очередью красной окалины, но лейтенант даже не притормозил. Пока не восстановилось защитное покрытие из активного пластика, ему следовало действовать. Сухов подлетел к двери и с ходу врезал прямо в её центр облачённым в «фрич» кулаком. Отсечка моментально остыла и потемнела. Сухов приложился ещё раз и услышал отчётливый хруст. Сначала он решил, что это захрустели его собственные кости, но в следующий миг дверь покрылась сетью трещин и начала разрушаться, поначалу медленно, но после третьего удара она осыпалась разом, как витрина из хрусталя или безопасного стекла.
«Вот так! И не надо изобретать никакую «горилку»! Мы хоть и не учёные-химики, но тоже кое-что умеем!»
Сухов вскинул «Шторм» и ринулся в открывшийся проём. Навстречу десяткам вражеских пуль, нескольким лучам армганов и одной крупной «шаровухе». Проще говоря, навстречу смерти.
На этом трудный четвёртый день в «петле» вполне мог для Сухова завершиться. И он, пожалуй, не возражал бы, случись всё именно так, но программа упорно не желала отпускать Павла на перезагрузку. Складывалось впечатление, что «петле» и самой стало интересно, чем же всё закончится, если этот упрямый офицер-чистильщик дойдёт до финального испытания прямо сегодня, без пары предварительных забегов, как это было на первом уровне.
Едва Сухов шагнул внутрь комнаты, один из бойцов Апостола, видимо, самый проворный, решил показать себя с лучшей стороны, в одиночку устранив новую проблему. Он бросился наперерез и сбил Сухова с ног. Чем думал в этот момент отчаянный воин — непонятно. Мало того, что он не особо помешал Сухову, так он ещё и принял на себя львиную долю огня, которым попытались встретить лейтенанта бойцы «СД». Пока пули, лучи армганов и запущенная Апостолом шаровая молния превращали незадачливого воина в хорошо прожаренную отбивную, Сухов успел откатиться в сторону, открывая просвет коридора, из которого в комнату тотчас ворвался встречный огненный шквал. Комнатка мгновенно наполнилась дымом, пылью и мелким кровавым дождём. А уже в следующую секунду в помещение ворвались морпехи, и началась рукопашная схватка.
Бой в ограниченном пространстве — особое искусство, а уж когда на ста квадратных метрах дерутся несколько десятков человек, становится важным каждое движение, поскольку от быстроты и отточенности этого движения зависит жизнь. Права на ошибку в такой драке нет ни у кого.
Лучше к такой схватке оказались подготовлены морпехи Бойкова. Они довольно быстро загнали бойцов Апостола в угол и уложили почти всех на пол. Кого навечно, а кого просто отдохнуть и подумать над своим поведением. В результате большая часть комнаты освободилась, и всем стал хорошо виден виновник всего этого «торжества» — Апостол, бывший полковник Барьерной армии, а ныне лидер группировки «Судный день». Во время схватки Апостол почти не сдвинулся с места, оберегая, как зеницу ока, заветный ящик с фугасом внутри. Почему-то сложилось так, что на Апостола никто из морпехов не напал и даже к нему не приблизился. Но теперь эту оплошность решил исправить лейтенант Сухов. Он в три прыжка пересёк комнату и бросился на Апостола, выставив перед собой «Шторм».
Враг отреагировал быстро, но как-то небрежно. Он взмахнул рукой и запустил в Сухова очередным «файрболом». Третья попытка Апостола увенчалась успехом. Правда, опять не решила проблемы. Шаровая молния попала в импульсник, с треском взорвалась и выбила «Шторм» у Сухова из рук. Часть энергии заряда перепала и самому лейтенанту, но из строя его не вывела. Сухов дёрнулся, словно ужаленный, но устоял на ногах и продолжил движение к Апостолу.
Лидер «СД» сжал кулак, явно собираясь сформировать новую «шаровуху», однако Павел находился уже слишком близко и не позволил врагу в четвёртый раз испытать судьбу. Сухов нанёс Апостолу серию быстрых, коротких, но качественных ударов, а затем выдернул из рукава финку и полоснул Апостола по горлу. Точнее — попытался полоснуть.
Апостол успел отклониться, выбил нож и ответил Сухову не менее точной и красивой «тройкой»: кулаками и ногой в корпус.
Сухов заблокировал все три удара и провёл новую серию, казалось, вдвое быстрее первой.
Апостол ушел от половины ударов, а другую половину парировал. И вновь провёл ответную комбинацию. И тоже гораздо быстрее, чем «тройку».
