Море серебрянного света

Джека Спрата, ставшая похожей на спустивший воздушный шар, закачалась, упала на скользкую грязную землю на краю Колодца и соскользнула вниз.

Сэм мгновенно оказалась наверху и побежала, расталкивая пораженных беженцев и перепрыгивая через мертвых и умирающих, даже не думая о них. Орландо отвернулся от края Колодца, закачался и упал на колени.

— Орландо! — закричала она. — О, дзанг, Гардинер, это действительно ты? — Она бросилась на землю рядом с ним и обхватила его, крепко-крепко. — Не умирай, прошу тебя, не умирай! О, боже мой, я знаю, ты не мог умереть. И ты вернулся! Как Гендальф! Ты потрясно вернулся!

Он повернулся к ней голову и посмотрел на нее. На мгновение ей показалось, что на нее глядит незнакомец и ее сердце упало. Но потом он улыбнулся, слабой, несчастной улыбкой, и она решила, что никогда не видала ничего более замечательного. — Но я мертв, Фредерикс, — сказал он. — Действительно мертв.

— Нет, нет! — Она опять крепко обняла его. Из глаз текли слезы, она плакала навзрыд — не имеет значения, она не знает ничего, он жив, жив! Другие уже подбежали к ним, но она не собиралась отпускать его. — Нет, нет! Ты здесь, со мной,

Через долгое-долгое мгновение он слегка отстранился. — Гендальф? — Он посмотрел на нее, моргая, чтобы смахнуть с глаз собственные слезы, потом засмеялся. — Черт побери, значит ты читала. Ты читала, но никогда не говорила мне. Да ты, я вижу, скан-мастер, Фредерикс. — И он упал в ее объятья.

ГЛАВА 42 Старая Школа

СЕТЕПЕРЕДАЧА/НОВОСТИ: Бедные страны хотят быть тюремщиками

(изображение: новые здания в городе Тотнес, Суринам)

ГОЛОС: Несмотря на жестокую позицию общественности таких бедных стран как Суринам или Тринидад и Тобаго, их правительства соперничают за право принять у себя избыток заключенных из Америки и Европы, тюрьмы которых заполняются намного быстрее, чем строятся новые.

(изображение: Висента Омарид, вице-президент 'Сопротивляйся!')

ОМАРИД: 'Наша страна — не свалка для ядовитых отходов или ядовитых людей. Ведущие мировые державы цинично эксплуатируют как свой собственный народ, так и наш, пытаются скрыть последствия их политики бедных-в-тюрьму, и трясут деньгами перед носом таких бедных стран, как Тринидад и Тобаго… '

Вначале Селларс не понял, где оказался. Он так глубоко утонул в мягком сидении, что чувствовал себя скорее во чреве матери, чем на стуле, успокоенным и соединенным. Прямо перед ним находилось большое окно, полное горящих источников света, и он чувствовал молчаливую вибрацию моторов — нет, это не вибрация, осознал он, это работает настоящий двигатель на антипротонах, он различает любую деталь его работы, как и миллион других функций корабля, все данные о них текут через его модифицированную нервную систему. Он летит к звездам.

— Салли Райд, — прошептал он. Мой корабль!.. Мой замечательный корабль.

Но что-то было не так.

Как я очутился здесь? Память постепенно возвращалась, калейдоскоп дней, огня и ужаса, за которым последовали долгие годы уединения. О прошлом, когда это серебряное зерно превратилось в покореженные обломки в ангаре в Южной Дакоте, так и не выйдя за пределы нижней термосферы.

Но звезды!.. Они — его жизнь. Нет — больше, чем жизнь. Быть может все, что я считал настоящим — уничтожение ПЕРЕГРИНА и долгое заключение — только сон, холодящий кровь ночной кошмар?

Он хотел поверить в это. Он так хотел поверить в это, что мог пощупать свою веру. Если бы это было настоящим, то пять искалеченных десятилетий должны были бы вскоре испариться, оставив его наедине с кораблем и бесконечными полями звездного света.

