Бог Сын? Разве не Господь Дух Святый? Разве не Бог, Бог и Бог? Да, конечно. Но разве, поэтому, — три Бога и Господа? Это — нечестиво. Один Бог и Господь. Так же, любезный, следует понимать и относительно икон: хотя изображений по числу и много, но один Христос, а не многие; также и Господь один и тот же, а не различные. Пойми же, — как там единое название «Бог и Господь» не препятствует природе разделяться на три лица, так и здесь призывание одного имени (возводит) многие образы к единому виду; из этого видна пустота твоего неразумного возражения.
10. Еретик. Пусть будет позволено образно представлять Христа, но — согласно с преданными от Бога священными словами: «Сие творите», сказал Он, «в мое воспоминание» (Лк.22:19), так что, очевидно, не позволено изображать Его иначе, как посредством воспоминания. В нем и то, что изображается, — истинно, и то, что изображает, — священно.
Православный. Для опровержения тебя достаточно уже того, что ты оказываешься в противоречии с самим собой, соглашаясь, что Христос описуем, хотя прежде этого не допускал. Но так как ни одно твое возражение не должно быть оставлено без оценки, то перейдем по порядку к опровержению. Как ты называешь то, что со стороны иерея выражается в священных словах и гимнах? Образом или истиной? Если — образом, то это верх бессмыслицы. От богохульства ты переходишь к богохульству, подобно тому, как попавшие в какое–нибудь болото, когда переступят одной ногой, попадают в еще более топкое место. Ты даже предпочел подвергнуться осуждению в безбожии, чтобы твое возражение было пригодно. Если же ты скажешь, что в словах и гимнах представляется истина, то это — так и на самом деле. Согласно с божественным свидетельством, все исповедуют, что верующие принимают самое Тело и Кровь Христову. Как же ты пустословишь, переводя тайны истины в образы? «Творите сие в мое воспоминание», сказано, и совершенно точно: это таинство — средоточие всего домостроительства; в важнейшей своей части оно кратко обозначает все. Хотя Христос сказал: «творите сие в мое воспоминание», однако, это позволено не всем, но только тем, которые имеют власть священнодействовать. Но Он не возбранил нам празднование и других таинств. Мы совершаем воспоминание Рождества Христова и Богоявления, а равно то держим ветви во образ Сидящего на осленке, то обнимаем друг друга в знамение воскресения. Я уже не говорю о восхождении Его в храм и об искушении искусителя, в воспоминание которого мы соблюдаем сорокадневное воздержание, и о некотором другом, совершаемом по тому же побуждению. Следует признать, что Слово повелело совершать все это в Его воспоминание, чрез посредство главнейшего таинства, о некотором умолчав, как я уже сказал. Разве относительно изображения Его телесного вида на доске нельзя разуметь так же, как и относительно начертанных Богом Евангелий? Он нигде не повелел начертать даже краткое слово; однако, Его образ начертан апостолами (и сохраняется) до настоящего времени: что там изображено посредством бумаги и чернил, то на иконе изображается посредством различных красок или какого–либо другого материала. Что представляет слово истории, это чрез подражание изображает молчаливая живопись, как говорит Василий Великий. Поэтому мы научены изображать не только то, что подлежит ощущению, осязанию и цвету, но и все то, что чрез созерцание разума обнимается мыслью. В виду этого от начала принято изображать не только ангелов, но и будущий суд, стояния по правую и по левую сторону, вид более мрачный и более радостный. Совершенно неописуемо одно только Божество; Оно непостижимо мыслью, и изъяснение Его природы не может быть воспринято слухом; отсюда невозможно и Его изображение и описание. А так как все остальное ограничивается, вследствие постижения разумом, то вместе с тем и описывается (изображается) или чрез восприятие слуха или зрения; в обоих случаях значение одно и то же.
11. Еретик. Итак, что же делается видимым? Изображение Христа или Христос? Конечно, не то и другое вместе, так как тень и истина — не одно и то же. И как можно говорить, что в каждом из этих двух заключается то и другое, или же одно из двух? Это до очевидности нелепо.
