Третий
Романовы в тюрьму Посажены. Четвертый
Помилуй Бог, за что? Пятый
Боятся их за то, что много знают! Проходят. Одна баба (догоняет другую). Да постой, голубушка, куда ж ты спешишь?
Вторая. В собор, в собор, матушка! Панафиду, вишь, служат и большую анафему поют!
Первая. Да кто ж это скончался?
Вторая. Никак, Гришка Отрепьев какой-то! Ох, боюсь опоздать.
Третья баба (пристает к ним). Не Гришка, не Гришка, матушка! Царевича Дмитрием зовут!
Первая. Так ему, стало, анафему служат? А панафида по ком же?
Вторая. По Гришке, должно быть!
Четвертая баба (догоняет их). Постойте, кормилицы, и я с вами! По какому Гришке царевич панафиду служит?
Все четверо вместе. Да пойми ты, мать, — я в толк не возьму. — Ахти, опоздаем! — Да побойтесь Бога — кто же скончался-то? — Пойдем, пойдем! Анафема скончался, Гришка- царевич служит панафиду! (Уходят.)
Сыщик
(глядя им вслед)
Проваливай, бабье! От вас ни шерсти, Ни молока! Подходят два мужика.
Первый
(указывая на сыщика)
Федюха! А Федюха! Смотри, у энтого какая сзади Коса болтается! Чай, из духовных? Второй
Божественный, должно быть, человек. Покажем лист ему! Первый
Нешто, покажем! (К сыщику.)
Отец родной, позволь тебя спросить: Ты грамотный, никак? Сыщик
Господь сподобил. Первый
Так сделай Божескую милость: вот Какой-то лист нашли у подворотни; Прочти его, родимый! Сыщик
Предъяви! (Читает.)
«Мы, Божиею милостью, Димитрий Иванович, царь и великий князь Всея Руси, ко всем русийским людям:
