Евграфов старика уговаривать не стал:
– Хорошо, встречай гостей! Попробуй их вопросами отвлечь, заодно узнай, что к чему! А мы – туда! Давай, орлы! Быстро!…
Молоденькие сержанты лихо передвинули стол и принялись толкать крышку люка, которая сразу не поддалась.
– Краска залипла, черт!… – ругнулся один из них, смуглый и узкоглазый.
Он еще раз напрягся, а потом с маху ударил по крышке кулаком. Та провалилась внутрь, оставив на потолке четкий след, образованный отвалившейся краской.
Евграфов огорченно покачал головой:
– Заметно! Но деваться некуда, давай!
Сначала закинули первого, того самого узкоглазого и щуплого. Тот за руки втащил остальных, а последнему – полковнику – пособил дядя Коля.
– Не тушуйся, дядя Коля, – бросил Евграфов, закрывая люк. – На рожон не лезь и действуй по обстановке…
Живописцев успел пару раз шаркнуть светлыми китайскими плетенками по полу, распинывая по углам отлетевшие с потолка куски засохшей масляной краски. Потом, заслышав близко голоса, кинулся к столу, отодвинул его на прежнее место и уселся на стул, изображая глубокое погружение в служебную деятельность.
Дверь с треском распахнулась и в комнату ввалились трое вооруженных автоматами мужчин в масках, а следом вошел еще один, судя по всему старший, который лица не прикрывал.
Евграфов приник глазом к узкой щели и видел именно этого мужчину. Сверху трудно было разглядеть его лицо, так как он сразу прошел в центр комнаты и встал практически под чердачным люком, поэтому видны были только его обожженная солнцем бордовая шея, рыжеватая шевелюра и крутые плечи… Судя по фигуре, экипировке и повадкам, был он явно не новичок в своем деле.
Он подошел к столу и резко спросил:
– Ты глава?
Евграфову был виден только край стола, так что Живописцева он не видел, но тот, видимо кивнул, поскольку бандит продолжил:
– Один тут?
– А кому ж тут быть? – раздался глуховатый голос дяди Коли. – Чай, не клуб… Контора… А вы кто будете, господа хорошие? Почему, значит, с оружием? Никто меня не предупреждал, что будут с оружием!
– Не дури, дед! Все ты понял! Остров захвачен! Поэтому давай быстро на улицу: поведешь по деревне к тем, у кого ружья охотничьи есть или иное оружие… И объяснишь каждому, что человек триста баб с детьми мы уже взяли, сейчас их взрывчаткой обкладываем. Если кто рыпнется, будем сразу расстреливать баб и детей – по двое за каждого провинившегося! На пристани несколько таких шустрых уже лежат, мух кормят! Понял?
– Так откуда ж мне про всех на острове знать, кто при оружии?… – без явной робости возразил дядя Коля. – Я ить…
Договорить он не успел. Рыжий сделал резкий шаг вперед и без замаха двинул в его сторону короткоствольным 'калашниковым'. Послышался грохот падающего стула, а за ним и тела.
– Вставай, дед! И веди… Сейчас ты только зубы потерял, а дурить будешь, пристрелю без разговоров.
Евграфов видел, как двое других потащили к двери дядю Колю, лицо которого было все в крови.
– Пусти! – булькнул он окровавленным ртом. – Кого знаю, покажу…
Старик смачно плюнул на пол кровавой кашей, утерся и, пуская кровавые пузыри, упрямо огрызнулся:
– Размахался тут…
…– Что делать будем? – тихо спросил Евграфов, оглядывая в чердачной полутьме свое воинство, когда внизу стало тихо.