Православный. Никто не мог бы дойти до такого безумия, чтобы считать тождественными по существу тень и истину, природу и её проявление, первообраз и его подобие, причину и происшедшее от причины, — и говорить, что в каждом из них заключается то и другое, или одно из двух. Равным образом никто не мог бы соответственно этому допускать или утверждать, что Христос и Его изображение — одно и то же: но по природе иное Христос, и иное Его изображение, хотя по нераздельному их наименованию они — одно и то же. И если кто стал бы рассматривать природное свойство иконы, то он не только не мог бы сказать, что он видит Самого Христа, но даже не мог бы сказать, что он видит Его изображение. Она окажется, быть может, деревом, или краской, или золотом, или серебром, или чем–либо иным из других различных материалов, от которых получает и самое имя. Если же внимание обращается на (достигаемое) посредством изображения сходство с первообразом, то (икона) называется Христом или изображением Христа; но Христом (называется) по одинаковости наименования, изображением же Христа она именуется по отношению к Нему, ибо подобие есть подобие именно первообраза, равным образом и имя есть имя того, что им называется. А вот и доказательство. «Иосиа», говорит Писание, «возведе очи свои на гроб человека Божия, глаголавшаго словеса сия. И рече: что могила сия, юже аз вижду? И реша ему мужи града: человек Божий есть, иже прииде от Иуды… И рече: оставите его, да не подвижет ни един муж костей его» (4 Цар.23:16–18). Понимаешь ли, что (говорит) Писание? Человеком Божиим оно называет камень, или гробом называет сооружение потому, что в нем лежит тело. Не тем ли более первообраз можно называть по имени изображения? И опять Бог говорит Моисею: «сотвори ми два херувима злата» (Исх.25:18), но не изображения херувимов. Заметь, что и здесь подобие названо одним именем с настоящим предметом, и перестань замышлять неразумное, пытаясь строить заключения о том, чего ты не можешь постигнуть посредством рассудочных доводов.
12. Еретик. Каким же способом, ты полагаешь, в изображении находится Божество Христа? По природе? и в таком случае Ему также воздается поклонение, или же нет? И если Божество действительно присутствует в изображении, то (отсюда следует) описуемость Его, Если же не присутствует, то поклонение нечестиво, ибо нельзя покланяться тому, что (только) называется, но что (в действительности) не есть (Божество). Христовой плоти всегда воздается поклонение, вместе с Божеством, потому что они соединены нераздельно, но это не изображение и не икона.
Православный. Ты продолжаешь находиться в (области) тех же нелепостей. Если совсем не одно и то же — первообраз и изображение, так как одно — истина, а другое — тень, то какой смысл в твоем заключении? В теле Господнем и Божество, по причине природного соединения, пребывает совместно с Ним, является поклоняемым и славимым, хотя плоть и подпадает ограничению. Да и как она могла бы не подлежать этому ограничению, когда она может быть и осязаема, и видима, и воспринимаема чувствами, и ни в каком случае не получает не принадлежащих ей свойств неограниченной природы. Вот почему, как уже сказано, плоть страдала, тогда как бесстрастная сущность не страдала вместе с нею. Относительно иконы (этого нельзя сказать) никоим образом. Где не присутствует даже природа изображаемой плоти, а только один наружный вид, там тем менее можно говорить об описуемости Божества, Которое настолько и присутствует, и является поклоняемым в иконе, насколько присутствует в ней, как в тени соединенной с Ним плоти. Где находится место, в котором бы не было Божества, — в (существах) разумных и неразумных, в одушевленных и неодушевленных? Но, в соответствии с воспринимающими природами, (Оно всюду присутствует) в большей или меньшей степени. Так и тот, кто сказал бы, что Божество присутствует и в иконе, не погрешил бы против истины. Оно, конечно, присутствует также в изображении креста и в других божественных предметах, но не по единству природы, так как (эти предметы) — не плоть обожествленная, но по относительному их к Нему причастию, так как и они участвуют в благодати и чести.
13. Еретик. Вот что говорят: не полезнее ли только показывать иконы, но им не покланяться? А еще более полезно одновременно чрез посредство слуха возвышаться к самым предметам и (их) воспоминать, — с тем, чтобы избегать низменного изображения материи. «Дух (есть) Бог: и иже кланяется Ему, духом и истиною достоит кланятися» (Ин.4:24), говорит Писание.
Православный. Если ты отчетливость зрения признаешь одинаковой (с ясностью) слуха, — что и справедливо, то признавай и равное их значение. И священное Евангелие пусть остается при одном слушании, без поклонения, хотя и оно служит предметом почитания. Но если это неразумно, то разве не окажется таковым же и прежнее? Ведь ты признал их одинаковое значение. Или каким образом каждое из двух (может быть признано) не покланяемым, но противоречащим самому себе в отношении пользы и вреда? Таким образом, и в иконе, и в Евангелии, и в кресте, и во всяком другом священном предмете Бог является покланяемым в духе и истине; материальное устраняется вследствие
