экзаменах, он пользовался симпатией гимназистов за справедливость, за сердечность. Уроки Николая Михайловича запоминались. Он знакомил гимназистов с публикациями в научных журналах. Благодаря его хлопотам физико-математический кабинет гимназии был неплохо оборудован. Степанов сочувствовал бедным ученикам, помогал им деньгами, покупал одежду, подыскивал уроки.
Ульянов Николаю Михайловичу нравился. Между ними установились добрые отношения. Физик научил Илью вести метеорологические и астрономические наблюдения, пользоваться приборами, пробудил интерес к астрономии. Неудивительно, что математика и физика (в нее входили сведения и по астрономии, химии) вскоре стали любимыми предметами мальчика. Он овладел навыками топографической съемки.
В средней школе у Ильи началось — и осталось на всю жизнь — увлечение отечественной литературой, или, как тогда говорили, словесностью. Преподавал ее Александр Васильевич Тимофеев — автор стихов, эпиграмм, многочисленных научных работ. Сочинения его учеников не раз высоко оценивались не только в гимназии, но и в учебном округе, в Казани.
С нетерпением всякий раз ожидали гимназисты так называемых «литературных бесед». В монотонную гимназическую жизнь они вносили разнообразие. Здесь не стеснялись высказывать свои мысли и чувства, делиться наблюдениями, учились отстаивать собственную точку зрения.
На «беседах» обсуждались сочинения гимназистов.
Однажды Александр Васильевич предложил обсудить сочинение, названное автором «О вдохновении».
«Что такое вдохновение? Вдохновение есть состояние фантазии, в котором душа художника, сильно возбужденная или растроганная, не только сильно стремится к увлекающему ее предмету, не только посредством живого соображения подмечает важные его стороны, но чувствует какое-то внутреннее побуждение сообщить свои приобретения другим. Этим-то стремлением к сообщению вдохновение отличается от фантазии, которая только творит, а не проявляется вне, следовательно, не доступна никому. От чего же зависит вдохновение? От внешних ли каких-нибудь побуждений или единственно от внутренних явлений? Оно зависит сколько от внешних каких-нибудь побуждений, столько от внутреннего стремления выразить себя.
Вдохновением можно назвать способность, которая в отношении к другим внешним условиям обработки имеет действие, подобно врожденному стремлению, ни от чего не зависящему. В этом состоянии художник так пристрастен бывает к избранному предмету, что забывает все постороннее, он живет, он, так сказать, дышит только этим предметом…
Вообще нет ни одного художественного произведения без вдохновения. Это есть основание произведениям поэзии и начало искусства».
Это было сочинение Ильи Ульянова.
Сочинение гимназиста Тимофеев представил в Казанский учебный округ. Ранее он представлял туда сочинения Ульянова «Объяснения некоторых синонимов» и «О сатирическом направлении в русской литературе».
Учился Ульянов лучше всех в классе. За успехи в пятом классе был удостоен первой награды — похвального листа и книги. В шестом получил еще один похвальный лист и книгу. Дважды — в 1848 и 1849 годах — Ульянов получал в гимназии денежное поощрение (по 25 рублей) как беднейший ученик, отличающийся «хорошим поведением, способностями и охотой к учению».
«Беднейший ученик» в старших классах вынужден был искать частные уроки, подрабатывать репетиторством. А если выпадали свободные дни, то начинались хлопоты по хозяйству: заготовка дров, сена, поездки на промыслы.
И вне родных стен Илье чаще всего приходилось встречаться с людьми, которых так же не баловала судьба. Жизнь рыбаков, ремесленников, грузчиков, матросов каждый день была перед его глазами. В этой жизни было мало радости, много неотступных забот о куске хлеба. Чаяния и нужды простых людей были близки и понятны юноше, он рано прочувствовал, принял близко к сердцу судьбу обездоленных.
…Торжественный гимназический акт 1850 года.
К полудню первого июля в зале собрались учителя и воспитанники, выпускники других городских училищ, их родственники. Присутствовали «почетные особы»: астраханский военный губернатор, ректор духовной семинарии, «военные и гражданские чины».
После обязательного в таких случаях молебствия учитель математики Рихтер выступил с изложением реферата «Краткий исторический очерк постепенного развития астрономии».
Затем словесник Тимофеев прочитал отчет о деятельности дирекции училищ губернии за минувший год. Такой отчет составлялся потому, что директор гимназии одновременно руководил всеми начальными училищами губернии.
Докладчик особо остановился на выпускном классе. Его оканчивали в том году четверо. Один из них — Илья Ульянов.
Было объявлено, что этот гимназист представлен — впервые за все годы существования гимназии! — к награждению серебряной медалью и удостаивается звания почетного гражданина Астрахани.
Илья чувствовал на себе всеобщее внимание, краснел, смущался. Все еще не верилось: неужели сбылось, неужто гимназия за спиной, а впереди открывается дорога к иной, новой жизни? Уж он-то знал, как трудно далась ему эта медаль, сколько сил положил он на ученье, как тяжко бывало в иные часы!
И потому был счастлив безмерно.
Но где-то в душе рядом со счастьем жила тревога. Конечно, большая радость: гимназия окончена. А что дальше? В какую сторону поведет жизненная тропа?
Определиться на службу? Но в свидетельстве об окончании гимназии — многозначительное напоминание, как клеймо: «…ему, Ульянову, как происходящему из податного состояния, не представляется тем самым никаких прав для вступления в гражданскую службу».
Значит, он может устроиться в каком-нибудь присутственном месте на неклассную должность, например, стать канцеляристом или получить место преподавателя уездного училища. И все.
Одного хотелось — учиться. И на вопрос: чем будет заниматься после гимназии, куда устремиться намерен — ответил ясно:
— В Казанский университет.
Но сбудется ли мечта?
Бедность была главной помехой. На какие деньги ехать в Казань, жить там? Опять рассчитывать на поддержку брата Василия?
Директор, сочувствуя лучшему выпускнику, направил попечителю учебного округа официальное отношение:
«Ученик Ульянов с самого начала поступления своего в гимназию по окончании полного курса в уездном училище в 1843 году в каждом классе гимназии обучался при хороших способностях с весьма хорошими успехами, при отличном поведении и ежегодно был переводим в высших классах с похвалою и теперь оканчивает курс гимназического учения с весьма хорошими познаниями всех предметов; но очень недостаточное состояние родного его брата, его воспитывающего, преграждает этому даровитому мальчику путь к дальнейшему образованию умственных способностей в университете: он совершенно беден и круглый сирота.
Принимая участие в судьбе Ульянова и желая, со своей стороны, подать способы к усовершенствованию его способностей и познаний, я осмеливаюсь покорнейше просить Ваше Превосходительство, если можно будет, о помещении ученика Ульянова стипендиатом в Казанский университет…»
Ответ из Казани долго не приходил. Наконец управляющий учебным округом уведомил директора гимназии, что стипендии в университете имеют целью «облегчить лишь чиновникам способы к воспитанию детей». Но Ульянова, принадлежащего к мещанскому сословию, зачислить «в число стипендиатов… нет достаточного основания».
Удар был тяжелым. Отказывали не только в материальной поддержке. Отказывали, по существу, в попытке преодолеть сословные ограничения, введенные для крестьян и мещан, пробующих, как говорилось в циркуляре министра народного просвещения П. А. Ширинского-Шихматова, выйти «посредством университетов из природного их состояния». «Такие лица, — пояснял ограничительную меру министр, — не имея по большей части никакой недвижимой собственности, но слишком много мечтая о своих