Коровин покинул свой наблюдательный пункт у крошечного мутного окошка с трещиной посередине и неуверенно сказал:
– Надо темноты дождаться, товарищ полковник, да попытаться вплавь на землю перебраться. Я тут все тропки знаю. Сами-то мы что против них?…
– Сколько тут самым коротким путем до воды? С полкилометра?… – уточнил Евграфов. -…Через час- другой они всех жителей запрут, и тогда любой, кто на улице появится – это мишень. Вряд ли незаметно проскочить сможем. Разве что с боем… К тому же, боюсь, до темноты мы здесь не досидим. Они скоро каждый дом обшарят, а как только они сюда вернутся, да внимательно на потолок глянут, тут нам и… Что думаете, Адам Михайлович? – обратился он к работнику прокуратуры.
– Ясно, что нас найдут, – хмуро отозвался тот. – Ребята, похоже, профессиональные… Странно даже, что сразу контору не осмотрели… А думаю вот что: мне надо к ним выйти. Скажу, что из прокуратуры, что делом о покушении на убийство занимался…
– Зачем? – удивился Евграфов.
– Мне все равно не уйти, если бой… Стреляю плохо, бегаю еще хуже: сердце больное.
– А что вы сможете сделать, если выйдете? – вмешался Коровин.
– Да ничего особенного… Планы их попробую узнать, а если со всеми вместе запрут – людей поддержу. А так подстрелят меня без всякой пользы.
– Не пойму я что-то этот маневр… Глупо самому в пекло лезть… Нас пока отсюда никто не гонит!
Адам Михайлович Полубарьев виновато улыбнулся:
– Если я к ним сейчас выйду, может, и вас искать не станут. Как считаете, товарищ полковник?
– Давайте без этих официальностей! Олег Сергеевич я. Искать все равно станут! Кто-то скажет, что на острове с вами были работники милиции. Мы же не тайком приехали…Если выходить, только чтобы нас прикрыть, смысла не вижу.
– Скажу, что мы с вами каждый по своим делам разошлись, что вы, возможно, уже уехали… Сбрешу что-нибудь! А главное – себя в качестве переговорщика предложу. Я уже был переговорщиком. Тогда получилось…
– Это где же? – заинтересовался Евграфов.
– В Махачкале, год назад, когда детей захватили… Я же в Астрахани меньше года. До этого в Дагестане работал…
– Так это вы тогда были?! – вскинул брови Евграфов. Он прекрасно помнил тот случай. Даже инструктивное письмо с личным составом изучал, где в пример приводились действия переговорщика, которому удалось сначала стать заложником, а потом уговорить бандитов сдаться.
– Олег Сергеевич! – продолжил Полубарьев. – Давайте так: я сейчас к ним двинусь. Скажу, во дворе, в сортире спрятался… Они, я видел, туда не заглядывали. Попробую их уговорить, чтобы женщин и детей отпустили. Буду убеждать, что могу выйти на самый высокий уровень для доведения их требований до руководства страны. Короче говоря, это целая наука, которую я не только изучал, но и на практике применял…Честное слово, Олег Сергеевич, так хоть польза от меня будет! – улыбнулся Полубарьев в ответ на недоверчивый взгляд полковника.
– Что-то тут не так, товарищ полковник, – раздраженно перебил Коровин. – Чего ему не сидится?! Подвох тут какой-то! Или…я не знаю, что.
Почему-то именно эти слова Коровина вывели Евграфова из себя. Он сверкнул своими синими глазами и жестко произнес:
– Что вам непонятно, старший лейтенант?! Сидеть здесь и ждать, конечно, можно, а можно попытаться хоть что-нибудь путное предпринять!
Евграфов еще раз оглядел свое воинство и твердо сказал:
– Слушай мою команду! Адам Михайлович идет к бандитам. Задача: выявить их планы, навязаться в переговорщики, попытаться уговорить отпустить женщин и детей, убедить не трогать остальных. Информацию о случившемся я по телефону передал, приказ – действовать по обстановке. Так что ждем. Если дотемна на нас не выйдут, попробуем пробраться к воде. Если найдут, примем бой… Идем все вниз,
