недалеко от нашего родного города, то позволь мне съездить туда — проститься с матерью и получить ее последнее благословение. Затем я тот час же приеду к тебе в Киев и может быть даже нагоню тебя в дороге'. Услышав этот ответ, Петр содрогнулся и подумал: Как сильна в людях привязанность к родителям и к миру сему! И он стал усердно просить своего друга не оставлять его и не ездить в Полтаву. Но видя, что Димитрий упорно стоит на своем Петр с горечью сказал: 'Я вижу друг мой, что в твоей душе угасла ревность Божия, и ты возлюбил мать и мир больше Христа! Свяжет же тебя этот мир так, что потом, хотя ты и раскаешься и захочешь уйти от него, ты уже не сможешь того сделать, возьмешь себе жену, будешь оплетен заботою о ней и детях и окончишь жизнь свою в миру'. На это Димитрий отвечал: 'Кто меня удержит в миру, если я хочу быть монахом? Я охотнее претерплю самую смерть, нежели покорюсь тем, кто станет мне мешать исполнить мое желание. Да у меня и нет таких людей, как ты и сам знаешь. И так поверь мне, что я только возьму благословение у матери и сейчас же возвращусь к тебе!'. Тогда Петр вновь сказал: 'Пусть будет и так, что никто не удержит тебя в миру, а я все-таки скажу тебе, что и без всякого принуждения тайная любовь к миру, которой ты в себе не сознаешь, удержит тебя в нем навсегда. И поверь мне, что уже никогда не увидишь ты меня в этой жизни. Поэтому я не буду ожидать тебя и один пойду в путь мой, куда направит меня Господь Христос, мой Спаситель'. Друзья поцеловались и расстались. Петр продолжал свой путь в Киев, скорбя о том, что завистливый мир похитил у него любимого друга.
По приезде в Киев, Петр отпустил своего возницу, написав матери письмо, что Божией помощью и ее святыми молитвами он прибыл в Киев благополучно. Затем он стал обдумывать, что ему предпринять и куда направить свои дальнейшие шаги. В жизни Петра совершился первый, решительный перелом, — кончилось беззаботное детство, спокойная жизнь под крылом матери и школы. Отныне он вступает на самостоятельный жизненный путь. Отдавшись внутреннему внушению сердца, он порвал все самые крепкие узы мира и стоял одиноко среди беспредельной пустыни мира, перед лицом невидимого Бога, возлагая на Него всю свою надежду и к Нему одному прилепляясь всею душою. В это время ему было без трех месяцев семнадцать лет.
Часть вторая. Годы странничества — в поисках духовного руководства (1739 — 1746)
'Проидохом сквозь огнь и воду,
и извел еси нас в покой'
Глава 1. Начало странствования. Прибытие в Чернигов. Жизнь в Любечском монастыре. Первое искушение. Бегство в правобережную Украину
Оставляя родной дом, академию, родину, спокойную и обеспеченную жизнь, обрекая себя на нищету и странничество, юный Петр ясно сознавал, что он делает. Он видел страшную силу 'мира' и боялся, как бы этот 'мир' не связал и не опутал его душу своими обычаями и требованиями, не угасил в нем святого огня любви к Богу. Решительно и навсегда разрывая узы 'мира' и освобождаясь от всякого рода притязания с его стороны на свою внутреннюю свободу, Петр поступил по примеру святого Алексия, человека Божьего, в уверенности, что Господь не оставит его на этом пути, как Он не оставил и святого Алексия, и что в душе его сторицею возгорится тот святой огонь любви к Богу, который он сделал главной целью своей жизни. Последуем же за юным нашим странником и посмотрим, что он встретил на своем скитальческом пути, и в какой мере исполнились его заветные думы и желания.
