Том 2. Драматические произведения

Ничего!
Боярин Чермный справится.

Кривцевич

Хорош!
Еще принять и гридьбы не успел,
А с ним уж и Наталка!

Фома

Человек,
Вишь, молодой. Оттоль и порубиться,
И показать хотелось бы себя.
Мы на своем рубилися веку,
За новыми не гонимся рубцами;
Ну, а ему в диковинку.

Жирох

Уж будут
Ему рубцы! И Новгороду будут!
Не скоро мы залечим их.

Фома

Поди ты!
А вот посадник говорит, что Чермный
Все отстоит; Фома-де не умел,
А мы сумеем с Чермным; ото Пскова,
Вишь, рать придет, осаду сымет! Знаем
Мы псковичей. Чай, пьяны напилися
От радости, что плохо нам пришлось.
Ну, да посадник обещает — значит,
Оно и так. И Новгород за ним
Твердит: побьем, побьем низовых! Ну-тка!
Посмотрим, как побьете их!

Кривцевич

Хорош
И Новгород! Баранье стадо, право!
Давно ли был им хуже горькой редьки
Посадник Глеб? Боярам не давал
Созванивать народ, помимо веча;
А безземельных с площади гонял:
«Не вечники вы, дескать!» И стоя.
Всем поперек. А стоило сказать,
Что грамоты похерят, — и пошли
Кричать за ним. Вот приступом возьмут,
Тогда увидят грамоты!

Жирох

Смотри,
Когда и тут не выйдет прав он!

Фома

Выйдет,
Коли молчать мы будем. Смирны очень
Уж стали мы.

Кривцевич

Да мы, Фома Григорьич,
На вече не молчали-то!

Фома

Эх вы!
Богатыри! Да разве в крике дело?
Иное так словечко мимоходом,
Как невзначай, проронишь, а оно
И во сто крат сильней, чем если б горло
Ватага целая драла. А вы
Наладили себе одно: не можно
Держаться нам! Не можно да не можно!

Жирох