но не полным составом — Софья Александровна простудилась, и врач не рекомендовал ей покидать дом. Граф тоже не смог сопровождать их, по долгу службы ему предстояло слушать службу в церкви Зимнего дворца вместе с императорской семьей и свитой двора. Зато Жюли с мужем составили им компанию. С ними приехал и Загорский. В соборе он встал недалеко от Марины, и она не могла сосредоточиться на службе должным образом, что не могло ее не раздосадовать. Она по-особому любила Пасхальные и Рождественские праздники — убранство церквей в эти дни, торжественность происходящего всегда наполняли ее душу своего рода восторгом.
В этот раз Марина то и дело отвлекалась на князя, не в силах пересилить себя и не смотреть в его сторону. Отблески свечей так красиво играли в его русых волосах… Грешные мысли, грешные… Марина перекрестилась.
Служба подошла к своему апогею — начался крестный ход. В толчее, которая образовалась при выходе из храма, Марина слегка растерялась и потеряла из виду семью и подругу. Ее на мгновение охватила паника, что она сейчас совсем потеряется в толпе, когда вдруг сильная мужская рука подхватила ее за локоть.
— Не бойтесь, Марина Александровна, это я, — раздался прямо у нее над ухом голос Загорского. — Следуйте к выходу, я помогу вам.
Вместе с потоком мундиров, фраков и пелерин Марина покинула храм, сопровождаемая князем, и присоединилась к ожидавшим ее родителям.
— Душа моя, я уж было испугалась! Как же можно было так отстать! — с укором прошептала ей мать. Марина уж было приготовилась к отповеди насчет присутствия рядом Загорского, но Анна Степановна промолчала. Удивленная Марина оглянулась, чтобы убедиться, что ей привиделось, и князь был рядом. Его не было.
— Пойдем, ma cheri, что встала столбом? Арсеньевы вперед уже ушли, — поторопил Марину отец.
Несмотря на начало мая, было очень холодно. К тому же дул ледяной пронизывающий до костей ветер, что очень затрудняло нормальный ход крестного шествия. То и дело гасли свечи, и людям приходилось зажигать их от свечек соседей.
Марина еле шла, путаясь в юбках и спотыкаясь о неровности пути, сосредоточившись на том, чтобы сохранить от ветра огонь свечи. Суеверие, конечно, но она всегда загадывала желание, когда начинался крестный ход. Сумеет обойти храм с непогасшей свечой — желание исполнится. Вот и сейчас она загадала желание, оставив на волю провидения свою судьбу. «Обойду — Загорский любит. Не обойду…». Но видно, не суждено ее тайному желанию исполнится — ветер так и рвался погасить свечку в руках девушки. Пламя сбивалось, но все равно восстанавливалось, и с каждым порывом ветра у Марины сжималось сердце — вот сейчас оно точно погаснет.
Внезапно мужская рука в перчатке прикрыла свечу Марины от очередной попытки ветра задуть ее. Она обернулась и увидела рядом князя. Он шел рядом с ней чуть позади, прикрывая девушку своей широкой спиной, от ледяного шквала. Марине вдруг стало так покойно на душе, что она сама удивилась. То и дело от свечи Марины зажигали собственные погасшие свечи соседи по шествию, бросая на них любопытствующие взгляды. В другой раз девушка озаботилась бы их любопытством, ведь этот случай будет всенепременно обговорен в гостиных, но сейчас ей было абсолютно безразлично. Так они и обошли храм, вместе и оберегая пламя этой маленькой свечки.
У самого входа их уже ждали: Анна Степановна с явным недовольством, остальные — с нескрываемым любопытством. Маменька Марины было открыла рот в намерении отчитать дочь, но тут раздался перезвон колоколов.
— Христос Воскресе, Анна Степановна, — Загорский шагнул к той и трижды похристосовался.
— Воистину воскресе, — пришлось ответить ей.
Марина христосовалась с родными и краем глаза следила за князем. По непреклонному обычаю даже юным девам в день Воскресения Христова должно было принять христосование, и даже себе самой Марина боялась признаться, как боится, что Загорский вдруг не подойдет к ней.
Но он подошел.
— Христос Воскресе, Марина Александровна, — так тихо проговорил он, что она скорее сердцем уловила его слова, чем услышала сквозь перезвон колоколов. Он склонился над ней и коснулся губами ее правой щеки. Сердце Марины резко ухнуло вниз, ноги задрожали. Легкое прикосновение губ, словно касание крылом бабочки, но щеку Марины, казалось, обожгло огнем. Он впервые был так близко, что она ощущала запах его кожи.
Затем Загорский коснулся губами левой щеки Марины и опять правой. Отступая от нее, он взглянул ей в глаза, словно пытаясь отыскать в них ее ответ на невысказанный им вопрос.
— Воистину Вокресе, Сергей Кириллович, — капитулируя, назвала она его по имени, и он понял и принял ее капитуляцию, нежно улыбнувшись ей в ответ.
Она любит его. Всем сердцем и навсегда.
Она готова пойти за ним на край света, принять любые испытания, лишь бы он всегда был рядом. Как бы она не пыталась обмануть себя, он всегда будет в ее сердце. Этого ничто не может изменить.
Неслышно подошедшая Анна Степановна чуть наклонилась из-за плеча дочери и резко дунула на свечку. Столь оберегаемое девушкой пламя свечи погасло.
Ближе к вечеру того дня Марина получила записку от Жюли. Всего одна фраза.
«Ma cheri ami, la comte Lanskoy et son epouse sont arrives ce matin a Saint-Petersbourg»[17]
Глава 8
Натали не могла дождаться того момента, когда ее старый муж наконец-то допьет свой кофе и, промокнув салфеткой губы, коротко кивнет ей и встанет из-за стола. Ее раздражало, как он размачивает в кофе печенье, чтобы размягчить его, — возраст давал о себе знать. Раздражала его привычка чуть слышно причмокивать губами после каждого глотка напитка. Да что скрывать? Натали до дрожи раздражал собственный муж. Все эти годы, что они провели вместе, только укрепляли ее чувство брезгливости, которое она испытала, впервые увидев его.
Родители считали графа Ланского удачной партией для дочери и не скрывали своей радости, когда он приехал с визитом в их небольшое имение, якобы для обсуждения дел мельницы, находившейся в собственности графа, но стоявшей на земле Ланских. Натали же прекрасно поняла, зачем на самом деле он прибыл, но она до последнего момента надеялась, что родители изменят свое решение.
Но они не изменили и спустя неделю с гордостью сообщили ей, что приняли от ее лица предложение графа Ланского.
— Нет и еще раз нет! — упорствовала девушка. Ей вовсе не хотелось предлагать свою молодость и красоту престарелому графу, когда она вскружила голову молодому наследнику князей Загорских.
Они познакомились на одном из благотворительных балов их губернского Собрания. Молодой и привлекательный мужчина сразу понравился Натали, а когда она узнала, что он принадлежит одной из самых богатых и знатных семей Петербурга, то обрадовалась вдвойне. Ей казалось, что сбылась ее давняя мечта — стать женой богатого да красивого супруга, чтобы все те ее сокурсницы, что кичились перед ней богатством и знатностью позавидовали партии, что она ухватила себе. А граф Ланской? Разве можно завидовать супруге этого старикана?
— Ты должна согласиться! — настаивали родители. — Граф богат, а нам необходимы деньги, ты же знаешь состояние дел. Да и гвардейское звание Митеньки, твоего брата, требует больших расходов. Граф
