В этот миг звучно щелкнуло, и свет в каюте погас.
— Свет! — вскрикнул Пацак. — Они уже…
— Не ори, дурак! — зашипел Лис. — Это просто отбой!
Лис приоткрыл дверь в коридор, где было по–прежнему светло, и поманил Батыя поближе к свету.
— Так кто его схватил?
— Его не схватили. Из коридоров вышли несколько… — Батый замялся.
— Не люди? — шепнул Туз.
— Люди, только…
— Крупнее?
— Нет же, обычные люди, но… В неподходящей одежде: в касках, в плащах, под ними бронежилеты…
— В форме? А чья?
— Наша. Но Кеша перепугался насмерть. Мне кажется, он бросился бы прочь, но от испуга не мог двинуться. Пытался что–то проговорить или закричать, но мог лишь сипеть. А они вокруг него сходились, Кеша попятился, и тут… — Батый замолчал и помотал головой.
— Ты мне в глаза смотри, — мягко попросил Лис и пальцем поднял подбородок Батыя. — Что было дальше?
— Кеша… Он как будто выключился. Лицо разгладилось, он расслабился… Спокойно стоял, пока они подходили. Дал взять себя под руки. Пошел с ними. Они свернули в боковой коридор напротив. Шли медленно, будто несли что–то хрупкое…
— Ни с того ни с сего Кеша выключился? — нахмурился я. — Ты ничего не пропустил?
Батый вздохнул и отвел глаза.
— Батый!
— Наверно, мне это просто показалось… Померещилось…
— Да говори, Батый! — зашипел Туз. — Если уж Сове поверили, то и твои откровения как–нибудь переживем!
— Те люди вдруг разделись.
— То есть как?.. Совсем?..
— Сбросили плащи, каски и бронежилеты, а под ними… Это была как форма, только… Материя и цвет… Слишком яркий, чтобы это было настоящей формой…
— Пустынная, что ли? — спросил Туз. — Желтая такая?
— Нет. Оранжевая. Ядовитого цвета, даже в темноте почти светилась… Но может быть, — вдруг быстро поправился Батый, — мне просто показалось. Там были темно! Я же не мог рассмотреть все это в сумраке? — он с надеждой, почти мольбой обвел нас взглядом.
— Нет, и ты тоже не врешь… — пробормотал Лис и отпустил его подбородок.
Лис вдруг как–то обмяк, бессильно прошлепал к койке. Закрылась дверь, погрузив нас в темноту. Скрипнули пружины кровати.
— Лис? — позвал я. — В чем дело?
— Батый, полностью оранжевая? — спросил Лис, каким–то не своим голосом. — Совсем–совсем?
— Да… Только на груди и на спине…
— Большие буквы, — сказал Лис.
— Так ты их тоже видел?! — ожил Батый. — Я думал, что схожу с ума!
— А ты где их видел?! — удивился Туз.
— Я их слышал… — зло пробормотал Лис.
— Когда?
Но Лис потребовал от Батыя:
— Белые буквы?
— Да… Так странно… Прямо…
— На груди?
— И на спине тоже. По две большие заглавные буквы. Кажется, одинаковые… Не то «ИИ», не то «ЫЫ», в темноте трудно…
— Мы, — сказал Лис.
— Что?
— Там было: «Мы».
— Черт побери, Лис! — рявкнул Туз. — Ты–то откуда знаешь?!
— Весной позапрошлого года проскакивало в сети… В Штатах был скандал. В Техасе горели военные склады, все взрывало–разлеталось, и вместе со снарядами раскидало склады с одеждой. Вроде, сшита как полевая форма, но вместо зеленой или пустынной распятновки — она вся огненно–оранжевая, как у служб спасения. Это для военных–то, которые должны быть незаметны… И никаких знаков различия. Только на груди и спине — жирные белые значки. На некоторых русские буквы — «Мы». На других на китайском. Иероглиф, который обозначает «родной». Журналистов и возмутило, что совсем генералы страх потеряли, раз закупают такие оранжевые поделки, как нормальную форму. Судя по размеру складов, там таких оранжевых форм — на всю штатовскую армию, на каждого по два комплекта, да еще на канадцев с англичанами оставалось…
— Бред…
— Да, Туз. Именно так потом и сказали: снаряды взрывались, но никаких складов с одеждой не было. Неудачная первоапрельская шутка. К тому же, пока шутка размножалась по сети, она сильно мутировала, и вообще смешно такому верить… Только почему–то в поисковиках застряли первые сообщения с датами еще от середины марта.
— Да хватит, Лис! — сказал Туз. — Ты зациклился на этих американцах! Будто ужаснее них в мире ничего нет! А это не американцы… Это…
— Они, — шепнул Пацак.
— Они? — переспросил Лис. — Кто — они?
— Они! — упрямо повторил Пацак.
— Да кто?! Роботы из будущего? Сирены с Титана? Ктулхи со дна океана? Посланцы ада?!
— Я ведь серьезно, Лис… — обиделся Пацак.
— И я серьезно! Ну кто? Кто?! Ты можешь внятно сформулировать?!
— Хант говорит, что это какой–то… Ну, вроде параллельного мира… А это вроде плацдарма у них… Они пытаются имитировать людей, только пока плохо выходит, получаются как куклы… тот Шаман… Он у них главный… А стекла — чтобы наблюдать за нами…
— А–а, большие снежные люди из параллельного мира… — обрадовался Лис. — Нас исследуют, а потом поработят… Да НАХРЕНА?!!
— Ну, как же… — растерялся Пацак. — Ну… Земля… Пространство для жизни… А из людей они сделают рабов…
— Пацак, ну ты включи мозги–то, если есть! Если кто–то крут настолько, что может перемещаться по разным мирам, и играючи сделал вот этот бункер, и имитирует людей, как нечего делать… НАХРЕНА таким крутым тварям — кого–то порабощать? Тем более — тебя! Что ты можешь сделать ценного для них?!
— Ну…
— Только не говори мне, что они пустят нашу кровь на удобрение, или что мы живые аккумуляторы, а человеческий мозг — батарейка с лучшим на свете КПД!
— Ну–у…
— А тогда нахрена бы им была нужна вся эта мышиная возня с бункером и куклами под людей? Да они бы всех людей передавили легко и просто, как муравьев! И делал бы здесь дальше, что хотят! Они… Вот ведь в каша в голове…
— Это не люди, — сказал Туз.
