Жизнь после смерти в изложении Джерома Эллисона

часто упоминается «серебряная нить», соединяющая бета-тело с физическим. В земном существовании, когда бета-тело отделяется от физического, они остаются соединёнными некой серебряной нитью, настолько эластичной, что бета-тело может путешествовать по всей Вселенной и не разорвать эту нить. Со смертью физического тела, однако, серебряная нить обрывается, и бета-тело продолжает жить как носитель души и развиваться на втором, третьем, четвёртом и более высоких уровнях бытия. При отделении бета-тела Джоан от её физического тела эта серебряная нить была видна и осязаема. Это и есть та самая нить, о которой говорится в Библии: «…пока не оборвётся серебряная нить».

На другом сеансе была продемонстрирована способность духовного разума рассредоточивать, перемещать и вновь собирать материю: неоднократно физическое тело Джоан полностью исчезало из поля зрения на тридцать секунд и дольше, а затем снова появлялось на прежнем месте в своём прежнем состоянии. Участникам сеансов были представлены портреты нескольких «умерших» и ныне существующих в «потустороннем мире» людей (это были не бета-тела, а рисунки, выполненные художником с помощью вещества, возможно того самого, светящегося, которое некоторые исследователи называют эктоплазмой). На одном из портретов был изображён отец Джоан, на другом – сын Гейнзов. Обоих можно было легко узнать.

В заключение бесплотные исследователи суммировали своё отношение к догматическому скептицизму, который так часто рядится в тогу науки. Здесь, в преодолении этого препятствия, в последнее время удалось добиться некоторого успеха. Так, явление магнетизма было продемонстрировано и сейчас повсеместно признано. Колебания температуры, сопровождающие сеансы, теперь всегда измеряются, и это тоже демонстрировалось. Однако те, кто руководил этой серией сеансов, ещё не были готовы в полной мере к столкновению с догматическим скептицизмом. «Нет ничего удивительного в том, чтобы увидеть эти изображения или бета-тело, обнажённую душу, но для науки это имеет ценность, – подытожил Джо Гейнз. – Ведь и в прошлом всегда были люди, которые могли всё это делать, но опять-таки научных объяснений не было. Мы пока ещё не готовы к работе с учёными».

В 1937 году Стюарт Уайт опубликовал рассказ об этих событиях в приложении к «Книге Бетти», где описал также и ранние годы деятельности своей жены в качестве медиума.

В апреле 1939 года Бетти умерла.

Стюарт и Бетти жили в браке 35 лет. Теперь у Стюарта были все причины, чтобы припомнить некоторые откровения о жизни за смертью, полученные в период одиннадцати нью-йоркских сеансов. «Я как бета-тело продолжаю жить, жить дальше, – говорил Джо Гейнз. – У нас есть форма, вес, цвет, и мы обладаем большим спектром чувств, чем вы». Стюарт был полностью убеждён в том, что Бетти продолжает существовать. Бесчисленное число раз – первый раз уже через полчаса после смерти – он живо ощущал её присутствие рядом с собой, «удивительное чувство близости, которое появляется иногда, когда вы оба находитесь в одной комнате, – когда каждый, скажем, читает книгу». Слов не было, но чувство близости было настолько полным, что казалось, никаких слов и не требовалось. Уайт вспомнил слова бесплотных участников сеансов о том, что общение в более высоких сферах бытия непосредственно, духовно и обходится без слов. Он предположил, что теперь общение с Бетти будет проходить именно так, и не ожидал сколь-нибудь определённо словесной связи.

В сентябре того же года Уайт отправился по делам на восток США. Эммит и Рут Файнли (Дарби и Джоан) жили теперь в Хантингтоне, на Лонг-Айленде. Разумеется, устроили сеанс. Он оказался лишь первым сеансом из многих последовавших. Теперь, после полугодового молчания, Бетти заговорила; у неё было что сказать – нечто важное, о чём она хотела рассказать подробно и что займёт немного времени. Стюарт, как обычно, делал подробные заметки. Он обработал и опубликовал их в 1940 году под названием «Беспредельная Вселенная».

Бетти понимала, что прежде всего ей необходимо удостоверить вне всяких сомнений собственную личность, что она и сделала без всякого понуждения. Через находящуюся в трансе Джоан (Рут Файнли) она стала говорить со Стюартом «спокойно, свободно и уверенно об очень личных вещах, известных только им двоим». Она назвала не один, а целые дюжины фактов из тридцати лет их совместной жизни, которые могли быть известны только ей и Стюарту, называя его ласковым уменьшительным именем Стьют, с которым в земной жизни обращалась к нему только она.

