индейцев противоядия. Однако, сколько я ни старался, я не мог овладеть своими способностями настолько, чтобы произнести слово. Одновременно мой желудок, казалось, превращался в камень и мне нужно было делать огромные усилия, чтобы сохранить биение моего сердца. Я начал изо всех сил, которые еще оставались во мне, называть свое сердце своим другом, своим самым дорогим другом, говорить с ним, поощрять его, чтобы оно билось. Я обратил внимание на мой мозг. Я чувствовал физически, что он разделился на четыре отдельных уровня. На самой верхней поверхности находился наблюдатель и распорядитель, который сознавал состояние моего тела и отвечал за попытки сохранения работы моего сердца. Он воспринимал, но исключительно только как зритель, видения, которые, казалось, были частями моего мозга. Непосредственно под верхним уровнем я чувствовал онемевший слой, который, казалось, был выключен снадобьем, его просто там не было. Следующий уровень книзу был источником моих видений, включая корабль души.
Теперь я был полностью уверен, что я умираю. Когда я попытался примириться с моей судьбой, еще более низкая часть моего мозга начала передавать еще большие видения и информацию. Мне было 'сказано' что этот новый материал предлагается мне оттого, что я умираю и потому 'безопасен' для получения этих откровений. Мне сообщили, что это тайны, хранящиеся в запасе для умирающих и мертвых.
Я мог очень туманно различать тех, кто подавал мне эти мысли: гигантские пресмыкающиеся существа, лениво лежащие в глубочайших глубинах моего мозга, где он встречается с верхушкой позвоночника. Я мог только смутно видеть их в том, что казалось мрачными, темными глубинами.
Затем они спроектировали передо мной визуальную сцену. Сначала они показали мне планету Земля, какою она была в очень давние времена, до того, как на ней появилась жизнь. Я увидел океан, голую сушу и яркое синее небо. Затем с неба упали сотнями черные пятнышки и приземлились передо мной на голом ландшафте. Я мог видеть, что 'пятнышки' были на самом деле крупные, блестящие, черные существа с короткими и толстыми, похожими как у птеродактиля, крыльями и огромными китоподобными телами. Они слетали вниз, крайне измученные своим путешествием, и долгое время отдыхали. Они объяснили мне на каком-то языке мысли, что они прилетели откуда-то из космоса. Они прилетели к планете Земля, спасаясь от врага.
Эти существа показали мне затем, как они создали на планете жизнь, для того, чтобы спрятаться среди разнообразных форм и таким образом замаскировать свое присутствие. Передо мной развернулось великолепное зрелище создания и приспособления жизни, на протяжении сотен миллионов активных лет, в масштабах, неподдающихся описанию.
Я узнал, что эти подобные драконам существа, находятся таким образом внутри всех форм жизни, включая и человека. Они сказали мне, что они истинные хозяева человечества и всей планеты. Мы, люди, только вместилище и слуги этих существ. Поэтому они могли говорить со мной изнутри меня.
Эти откровения, подымающиеся из глубины моего сознания, перемежались с видениями плывущей галеры, которая почти кончила поднимать мою душу к себе на борт. Корабль со своей палубной командой с головами голубых соек, понемногу удалялся и тащил за собой мою жизненную силу, направляясь к большому фьорду, окруженному с боков голыми, выветренными горами. Я знал, что мне осталось жить только один момент. Странным образом, я не боялся птицеголового народа; я приветствовал то, что они могли получить мою душу, если они были способны ее сохранить. Но я боялся того, что моя душа каким-нибудь образом не останется на горизонтальной плоскости фьорда, но может каким-то неведомым, но вызывающим опасение способом, быть приобретена драконоподобными существами из бездны.
Я внезапно почувствовал свою отличительную человечность, контраст между моими древними пресмыкающимися предками и мной. Я начал бороться против возврата к ним, я начал чувствовать их все более чужими и, возможно, злыми. Каждый удар моего сердца был большим делом. Я обратился к помощи людей. С невероятным усилием я мог сказать индейцам одно единственное слово: 'Лекарство'. Я увидел, как они засуетились вокруг, чтобы сделать противоядие, но я знал, что они не смогут приготовить его вовремя.
Мне нужен был 'хранитель', который смог бы победить драконов, и я бешено пытался вызвать к жизни могущественное существо, способное защитить меня от этих чужих пресмыкающихся существ. Одно из них появилось передо мной и в этот момент один из индейцев открыл мне рот и влил в него противоядие. Постепенно драконы исчезли обратно в более глубоких безднах; не было больше ни корабля души, ни фьорда. Я с облегчением расслабился.
Противоядие радикально улучшило мое состояние, но оно не избавило меня от дополнительных видений более поверхностного характера. Эти видения были управляемы и приятны. Я совершал, по желанию, необыкновенные путешествия в отдаленные края Земли и Галактики, создавал невероятную архитектуру и пользовался ухмыляющимися демонами для осуществления моих фантазий. Часто я чувствовал, что смеюсь вслух над нелепостью моих приключений.
Затем я заснул.
Когда я проснулся, солнечные лучи пробивались сквозь дыры в крыше из пальмовых листьев. Я еще лежал на бамбуковой платформе и слышал вокруг себя нормальные утренние звуки: индейцы разговаривали, младенцы плакали, петух пел. Я удивился тому, что я чувствовал себя свежим и спокойным. Когда я лежал там, глядя вверх на красиво сплетенные узоры крыши, воспоминания предыдущей ночи проходили в моем уме. Я оторвался от этого занятия, чтобы достать магнитофон из рюкзака. Пока я копался в мешке, несколько индейцев поздоровались со мной, улыбаясь. Одна старая женщина, жена Томаса, дала мне на завтрак кружку рыбного супа. Он был необыкновенно вкусным. Затем я вернулся на платформу, горя желанием записать мой ночной опыт, пока он сохранялся свежим в моей памяти.
Работа с воспоминаниями шла хорошо, кроме одной части транса, которую я не мог вспомнить. Она оставалась пустой, словно стертая магнитофонная запись. Я часами старался, чтобы вспомнить, что случилось в этой части опыта и я, фактически, вырвал ее обратно в свое сознание. Непокорный материал оказался сообщением драконоподобных существ, включая их роль в эволюции жизни на этой планете, и их врожденное господство над всем живущим, включая и человека.
Я был очень взволнован, открыв этот материал и не мог чувствовать предположения, что я их извлек из скрытых областей сознания. У меня было даже странное чувство страха за свою безопасность потому, что теперь я обладал тайной, которая, как сказали те существа, была предназначена только для умирающих. Я немедленно решил поделиться этим знанием с другими так, чтобы 'тайна' не находилась во мне одном и моя жизнь не подвергалась опасности.
Я поставил свой подвесной мотор на выдолбленное каное и отправился на американскую евангелическую миссию поблизости. Туда я прибыл около полудня.
Двое людей, находившиеся в миссии, Боб и Милли, были на одну зарубку выше средних евангелистов, посылаемых из Соединенных Штатов: гостеприимные, веселые и сострадательные. Я рассказал им мою историю. Когда я рассказывал про пресмыкающихся, изо рта которого хлестала вода, они переглянулись, потянулись за Библией и прочли мне следующую строку из 12 главы Книги Откровения:
'… и Змей выбрасывал из своего рта воду, как поток'.
Они объяснили мне, что в Библии слово 'змей' было синонимом слов 'дракон' и 'сатана'.
