осознавшим всю знаменательность этого момента. И как потом летели по синеватым плитам двора под нежные переливы незнакомой завораживающей мелодии в свадебном танце четыре счастливые пары. А с темнеющего неба на них дивным дождем медленно падала постепенно тающая в воздухе россыпь мелких прелестных весенних цветов и золотых звезд.
И вот теперь их нет, этих женщин, и нет принцессы, возле которой становится таким неуклюжим и растерянным четвертый, и нет миниатюрной девушки с непривычной еще внешностью, но такими заботливыми и понимающими глазами.
Девушки, которую он умудрился вчера вечером смертельно оскорбить. Совершенно непреднамеренно, между прочим. Откуда он мог знать, что ей вздумается без приглашения зайти вечером в его новые покои?! И что от увиденного там она так разгневается, просто до искр в обычно ласковых глазах?
Да и в чем он виноват?! Как мог инлин, воспитанный в традициях своего народа, посметь выгнать Нэрджи, которая всего за пару часов до этого вошла в комнату и объявила, что выбирает его. Нет, второй прекрасно помнит, что в первый момент хотел сказать ей… но не успел. Инлинка прямо у дверей дернула завязки своего энсали и оно осталось лежать посреди пола, вызывающе бросаясь в глаза, словно печать на документе. Заверяющем его принадлежность этой женщине.
- Нас обстреляли, - указав на блюдо с кучкой тоненьких, игрушечных на вид, стрел, - сухо обронил Вайдильс, и вновь отвернулся к колдующим над пузырьками со снадобьями магам.
- Кто? Все живы?! - вырвалось у первого советника, расстроенного не столько происшествием, сколько своей недавней несдержанностью.
Ну вот что стоило ему cмолчать, спрятать взгляд в остывшем чае и не остаться в результате своей вспыльчивости в такой опасный момент в стороне от всей семьи. Тогда не пришлось бы корить себя за то, что оказался невольным дезертиром.
- Эльфийские лучники, - откликнулся Сем, прекрасно чувствовавший весь спектр бушующих в груди отца переживаний, и хотя и испытывавший к нему жалость, но вовсе не желавший помогать в личных делах, - пришли из портала. Хорошо, что Улидат успела их остановить, ни в кого не попали. Хотя могли задеть всех. Луки у них многозарядные. А вот что за снадобье нанесено на стрелы, сейчас маги определяют.
- А их уже допросили? - мгновенно возвращаясь в знакомое всем состояние подозрительности и осторожности, деловым тоном осведомился Дьерджес и решительно шагнул к диверсантам, уложенным на диванчики.
Еще и мебель хорошую этими бандитами пачкают, мелькнула раздраженная мысль, но её перебил раздавшийся от двери так хорошо знакомый голос Дисси.
- Никаких допросов, - эти непримиримые интонации они все успели изучить.
И значить это могло только одно, королева уже о чем-то догадалась, но никому не расскажет о своих соображениях, пока не сочтет, что для этого наступил подходящий момент.
Это абсолютно не женское дело, решать, как поступить с бандитами, хотел было возразить второй, но наткнулся на предупреждающий взгляд сына и недовольно стиснул зубы. А в следующий миг уже забыл о своем намерении, повинуясь сигналу Кайта, первым заметившего новое свечение портального круга. И вместе со всеми присутствующими сородичами спешно переходя в режим ускоренного движения.
Неслышными тенями мелькнули гибкие фигуры, готовясь мгновенно скрутить и обезоружить очередную партию незваных гостей. И уж этих-то второй намеревался ни за что не отдавать под крылышко лекарей. Никто не успеет и глазом моргнуть, как диверсанты уже будут далеко. В специально оборудованном для этого подвале.
- Остановитесь, это Эниль! - звонко приказал голос королевы, и воины покорно застыли.
Ну и что же, что Эниль? Бушевало в груди главного советника возмущение. Разве не ясно, что именно он вполне мог быть организатором предыдущего нападения? И скорее всего и был.
