Мы никогда не поймем до конца человека, если не будем рассматривать его как звено в цепи живых организмов. Но тут для научного анализа наиболее важны не столько поведенческие параллели, сколько сугубо человеческая специфика, которую легче всего познать в сравнении. Правда, при этом существует опасность скатиться к антинаучной позиции, известной как антропоморфизм, то есть начать трактовать поведение животного по аналогии с человеческим, игнорируя принципиальные различия. Похоже именно это и происходит сегодня с 'политкорректными' американцами. Однако разберемся по порядку, что же все- таки удалось установить на самом деле.
21 июня 1966 г. супруги Роберт и Беатрис Гарднер начали в Университете штата Невада замечательный эксперимент. Они поставили перед собой задачу научить обезьяну человеческим формам общения. Объектом приложения их 'педагогических' усилий стала шимпанзе Уошо, чье имя с тех давних пор то и дело появляется то в серьезных научных публикациях, то в падкой на сенсации желтой прессе.
Попытки такого рода предпринимались задолго до супругов Гарднер, однако именно этим американским психологам удалось за счет принципиально нового подхода впервые добиться в этом начинании определенных успехов.
Еще в 1916 г. В.Фернесс, пытавшийся обучить орангутанга английскому языку, писал: 'Кажется почти невероятным, что в мозге животных, столь похожих на нас физически, отсутствует элементарный речевой центр, который нуждался бы только в развитии. Я предпринял серьезные попытки в этом направлении и все еще не прекращаю их, но не могу сказать, что результаты обнадеживают'.