Доказав, что через медиума говорит именно она, Бетти обратилась к тому, что она считала главным и единственным, что она хотела разъяснить во всей этой серии своих сообщений: «Есть только одна Вселенная». Бетти ни разу не отклонялась от этой главной темы, за исключением лишь тех случаев, когда она хотела привести подтверждающий или иллюстрирующий материал. Так был создан первый объёмный рассказ о потусторонней жизни, ведущийся от первого лица через четверть века после откровений Фредерика Майерса. Майерс, однако, делал свои сообщения и через двадцать лет жизни «по ту сторону», в то время как опыт Бетти исчислялся всего несколькими месяцами. И тем не менее её свидетельства имеют уникальную ценность. У Бетти было преимущество перед Майерсом в том, что она обладала талантом медиума и «путешествовала» по дальним сферам бытия в течение двадцати лет до собственного ухода из земной жизни. Кроме того, хотя её опыт и был, видимо, ограничен второй и третьей ступенями бытия, в то время как Майерс стремился обрисовать весь диапазон бытия, ясность и выразительность рассказа Бетти имеют свою особую ценность.

«Есть только одна Вселенная». Как только я слышу этот рефрен Бетти, мне на память приходит случай из моей собственной практики. Однажды ко мне пришла недавно овдовевшая женщина в надежде установить контакт с покойным мужем. Контакт был успешно установлен, супруги вступили в беседу, и жена со слезами стала говорить о том, как она безутешна «с тех пор, как он ушёл». Последовал незамедлительный ответ: «Но я никуда и не уходил». В этом заключается и суть посланий Бетти. Наши скончавшиеся любимые и близкие никуда не уходят. Они живут в той же Вселенной, что и мы. Разница в том, что они в этой Вселенной гораздо более свободны. Именно в описании этой свободы и того, как человек чувствует себя при этом, и заключена особая сила свидетельств Бетти.

Бетти использовала живые аналогии, чтобы пояснить свои мысли: «Это всё равно что смотреть сквозь вращающиеся лопасти электрического вентилятора»; «Это всё равно что смотреть на рыбу в аквариуме»; «Это похоже на разницу между чёрно-белой и цветной фотографией».

В ответ на один из вопросов Дарби Бетти сказала так: «Вы верите в бессмертие. До тех пор пока в лабораториях таких исследований по-настоящему не ведётся, вы должны закладывать для них основу. Я хочу наметить в общих чертах курс, которым позже предстоит пройти, вооружившись научными средствами… попытаться представить в понятиях механики возможность того, что оба наших мира – это одно и то же».

Затем последовало сравнение со взглядом сквозь вращающиеся лопасти электрического вентилятора. Разница в частотах – одна из причин того, что общий мир кажется нам двумя разными вселенными. Когда вентилятор работает с большой скоростью, то есть когда его лопасти проходят каждую точку кругового пути с высокой частотой, мы смотрим прямо сквозь лопасти и не видим их. «Вы могли бы увидеть меня, если бы частота изменилась и подошла для человеческого глаза. А так вы смотрите сквозь меня». Один из участников сеанса предложил сравнить это с тем, когда смотришь на рыбок в аквариуме: «Мы можем видеть их, человек и рыба живут в одной Вселенной, но не могут существовать в одной среде». Бетти согласилась и предложила параллель с фотографией. Чёрнобелая фотография фиксирует реальность, но цветная фотография фиксирует ту же самую реальность как гораздо более многомерную, чем чёрно-белая. «Это помогло нам понять, – писал Уайт, – как одно и то же может выглядеть по-разному». Бетти подчёркивала: «Если вы сможете найти нужную частоту, вы сможете увидеть мой мир. Но это не значит, что вы сможете в нём жить. Вы просто убедитесь, что я живу в нём». Хотя Бетти и недолго ещё пробыла в новом мире, она подтвердила концепцию Майерса об уровнях сознания: «Образ существования определённых людей здесь ближе к высшему и единому».

Затем Бетти попыталась обрисовать наглядно своё существование. Она начала с того, что напоминала о неспособности наших органов чувств воспринимать многие на деле существующие явления, реальность которых подтверждается приборами. Различие между двумя состояниями жизни человека лежит в основном в «механизме осознанности». «Инструменты», или «чувства», тех, кто живёт «по ту сторону», более тонко настроены, чем наши. Среди откровений Бетти были и такие: «Я вас по-прежнему реально осязаю. Мы можем видеть вас… Ваш мир и наш – это одно и то же, только вы не осознаёте наше бытие. А я вижу оба