традиций. Вслед за этим авторы набрасываются на зоозащитников, как на кайфоломов от «пищевой полиции», которые хотят отвадить всех нормальных людей от этого чарующего, исторически значимого деликатеса, возникающего из пыток и убийств. Но настоящая жесть в конце материала.
«„Все это большое недоразумение“, — говорит Майкл Жино, владелец фермы Хадсон-Вэлли в штате Нью-Йорк, которая производит большую часть из 420 тонн фуа-гра, ежегодно потребляемых в США. Насильно накармливаемые утки с трубкой в глотке — это „действительно звучит, как зверство“, признает он, но утверждает, что у водоплавающих птиц отсутствует присущий приматам рвотный рефлекс, поэтому они не страдают в процессе. „Фуа-гра — легкая добыча для нападок: он для богатых, он не жизненно необходим, он буржуазен. Но его едят уже 5 тысяч лет“. И Чарли Троттер никогда не откажется от фуа-гра. Его текстура трогательно нежна, как шоколадный трюфель, его утонченный аромат приносит едва уловимую сладость, которая помогает оправдывать борьбу человека длиной в миллион лет за место в конце пищевой цепочки. Если, конечно, мадам не желает заменить это на овощную версию гарнира к ее спарже».
Легким движением руки жестокость по отношению к животным превращается в «большое недоразумение», делая из зоозащитников псевдоинтеллектуальных недоумков. И конечно, авторы не могли не упомянуть «борьбу за место на конце пищевой цепочки» (еще один нелепый, некорректный антивеганский приемчик, который довольно часто применяют доброжелатели). Запри мы этих писак в одной клетке с голодными львами, и больше не раздалось бы ни звука о борьбе за почетное место в пищевой цепочке. Но мы не станем.
Завершая свою ахинею, авторы устраивают еще два взрыва мозга: первый касается того, что страдание — это вкусно, и укрепляет идею о том, что наши вкусы превыше всего, вне зависимости от того, какие отвратительные меры требуются, для того чтобы им угодить. Второй взрыв подчеркивает смехотворность «овощной версии гарнира». Стоит также обратить внимание, что при этом вымышленный официант обращается к «мадам». Здесь кроется двойное оскорбление: по отношению к женщине, которая представляется истеричной, чересчур чувствительной и невозможно мягкой (к вопросу о «недоразумении» в начале абзаца), и по отношению ко всем, кого волнуют права животных, — всех этих людей причисляют к женоподобным неженкам. Разумеется, «сэр» никогда бы не пожелал сменить фуа-гра на овощи, потому что «настоящий мужик» любит убивать и жрать мертвечину. Дайте ему бифштекс и сигару, черт побери! Столь плохо замаскированная антивеганская пропаганда журнала отводит нам роль педерастичных недотык, отстаивая тысячи лет страданий ради божественного фуа-гра.
И хотя, с одной стороны, мы слабаки и придурки с выпученными глазами, которые только и умеют, что портить аппетит, с другой — мы экстремисты, которые воруют животных прямо из-под носа у всеядных, не давая ставить на них опыты, промывают мозги детям мясоедов и жгут исследовательские лаборатории. Радикальные тактики всегда присутствовали в любом освободительном движении, но критики любят искажать как цели групп вроде Фронта освобождения животных (ФОЖ), так и факты о деятельности мейнстримовых организаций наподобие
Смысл этого несложного экскурса в том, что ты заранее помечен как фрик, если ты веган. Неважно, если ты самый добрый, вежливый и тихий человек на свете (хотя что в этом веселого?). Солидные массмедиа уже прилепили к тебе либо ценник ушлепка-террориста, либо штрихкод идиота-ментора. В любом случае все граждане мира видят в тебе отъявленного чудилу лишь по той причине, что ты не поступаешь так, как они.
