Ох, свет мой государь,Мы все спешим! Ты Ксеньюшку посвататьВот поспешил, а королевич твойСпешит проведать, как пропал царенокТам в Угличе. И немчины егоПромеж себя толкуют: уж не вправду льЗарезан был царенок? Как оноПо-твоему? По-моему, негоже;Им толковать не след.
Борис
Их толкам яНе властен помешать; все ж речи ихМне ведомы.
Царица
Все ль, свет мой? А вот мнеОно не так сдается. Не смекнул лиЧего жених? Он эти дни с чего-тоСтал пасмурен.
Борис
Не мнишь ли ты, он слухамПоверил тем?
Царица
Где мнить мне, государь!Ты лучше знаешь. Не хотел ты слушать,Что про его рождение тебеСказала я. Когда ты положил,Чтоб этот безотецкий сын детейСбил с разума, — твоя святая воля!Так, значит, быть должно!
Борис
Царица Марья,Куда ты гнешь? Коли что знаешь ты,Скажи мне прямо!
Царица
Батюшки мои!Что ж я скажу? Ты разве сам не видишь?Жених с детьми толкует целый день;Те слушают; сомнение на нихУж он навел. Пожди еще немного,И скоро все они узнают.
Борис
Марья!Я запретил тебе напоминатьОб этом мне!
Царица
Я, батюшка, молчу;Четырнадцать вот скоро лет молчала,Да не пришла ль пора заговорить?Не поздно ль будет, если немчин твойДоищется улики на тебя?