— Нет! — крикнула женщина. — Остановись, Дьявол. Прекрати это!
— Но это и есть самое главное, дорогая. — Дред поднял дымящийся палец и насмешливо изобразил беспомощность. — Это не я должен прекратить это — но ты сама.
— Не… не говорите ему ничего, миссис Симпкинс! — Нанди Парадиваш корчился от невыносимой боли, но старался держаться прямо. — Я не меньше вас готов к страданиям. Моя жизнь ничто. Моя боль ничто.
— О, напротив, — сказала Дред. — Есть разница. И если она не хочет говорить, чтобы спасти тебя, я думаю, что ты заговоришь, когда я начну работать с ней. — Он оскалился, показав линию великолепных зубов, похожих на шахматные фигуры, вырезанные из слоновой кости. — Потому что с женщинами я работаю лучше, чем с мужчинами.
ГЛАВА 14
Каменная Девочка
ВЗГЛЯД Рени метался из стороны в сторону, но она не видела никого, кто мог бы так щелкнуть. Ближайший из преследовавших ее призраков, бледное пятно в полутьме, находился пугающе близко, но все-таки несколько дюжин метров до него еще было. Она переступила на месте, чтобы не упасть, и с ужасом почувствовала, как что-то схватило ее за щиколотку. Со сдавленным криком она отпрыгнула в сторону.
— Ложись, — сказал тихий голос. — Ты сможешь спрятаться.
Что-то прошуршало у ног Рени. — Я… я не вижу тебя. — Ветер донес до нее влажный стон преследователя. — Где ты?
— Ложись, немедленно!
Рени упала на четвереньки посреди подлеска, не видя ничего, кроме темных теней. Одна полоска тьмы слегка расширилась, маленькая рука коснулась ее запястья и потянула за собой. Рени поползла вперед и обнаружила себя в тайнике, ненамного больше ее съежившегося тела, крошечное пространство под переплетением упавших ветвей, покрытых смятыми листьями и грязью. Упершись в ветви головой, она не видела других обитателей этого кармана, и только чувствовала маленькую фигурку, прижавшуюся к ее боку. — Ты кто? — тихонько спросила она.
— Шшшш! — фигурка рядом с ней замерла. — Они близко.
Сердце Рени билось слишком быстро. — Разве они не почуют нас? — прошептала она.
— Они ничего не чуют — они охотятся на слух.
Рени закрыла рот. Запах мокрой земли бил в ноздри, она съежилась и старалась не думать, что похоронена заживо.
Она почувствовала охотника раньше, чем услышала. Постоянно растущая паника заставила кожу натянуться, а сердце забилось так быстро, что грозило убежать из груди. Не тот ли это беспомощный парализующих страх, который Пол Джонас испытывал каждый раз, когда Близнецы находились рядом с ним? Пока она пыталась победить панику, ее уважение к этому человеку поднялось на новый уровень.
Сейчас страшный призрак двигался прямо над ними; она чувствовала его так же ясно, как облако, проходящее перед солнцем. А горло так закостенело, что она не могла бы крикнуть, даже если бы очень захотела.
Но сама тварь совсем не молчала. Она опять застонала, очень близко, и кости Рени рассыпались в пыль прямо внутри тела. Проснулся слух, и она услышала шуршащие вздохи, как будто призрак шептал что- то самому себе голосом ветра, бессмысленные звуки, но на самой границе речи. Эта тарабарщина была еще более невыносимой, чем стон. Звук умирающего или уже мертвого разума, абсолютное безумие. Рени, и так лежавшая в темноте, зажмурилась так сильно, что лицо заболело, сжала зубы и взмолились всем, кому возможно, умоляя дать ей силы выдержать.
Постепенно звук слабел. Уменьшилось и ощущение голодной безмозглой злобы. Рени, очень осторожно, вдохнула поглубже. Тень рядом с ней коснулась ее руки холодными пальцами, как будто предупреждая против преждевременного триумфа, но Рени и не собиралась шевелиться или говорить.
Прошло несколько минут, прежде чем тонкий голосок сказал: — Я думаю, что они все ушли.
Рени, не теряя времени, вылезла, пятясь, из крошечной пещеры, образованной упавшими ветвями и листьями. День — или то, что заменяло его в этом бессолнечном мире — почти полностью прошел. Мир был сер, но все-таки немного слишком ярок для последних сумерек, как если бы камни и даже деревья сами слегка светились.
У ног Рени что-то зашуршало. Из-под серо-коричневой листвы выползла маленькая фигурка, почти человеческая, как если бы женщину вырезали из сырой земли формочкой для печенья.
Рени отступила на шаг. — Ты кто?
Новоприбывшая с удивлением посмотрела на нее, ее лицо казалось коричневой поверхностью, по которой в беспорядке разбросали темные и светлые пятна, выступы и дыры. — Ты не знаешь меня? — сказала она негромким, но удивительно четким голосом. — Я — Каменная Девочка. Здесь меня знают все. Но ты даже не умеешь прятаться, так что ты, быть может, действительно не знаешь меня.
— Извини. Спасибо за то, что помогла мне. — Рени посмотрела на пустую верхушку холма. — Что… что это за твари?
— Эти? — Каменная Девочка с легким удивлением посмотрела на нее. — Обыкновенные Жинни. Они выходят ночью. Обычно я не остаюсь снаружи так долго, но… — Внезапно лицо Каменной Девочки помрачнело. Она наклонилась и очистила себя от прилипших листьев, очень ловко, учитывая толщину ее рук и неуклюжие грубые пальцы.
— А ты кто? — спросила малышка, выпрямившись. — Почему ты ничего не знаешь о Жинни?
— Просто странник, — ответила Рени. — Путешественница. — Хотя Каменная Девочка выглядела так, как будто ее быстро и небрежно вылепили из сырой земли, но она оказалась странно гибкой, как если бы могла сгибаться в таких местах, где не было суставов. — Ты здесь живешь? — спросила ее Рени. — Можешь рассказать мне об этом месте? — Внезапно ей пришла в голову счастливая мысль. — Я ищу друзей — один маленький, почти такой же темный, как я, и еще девочка с курчавыми волосами и более бледной кожей. Может быть ты видела их?
Выемки, которые были глазами Каменной Девочки, расширились. — Ты задаешь слишком много вопросов.
— О, прости. Я… я заблудилась. Ты видела их?
Маленькая головка качнулась из стороны в сторону. — Нет. А ты не из Окончания?
— Если ты имеешь в виду место, где все… так странно и трудно видеть… Да, пожалуй да. — На Рени внезапно навалился груз усталости. — Мне действительно нужно найти друзей.
— Нет, тебе надо как можно быстрее уйти отсюда. И мне тоже — я никогда не была снаружи так поздно, но я пыталась добраться до Ведьминого Дерева и спросить его об Окончании. — За этим невнятным объяснением последовало долгое молчание. — Тебе лучше всего пойти со мной к мачехе, — наконец сказала она.
— Мачеха? А это кто?