— Нет, — сказал он вслух. — Это не настоящее. Ты прорвался через мою оборону. Ты взял все это из моих воспоминаний.

Долгое мгновение он не слышал ничего, кроме ровного жужжания моторов. Звезды пролетали через окно как снежный вихрь. И корабль заговорил.

— Оставайся, — сказал он. — Оставайся с… ним. — Он много раз слышал этот голос во время бесконечных проверок оборудования — странно бесполый, сгенерированный компьютером голос его собственного корабля. — Ему одиноко.

Что-то сжало его сердце. После несчастья на базе Санд Крик он выкинул корабль из памяти, как мертвую любовницу. Даже то, что он слышит его голос через столько лет — уже чудо. Но слова взволновали его. Неужели операционная система сети Грааля, которая построила этот сон в его голове, на самом деле хочет поговорить? Селларс очень долго сражался с ней, и обнаружил, что не может поверить в это. — Я знаю, что все это не настоящее, — сказал он. — Но для чего ты сделал весь этот мир? Почему ты просто не убил меня, когда прорвался в мое сознание?

— Ты… ты другой, — сказал механической голос корабля. За толстым окном продолжали кружиться снежинки-звезды. — Сделан из света и чисел. Как этот он.

Моя проволока — моя внутренняя система. Неужели он действительно думает, что я такой же, как он сам? Неужели он ищет… родственную душу? Он не мог поверить в собственную догадку — неужели операционная система давно почувствовала его и изучала, при каждом вторжении, так же тщательно, как он ее? Тогда почему она так долго ждала, прежде чем заговорила с ним? Неужели только потому, что ей мешала его внутренняя защита? Или происходит что-нибудь еще?

Селларс, растерянный и измотанный, никак не мог сосредоточиться. Его искушали мечтой, выполнением самого заветного желания, сгоревшего дотла много лет назад.

— Звезды, — сказал голос, как бы почувствовал его мысли. — Ты знаешь звезды?

— Я должен был, — сказал Селларс. — Я думал, что проведу среди них всю жизнь.

— Очень одиноко, — опять сказал корабль.

Это, по меньшей мере, настоящее. Никакая корабельная программа не могла говорить с такой душераздирающей тоской. — Некоторые люди думают иначе, — сказал он, почти дружески.

— Одиноко. Пусто. Холодно.

Селларс не стал отвечать — тяжело слышать отчаяние ребенка и не говорить ничего — но странность и нелогичность происходящего начала давить ему на нервы.

Если он хотел только поговорить со мной, почему именно сейчас? Он давно умеет выходить из своей сети — достаточно посмотреть на то, что он делал в Мистере Джи, когда начал исследовать остальные системы настоящего мира. Тем не менее он не стал обращаться ко мне, а ждал, когда я попытаюсь войти в сеть Грааля. Но я был в сети множество раз — значит он ждал какого-то особого момента. Он попытался собрать вместе куски того, что случилось перед контактом. Мы сражались, по меньшей мере я сражался с системой безопасности. Потом она оставила меня в покое, я открыл канал данных… вся эта информация из сети Грааля, огромный все смывающий поток… и в этот момент он напал опять. Смял мою защиту.

Когда я открыл канал данных.

— Ты, этот он — мы одинаковые, — внезапно сказал голос-корабль. В голосе прозвучал откровенный страх.

— Ты использовал, меня, на так ли? — Селларс кивнул. — Ты умный ублюдок. Ты ждал, пока я взломаю систему Жонглера, а потом влез в нее за закорках у меня. Есть что-то, что ты не можешь сделать сам, так? Что-то специально защищенное от тебя? И я нужен тебе живым, чтобы ты мог дотянуться до него, через меня. — Вместе с пониманием пришел глубокий страх. Чего хочет его соперник, ради чего