– Но я не могу просто так бросить человека, которому дал имя, – твердо сказал Олег.
– Кого это?
– Сергея Дмитриевича.
– Этого бандита? – возмутилась я.
– Он не бандит. Сергей Дмитриевич никогда бандитом не был. Он совсем другой человек, не имеющий к Мамонту никакого отношения. Конечно, он может стать бандитом, но может стать и академиком. Он будет жить своей жизнью, которая не является продолжением жизни Мамонта!
– Ребятки, я все-таки прошу у вас прощения, – всунулся в нашу беседу счастливый новорожденный по имени Сергей Дмитриевич. – Но может тогда вы знаете и про то, где я живу? Тут, понимаете, такое дело – ночь на дворе, а мне ведь домой надо!
– Вы живете на Западном, – как ни в чем не бывало сообщил Олег. – Мы сейчас отвезем вас туда.
– Ой, спасибо, ребятки! А то у меня, по правде, денег-то с собой нет, а ехать-то, видно, далеко, путь не близкий. Но вы не беспокойтесь – как доедем, я вам верну деньги. Все отдам, сколько надо будет! Ох, ребятки, как же мне благодарить вас! Даже и не знаю что б я без вас делал!…
– Бандитом бы работал, – чуть слышно прокомментировала я. – Олег, ты, кажется, решил его везти на свою квартиру?
– Я дал ему имя.
– Что за бред? Ну дал и дал. Не отдавать же ему и квартиру в придачу? Такому только – он ведь сразу поверит! А потом его не вытуришь! Будет кричать, что это его жилплощадь! Еще и дружков своих бандитских натравит!
– Дружков у него нет. Дружки Мамонта к Сергею Дмитриевичу никакого отношения не имеют. А квартира… Не знаю. Но бросить Михайлова уже не могу.
– Такси! – завопил Михайлов, выскакивая чуть ли не на середину дороги. – Стой, браток, стой! – и когда машина затормозила, доверительно склонился к приоткрытому окошку. – Очень на Западный надо! Подкинешь?
– Надо, так надо, – донесся равнодушный голос. – Цену знаешь?
Услышав сумму, Михайлов в растерянности повернулся к нам:
– Ребятки, а у вас найдется столько?
– Найдется, – ответил Олег, открывая передо мной дверцу заднего сидения.
– Вот и ладненько! – просиял Михайлов. – А я тогда спереди, – и он, весьма довольный собой, уселся на сиденье рядом с водителем.
– Где на Западном-то? – поинтересовался «шеф», разворачивая машину посреди пустынной ночной улицы – прямо через сплошную разделительную полосу.
– А вот и не скажу… – закручинился Сергей Дмитриевич. – Где, ребятки?
Олег назвал адрес.
Всю дорогу Михайлов смотрел по сторонам очень внимательно, а под конец пожаловался:
– Вот ведь – никак не могу сообразить – куда едем?… Из-за темноты наверно!
Дедок-вахтер в подъезде был прежний, но встретил нас не ласково.
– Жалуются на вашу квартиру, – заявил он, величественно появляясь из стеклянного вахтерского закутка. – Хулиганничаете! Соседям по ночам спать не даете!
– Не нравится мне такое начало… – сквозь зубы промолвил Олег.
Продолжение, впрочем, было еще хуже. Квартира была разорена.
– Какой урон! Какое непотребство! – заохал Михайлов, всплескивая руками. – Это кто ж так набезобразничал?
Он подобрал с пола обрывок плюшевых обоев, поставил вертикально медную русалку с разбитой лампой-лотосом, загладил ногой лоскут разреза на ковре и даже поднял и попытался вернуть в исходное положение белый металлический столик, но это не удалось – ножки были так погнуты, что столик свалился вновь.
– Ой, работы сколько теперь! – причитал Михайлов.
