человеком, на чье поведение он задумал повлиять. Хотя возникновение межличностного обмена было результатом длительной эволюции, нельзя себе представить никакого постепенного перехода от аутистического обмена к межличностному. Между ними не было никаких промежуточных форм обмена. Переход, который ведет от аутистического к межличностному обмену, также не был прыжком в нечто совершенно новое и существенно отличное, как и переход от автоматической реакции клеток и нервов к сознательному и целеустремленному поведению, к деятельности.
2. Договорные связи и гегемонические связи
Существует два вида общественного сотрудничества: сотрудничество посредством договоров и координации и сотрудничество посредством команд и подчинения, или гегемонии.
Там, где сотрудничество основано на договоре, отношения между сотрудничающими индивидами являются симметричными. Джон имеет такое же отношение к Тому, что и Том к Джону. Там, где сотрудничество основано на командах и подчинении, существует человек, который командует, и те, кто повинуется его приказам. Логическое отношение между этими двумя классами людей асимметрично. Есть начальник и люди на его попечении. Начальник один делает выбор и управляет, остальные подопечные просто пешки в его игре.
Сила, вызывающая к жизни любое социальное образование, всегда является идеологическим могуществом, а то, что делает индивида членом какого-либо общественного объединения, это всегда его собственное поведение. То же самое верно и для гегемонических общественных связей. Действительно, люди, как правило, рождаются в условиях важнейших гегемонических связей семьи и государства, и точно так же это касалось гегемонических связей старого времени, рабства и крепостничества, исчезнувших в мире западной цивилизации. Но никакое физическое насилие и принуждение не сможет заставить человека против его воли оставаться в положении опекаемого гегемоническим порядком. Насилие или угроза насилия просто создают такое положение дел, при котором покорность, как правило, считается более предпочтительным, чем восстание. Сталкиваясь с выбором между последствиями повиновения и неповиновения, подопечный предпочитает первое и включается в гегемонические связи. Каждая новая команда заново ставит перед ним проблему выбора. Уступая снова и снова, он вносит свою часть вклада в поддержание существования гегемонического общественного образования. Даже в качестве подопечного в такой системе он является действующим человеческим существом, т.е. существом, не просто поддающимся слепым импульсам, но использующим свой разум для выбора между альтернативными вариантами.
Гегемонические связи отличаются от договорных связей границами, в которых выбор индивидов определяет ход событий. Как только человек решает в пользу подчинения гегемонии, он становится в пределах деятельности этой системы и на время своего подчинения пешкой в действиях руководителя. В подобном социальном образовании и в той мере, в какой оно направляет поведение подчиненных, действует только руководитель. Подопечные действуют, только выбирая подчиненность; выбрав однажды подчиненность, они больше не действуют самостоятельно, о них заботятся.
В договорном обществе его отдельные члены обмениваются определенными количествами товаров и услуг определенного качества. Выбирая подчинение в гегемоническом образовании, человек не отдает и не получает ничего определенного. Он интегрируется в систему, в которой вынужден оказывать неопределенные услуги и получать то, что руководитель пожелает ему выделить. Он находится во власти руководителя. Выбирать свободен лишь руководитель. Для структуры системы в целом неважно, является ли руководитель отдельным индивидом или группой индивидов, правлением, эгоистичным маниакальным тираном или великодушным, отечески настроенным деспотом.
Различие между этими двумя типами общественного сотрудничества является общим для всех теорий общества. Фергюсон описал его в виде противопоставления воинственных и коммерческих наций[См.: Фергюсон А. Опыт истории гражданского общества. Ч. III. СПб., 1818. С. 26.]; Сен-Симон в виде неуживчивых наций и миролюбивых или промышленных наций; Герберт Спенсер как противоположность обществ с индивидуальной свободой и военной структурой[Cf. Spencer H. The Principles of Sociology. New York, 1914. III. 575–611.]; Зомбарт противопоставлял героев и торговцев[Cf. Sombart W. Haendler and Helden. M??ь??nich, 1915.]. Марксисты проводят различие между родовой организацией мифического государства первобытного общества и вечным блаженством социализма, с одной стороны, и невыразимой деградацией капитализма с другой[Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21. С. 168.]. Нацистские философы отличают фальшивую систему буржуазной безопасности от героической системы авторитарного
Западная цивилизация, как и цивилизация наиболее передовых народов Востока, является достижением людей, сотрудничество между которыми было построено на договорной основе. Конечно, эти цивилизации в некоторых отношениях восприняли и связи системы руководства. Государство как аппарат сдерживания и принуждения необходимо является гегемонической организацией, так же как и семья с ее домашним хозяйством. Однако отличительной чертой этих цивилизаций является договорная природа взаимодействия между отдельными семьями. Когда-то преобладала почти полная автаркия и экономическая изоляция отдельных домашних хозяйств. Когда вместо экономической самодостаточности каждой семьи утвердился обмен товарами и услугами между семьями, во всех странах, считающихся цивилизованными, взаимодействие стало основываться именно на договоре. Человеческая цивилизация, насколько это известно из исторического опыта, является преимущественно продуктом договорных отношений.
Любой вид человеческого сотрудничества и общественной взаимозависимости по существу является порядком мира и примирительного урегулирования разногласий. Во внутренних отношениях любой общественной единицы (и той, которая основана на договоре, и той, которая основана на гегемонии) должен сохраняться мир. Там, где существуют ожесточенные конфликты, нет ни сотрудничества, ни общественных связей. Те политические партии, которые, стремясь заменить договорную систему на гегемонию, указывают на разлагающее влияние мира и буржуазной защищенности, превозносят нравственное величие жестокости и кровопролития и восхваляют войну и революцию как в высшей степени естественные методы отношений между людьми, противоречат сами себе. Ибо их собственные утопии задуманы как царство мира. Нацистский рейх и марксистские содружества проектируются как общества безмятежного мира. Они должны быть созданы путем умиротворения, т.е. насильственного подчинения всех тех, кто не готов уступить без сопротивления. В договорном мире вполне могут сосуществовать различные государства. В мире, построенном на гегемонии, может быть только один рейх или сообщество и только один диктатор. Социализм должен сделать выбор между преимуществами разделения труда, охватывающего все страны и народы, и установлением гегемонии в мировом масштабе. Именно это делает русский большевизм, германский нацизм и итальянский фашизм динамичными, т.е. агрессивными. Когда признается принцип договора, империи превращаются в свободную лигу автономных государств-членов. Гегемония вынуждена стремиться аннексировать все независимые государства.
Договорный порядок общества это порядок права и закона. Это правовое государство
