Иоанн
Нет! Бог свидетель мне, От власти той я отрекаюсь! Вас же, Богоотступников, я выдам церкви! Сковать обоих и с другими вместе Отвесть в тюрьму! Волхвов уводят.
Осьмнадцатого марта! Немного дней осталось мне. Явиться Перед судьей пришла пора. Но я Не дам моим врагам торжествовать И с миром все мои покончу счеты! (К Годунову.)
Борис! Сходи в опочивальню — там На полице лежит, под образами, Начатый мной синодик. Принеси Его сюда. Годунов уходит. Иоанн продолжает, косясь на бояр.
Ни одного из тех, Которых я казнил за их измены, Я не оставлю без поминовенья — Ни одного! Последнему холопу Назначу вклад за упокой! — Что, взяли? Годунов возвращается с бумагою.
Поди сюда. Так. Это тот синодик. Прочти мне вслух — возьми перо — и, если Кого-нибудь еще припомню я, Того ты впишешь! Годунов
(берет перо и читает)
«Упокой, Господь, Твоих рабов: боярина Михайлу, Окольничих Ивана и Петра, Боярина Василия с женою, Да их холопей тридцать человек. Помилуй воеводу князь Григорья С княгинею, с двумя их дочерьми Да с малолетним сыном, а при них Холопей их сто двадцать человек. Боярина князь Якова с княгиней Мариею, с княжной Елисаветой, С княжатами, с Никитой и с Иваном, Да их холопей сорок человек. Игуменов Корнилия, Васьяна, Архиерея Леонида, с ними ж Пятнадцать иноков…» Иоанн
Постой — пятнадцать? Их было боле — двадцать напиши! Годунов
(пишет и продолжает)
«Помилуй, Господи, и упокой Крестьян опальных сел и деревень Боярина Морозова, числом До тысячи двухсот. Трех нищих старцев, Затравленных медведем. Девять женок, Что привезли из Пскова. Всех сидельцев, Которые сдалися королю И были им отпущены на волю, Числом две тысячи… Новогородцев, Утопленных и избиенных, Двенадцать тысяч, их же имена Ты веси, Господи!..» Иоанн
Постой! — За дверью