Верховный маг эльфов, еще не успев сделать даже одного шага, ощутил неладное и привычно активировал вокруг себя и спутников свой защитный купол. А как еще должен поступить опытный маг его ранга, если сразу по прибытии на него обрушивается шквал ярких негативных эмоций? От лютой ненависти до подозрения в покушении на жизни близких существ?! И только одна хозяйка Дельри-о-тиль, стоящая в дверях, была твердо уверена, что они не виновны в неприятном инциденте, произошедшем в этой комнате несколько минут назад.
Нет, маг не научился слышать ее мысли, теперь они были ему совершенно недоступны, амулет набрал силу. Зато он прекрасно распознал в ее выкрике искреннее желание уберечь от несчастья. Вот понять бы еще, кого именно. Защитный купол верховного эльфийского мага не такая уж безобидная вещь.
- Дьер, - мягко окликнула второго Дисси, разглядывая гостей, - недавно ты сказал, что был неправ, не доверяя мне. И что в будущем будешь верить, не ожидая никаких доказательств. Поверь моему слову еще раз, вы ничего не сможете сделать высокородному Толеорикоэнилю, не пострадав при этом сами.
Ну, вовсе не так он сказал, но смысл верен. И синеватые искорки, зловеще посверкивающие вокруг гостей, наталкивают на мысль, что мачеха не так и неправа. Да и не видно в руках у пришедших никакого оружия, а уж о том, что оно им и не нужно, знают в Изагоре даже дети. Насмотрелись на чудеса эльфийской магии.
Вот только никак не может он придумать, как отступить сейчас и не потерять авторитета в глазах замерших вокруг воинов.
- Где напавшие на вас бандиты? - отчетливо слышавший все эти мысли и колебания Эниль решил пойти старшему принцу на помощь.
- Вот тут на диване, - с облегчением принимая эту помощь, шагнул вперед второй, и замершие в ожидании схватки инлины расслабились, выходя из боевого режима.
- Они мои пленники, поэтому без моего согласия никаких действий с ними производить не разрешаю.
А вот такого заявления, да еще и сделанного холодным и бесстрастным голосом, от Дисси не ожидал никто. Да она и сама еще секунду назад сомневалась, удастся ли произнести тщательно продуманную фразу именно так, как ей хотелось. Хорошо еще, что догадалась несколько дней назад попросить Дель позаниматься с ней.
Уже через пару суток после объявления Айтериса королем с досадой осознав, что хотя и объявили Вайдильса ближайшим наследником, но до королевского трона ему еще нужно подрасти. И даже не столько ему самому, сколько Лиизии. Слишком сложной и непонятной оказалась для женщины внезапная перемена в жизни, слишком свежи были в душе воспоминания о родном мире. Непомерно тяжелой оказалась потеря всего, что было привычно, дорого и любимо. И еще болезненно кровоточили в душе раны, нанесенные смертью близких и гибелью родного народа.
А рассказы мужа и его братьев про прожитые здесь столетья казались инлинке хоть и правдоподобной, но сказкой. Да к тому же и они в своих повествованиях старались тщательно обходить все тяжелые и неприятные стороны своего быта, вот и мнилось жене наследника, что ей досталась более тяжкая доля.
Впрочем, не одна она так думала, и Дисси уже пару раз намекала первому, что нельзя бесконечно скрывать правду от спасенных. Они должны узнать и прочувствовать, сколько тягот вынесли попавшие в чужой мир воины для их спасения. И Айтер умом был с нею согласен, только просил дать соотечественницам хоть немного времени, привыкнуть к потрясению, которое многие пережили, узнав, что обратной дороги в родной мир не существует.
Потому и пришлось знахарке брать нелегкую долю королевы на собственные плечи. И повезло еще, что Дель не уехала в столицу в первые же дни, как намеревалась вначале. Она с внезапным рвением принялась объяснять сестре законы экономики и внешней политики, учить манерам и этикету. Хотя учить, это громко сказано. Училась Дисси сама, и только тому, что считала действительно нужным для себя. Схватывала все на лету, вникала во все тонкости и требовала подробных объяснений там, где ей хоть что- то казалось неясным. А потом делала собственные выводы и немедленно их озвучивала, иногда вводя Дель в ступор нестандартным истолкованием привычных правил.
Вот и верховный маг застыл как вкопанный, услышав заявление королевы, и хотел было что-то возразить, но её следующая фраза заставила мага накрепко захлопнуть рот.