Когда Петр раздумывал, куда ему направить свои стопы, ему пришла в голову мысль посетить Чернигов, где жил тогда духовный наставник иеросхимонах Пахомий. От него он надеялся получить совет и благословение на дальнейший свой путь. Петр нашел себе попутчика, одного из воспитанников академии, который собирался отправиться через Чернигов к своему отцу. Они нашли старика-лодочника, который согласился за некоторую плату довезти их водою до Чернигова. Купив все необходимое для дороги, они двинулись в путь. Проплыв немного по Днепру, они вошли в Десну и, плывя вверх по течению, с большим трудом достигли через десять дней небольшого города Остра. Плавание их было сопряжено с большими лишениями. Был уже октябрь и время было суровое. Петр, не имея теплой одежды, дрожал от стужи, особенно когда шел дождь со снегом, и ветер пронизывал насквозь. С наступлением ночи путники вытаскивали свою лодку на берег, разводили большой огонь и отогревались, сколько могли. Но и тут Петру приходилось хуже всех. Не имея достаточно одежды, он, согреваясь с одной стороны, замерзал с другой и, поворачиваясь всю ночь с боку на бок, едва мог уснуть. Большим затруднением было для них и то, что все время приходилось плыть против течения и непрерывно работать веслами. Спутники Петра были сильнее его. Петр же от природы слабый и с детства не знавший телесного труда, работал сверх сил, отчего у него сильно болело все тело, особенно руки и ноги. В довершение трудности лодка их была до такой степени мала, что едва выдерживала трех человек, поднимаясь над водою всего на три или четыре пальца. Когда же на реке начиналось волнение, вода заливала лодку и нужно было ее непрерывно вычерпывать, чтобы не потонуть. Однажды они попали посреди реки на мелкое место и лодка их едва не перевернулась. Они выскочили на песок и стоя по колена в воде удерживали лодку, выливая из нее воду. Вследствие быстроты течения песок ускользал из под их ног и увлекал их с собою вниз по течению реки. Петр от испуга едва не лишился чувств, но кое-как с большими усилиями им удалось удержать лодку и, выливши из нее воду, они снова продолжали свой путь. Когда они подплыли к Остру, то увидели на берегу человека, который смотрел, как их лодка едва не погружалась в воду. Когда же они подплыли к берегу и вышли из лодки, этот человек с упреком сказал лодочнику: 'Как же это ты не побоялся Бога и повез в такой маленькой лодке этих молодых людей по такой опасной реке! Ты сам уже стар и тебе не страшно умирать, но ты взял бы тяжкий грех на душу, погубив этих юношей. За это ты не заслуживал не только никакой платы за труд, но тебя следовало бы еще и наказать'. Сказав эти слова, добрый человек пригласил молодых людей к себе в дом и несколько дней заботился о них. По его совету они расстались со своим лодочником, причем товарищ Петра заплатил ему только половину условленной платы, а Петр, чтобы не огорчать старика, отдал ему плату за весь путь до Чернигова. После этого их заботливый хозяин подыскал для них другого лодочника, заплатив ему за их провоз и содержание до Чернигова. Поблагодарив своего доброго покровителя, юные путники отправились в дальнейший путь. На этот раз от них уже не требовали никакой помощи и предоставляли им пищу и полный покой. Через несколько дней показались покрытые густым лесом Болдинския горы, где когда-то подвизался преподобный Антоний Печерский, и засияли кресты Черниговских церквей и монастырей. Путники радостно возблагодарили Бога за благополучное прибытие в Чернигов. Простившись со своими спутниками, Петр отправился в архиерейский дом, где и нашел своего духовного отца иеросхимонаха Пахомия, который очень ему обрадовался. Прожив у Пахомия несколько дней, Петр рассказал ему о своих планах и просил у него совета, где и как ему лучше перейти границу и начать свое странствование. Пахомий сказал ему: 'Тебе лучше всего идти в монастырь, который находится недалеко от Любеча, родины преподобного Антония Печерского. Там ты найдешь иеросхимонаха Иоакима, который и научит тебя, что делать. Любечский монастырь стоит над Днепром на польской границе и тебе удобно будет оттуда уйти заграницу. Поживи у меня до базарного дня, а тогда ты легко найдешь человека, который отвезет тебя до Любеча'. Петр так и сделал. Но, не найдя человека, отправлявшегося в Любеч, он нанял крестьянина из села, находившегося на полпути до Любеча, который согласился взять его с собою. Переночевав в селе, Петр просил своего возницу везти его и дальше, но тот отказался. Тогда Петр, помолившись Богу, пошел один с большим страхом, потому что дорога шла густым лесом и он, странствуя в первый раз в жизни, очень боялся диких зверей. Однако все обошлось благополучно и, пройдя лес, Петр увидел вдали Любеч и монастырь, отстоявший от города не далее трех верст и очень обрадовался. Когда Петр стал подходить ближе к монастырю, то заметил, что от города к Днепру были поставлены рогатки и около них стояла стража, а монастырь находился по ту сторону рогаток. У Петра не было никакого письменного вида и он