– Значит, мы не тех поубивали? – разочарованно подумала я вслух. – А которых надо было – они, как раз, остались живы и пришли сюда?…
– Убивал я. Твоего участия и твоей вины в этом нет, – твердо сказал Олег. – И убили мы именно тех, кого планировали. А здесь были шавки. Шестерки. Посланные для устрашения. Может быть как раз те – парковые.
– Ты же их покалечил?
– Не настолько, чтобы им не прийти сюда и не устроить этот разгром.
– Ребятки, вы уж извините, что у меня так… – подошел к нам Михайлов. – Видите сами – даже чаю попить и то пригласить некуда. Вы уж завтра приходите, ладно? А я к тому времени хоть немного приберусь тут.
То, что я проснулась не на своей койке, я поняла сразу. Моя – узкая, продавленная и скрипучая. Эта – бесконечной ширины и мягкости. И без скрипа.
Пологий лучик солнца проник через щель в шторах, уперся в огромное зеркало на стене и тонкой струйкой света выстрелил прямо в лоб. Так вот кто меня разбудил!
Я села на кровати, осматриваясь. Ничего так спаленка… Видела подобную в салоне итальянской мебели. И называется она как-то очень по-итальянски – то ли «Да Винчи», то ли «Рапсодия»…
Настенные часы чуть щелкнули, переведя часовую стрелку на очередное деление. Пять утра? Не может быть! Солнце уже вон как высоко.
Или наоборот – низко? Это что же – я до пяти вечера продрыхла? Сильна! Впрочем, если вчерашние день с ночью мне не приснились, то и не удивительно. Теперь бы еще отыскать хозяев этих хором…
– Здравствуй, Леночка! Выспалась? – приветствовала меня бабушка Олега. Она отыскалась там, где и положено быть настоящим хозяйкам (настоящим, а не таким, как я) – на кухне.
Впрочем, на такой кухне даже я, пожалуй, согласилась бы немного похозяйствовать! Сплошная автоматика, все блестит-переливается и при этом полно места – хоть танцуй.
– Добрый день, м-м… – я замялась, не зная как лучше ее приветствовать. Не бабушкой же называть! Женщина практически в расцвете сил. Если Олег ей внук, то я уж ее внучкой никак быть не могу! По возрасту не подхожу.
– Зови тетей Таней, – разрешила она мои затруднения. – А хочешь – просто Таней.
– Тетя Таня, – выбрала я первый вариант. – Да уж, выспалась – не то слово!… На сто лет отоспалась! А Олег где?
– Спит еще! Вы ж чуть ли не под утро вернулись. Отсыпается. Князюшко мой.
Я смолчала. Князюшко так князюшко. Любящие бабушки еще и не такой титул внучку могут присвоить. Например, принц. Непонятно какой державы.
– А ведь он и вправду князь, – улыбнулась тетя Таня, раскатывая тесто – по старинке, без всякой техники, деревянной скалкой. – Княжество его, правда, не близко находится. Хотя – как посмотреть. Для него оно близко. А мне, например, туда не попасть. Никак. Может, и тебе попасть не удастся. Вот и золото наше все оттуда, из княжества их непонятного. Я потому тебе рассказываю – чтобы ты знала. Я смотрю, у вас это серьезно, так тебе лучше сразу все знать.
– Тетя Таня, вы что? – вытаращилась я. – Ну он что-то там мелет – что с него взять! Но вы? Вы же понимаете сколько мне лет и сколько ему? Что у нас может быть серьезного?
– Все, – вздохнула она. Потом поправилась. – Ну не все конечно. «Все»-то у него еще не выросло. Но это дело времени. Недолгого.
– Вы меня в краску вгоняете!
– Краснеть – дело хорошее. И для княгини вполне подходящее. Я, вот, кстати, тоже княгиня. Вдовая. И долгое время краснела. Особенно когда меня соседки спрашивали: откуда это у меня дочка взялась без мужа? Так что привыкай. С ними, с князьями, одни заботы! Да, – она пригорюнилась. – А без них… Без них – ни забот, ни хлопот, и никакой жизни вообще. Так что выбирай! Хотя чего тебе выбирать – у тебя и