Мы, американцы, всегда гордились свободой слова и волеизъявления, духом индивидуализма, но оказывается, что все это — дерьмо собачье. Кто у нас действительно ценится, так это люди, которые беспрекословно подчиняются, не задают лишних вопросов, покупают кучу всего и не создают никому проблем. Веганы не очень хорошо подчиняются, по крайней мере когда речь заходит о принятии эксплуатации животных в любой ее форме. Еще мы задаем слишком много вопросов. Потому что нельзя быть веганом, не задавая трудных вопросов о том, откуда взялась твоя еда. И разумеется, мы создаем уйму проблем. Так что, как ни старайся, «нормальным» тебя никогда не назовут, и, если тебя это по-настоящему волнует, мы бы порекомендовали тебе пересмотреть свои взгляды на «нормальность».
Возлюби в себе фрика, как самого себя. Заключи его мысленно в объятия и подкармливай как можешь, чтобы вырос огромным. Не прячь себя настоящего и не пытайся быть кем-то еще. Ты должен жить в ладу со своей совестью, и ты не сможешь пройти путь за кого-то другого, если хочешь оставаться честным в том, что, на твой взгляд, правильно.
В начале этой книги мы назвали сознание, которое приходит вместе с веганством, «тяжким даром». Если ты почти веган или уже веган, ты знаешь, о чем речь, потому что стал понимать этическую дилемму использования животных ради нужд человека. Возможно, ты давно подозревал, что это неправильно, или у тебя открылись глаза недавно. Неважно. Важно понимать, что это новое сознание — очень мощная штука, и ты должен ее в себе постоянно подпитывать.
Несмотря на то, что ты вырос во власти культуры, где братья наши меньшие воспринимались как вещи, теперь ты смотришь на все иначе и видишь альтернативу эксплуатации животных, их угнетению и рабству. Это ощущение слишком могуче, чтобы его можно было игнорировать, и выводы, сделанные на основе полученных знаний, чересчур сильны, чтобы сбежать от них. Проблема, конечно же, в том, что приходится ладить с остальными 99% людей, которые отказываются признавать правду об эксплуатации животных. Вот почему мы говорим, что сознание, которое сопровождает твою диету, — тяжкий дар. Оно позволяет тебе видеть то, чего другие не видят, но при этом ты для окружающих вовсе не радость.
Это предполагает, что жизнь вегана всегда сопровождается внешними раздражителями — маленькими и большими; мы бы соврали, сказав, что это не так. Временами бывает очень трудно нормально функционировать в мире, который систематически обесценивает жизни других живых существ, особенно когда ты понимаешь, что они появились на свет только за тем, чтобы их угнетали, убивали и мучили. Мы написали эту книгу, потому что хотели помочь другим примириться с этим миром. Мы хотим, чтобы ты был счастлив, здоров и фрикаделичен. И кроме всего прочего, мы хотим, чтобы ты остался веганом, однажды став им.
Все потраченное на эту книгу время и силы окупятся для нас, если мы поможем хотя бы нескольким людям стать веганами или сделать уже «действующих» веганов хоть чуточку счастливее. Это не вопрос денег или зарабатывания громких имен, или зачем там еще обычно пишут книги. Наша цель в том, чтобы как можно больше людей стали веганами, потому что это один из первых шагов к построению более сострадательного мира, свободного от эксплуатации животных. Да, нам всем предстоит долгий путь, но борьба за то, что истинно, никогда не проходила быстро и легко.
Люди могут называть тебя чокнутым или чудилой за твое веганство и позицию в вопросах о правах животных. Это нормально. Просто помни: большинство когда-то считало психом человека, который заявил, что Земля круглая.
СТАНЬ ВЕГАНОМ. ОСТАВАЙСЯ ВЕГАНОМ.
Целуем-обнимаем,
Боб и Дженна
ПРИЛОЖЕНИЕ А:
25 СПОСОБОВ ПРИБЛИЗИТЬ НАШУ ПОБЕДУ
Помимо обращения в веганство, многие люди не стараются сделать что-либо для уменьшения страданий животных, потому что считают, что это связано с большими затратами времени, денег или с храбростью, которой, как они думают, они лишены. Активизм, однако, может принимать самые разные формы, и даже то, что мы порой считаем малым достижением, может произвести огромный эффект. Посему