Третья атака Сухова состояла из пяти или шести ударов, которые для зрителей почти слились в один, настолько быстро начал двигаться лейтенант.
Апостол наконец пропустил какой-то из ударов, но это его не обескуражило, а даже, наоборот, завело ещё больше. Его третий ответ также вышел молниеносным и более успешным, чем первый и второй. Сухову досталось по корпусу и в голову.
После этого схватка вышла на какой-то запредельный уровень. Удары, комбинации, перемещения — всё слилось в бешеный по темпу, но безумно красивый танец. У наблюдателей, с обеих сторон, буквально отвисли челюсти, а по спинам побежали мурашки.
Нечто вроде паузы в схватке наступило только после того, как Апостол сумел провести подсечку и Сухов рухнул на спину. Воспользовавшись моментом, враг выстрелил в упавшего лейтенанта тонким, как стилет, разрядом, но Сухов сумел увернуться, прыжком поднялся на ноги и снова навязал Апостолу кулачный бой.
Вторая пауза возникла «по инициативе» Сухова. Он умудрился крутануться вокруг своей оси и врезать Апостолу ногой в район солнечного сплетения. Удар, если точно попасть, нокаутирующий, не помогут и доспехи, и Апостол вроде бы свалился, но не сдался. И навыки бойца-энергика Сухов из него тоже не выбил.
Даже не пытаясь подняться, Апостол вскинул руки и направил в сторону Сухова сразу две ветвистые сине-белые молнии. Ударом молний Павла отбросило далеко назад, левую половину лица Сухова прорезал глубокий дымящийся шрам, а доспехи на правом боку потемнели и прорвались. Но Павел нашёл в себе силы подняться на ноги одновременно с Апостолом.
Между противниками вновь образовалась дистанция, но теперь в атаку ринулись оба, а не только Сухов. Апостол зарычал, как разъярённый хищник, а Сухов просто заорал и бросился на врага.
Они столкнулись с грохотом, который не снился и тяжёлым роботам-андроидам. Зрителям почудилось, что они видят, как мнутся и лопаются прочнейшие пластины боевых костюмов, что они слышат сквозь скрежет сминаемого металла хруст костей, и что они буквально кожей ощущают, какое безумное количество энергии выплеснулось в окружающее пространство в момент столкновения.
Разбег у противников получился примерно одинаковый, скорость они набрали тоже равную, да и вес у них оказался примерно равным. Но всё-таки на какие-то сантиметры вперёд продвинулся именно Сухов. Будто бы ощутив, что имеет мизерное преимущество, Павел снова заорал и нанес Апостолу двойной удар открытыми ладонями в грудь. Враг отшатнулся и сдал назад ещё на шаг. Сухов добавил коленом, ударил левой рукой, теперь сжатой в кулак, добавил правой, и когда дистанция стала достаточной, повторил свой удар ногой с разворота. Но теперь не по корпусу, а в челюсть.
Апостол подлетел почти на метр вверх и рухнул спиной и затылком прямо на свой заветный ящик с фугасом. Звон разбитой керамики не сумел заглушить противного хруста пополам с чавканьем. Из затылка Апостола, заливая обломки ящика и фугас, обильно потекла тёмная кровь. Тело лидера «Судного дня» задёргалось в конвульсиях, но каким-то непостижимым образом он сумел сползти с груды обломков и приложить руку к экранчику автономной программирующей системы фугаса.
— Сдохни, — шепнул Апостол, шаря по сторонам невидящим взглядом. — Все подыхайте! Я победил!
На тонких губах у него появилась улыбка, которая очень скоро застыла навечно. Получилась очень знакомая Сухову картина. Как в первый день.
Павел совершенно без сил опустился на одно колено и уставился на красные цифры таймера. Апостол поступил именно так, как предполагал Сухов, а не аналитики и доктора из штаба бригады. Таймер бомбы начал трёхминутный обратный отсчёт.
К Сухову подскочили Бойков и Лера. Чуть позже подтянулись Найдёнов с Копейкиным. Морпехи и выжившие бойцы «Судного дня» просто замерли в немой сцене.
— О чём я и говорил, — тяжело дыша, сказал Сухов. — Никакой он не свихнувшийся патриот, обычный псих. Лишь бы взорвать. Три минуты у нас, товарищи и не товарищи. Потом братская ядерная кремация.
— Надо попытаться… — Бойков обернулся к пленным бойцам. — Кто-нибудь знает код отмены?
